Последний из рода Ашина
Шрифт:
Примерно в таком режиме мы и передвигались. Торки сопроводили нас до города Ромена, где передали очередному отряду, но уже явно русскому. Первый раз после моего неожиданного попадания в это время удалось рассмотреть настоящих витязей. Хотя, для десятка, выделенного нам в сопровождение, это стишком громкое слово. Обычные воины, большинство без серьёзных доспехов и носят простые кафтаны, часть в кожаных куртках. На головах шапки, похожие на колпаки торков. Вооружение практически не отличается от половецкого. Разве что шлем, притороченный к седлу десятника, имел классическую форму, знакомую мне по учебникам истории. Оно и понятно. Приграничье предполагает определённый симбиоз пусть и враждующих сторон. Не гоняться же за прорвавшимися
Старшего русичей звали Третьяк. Это был невысокий и жилистый воин хорошо за сорок. Морщинистое лицо оживляли яркие голубые глаза, которые предстали бы более молодому человеку. На куманском он говорил не хуже меня, и большую часть дороги о чём-то спорил с экспрессивным Тамызаком. Остальные русичи были в массе своей людьми молодыми, явно ещё неопытными. Подвоха от нас не ждали, вот и отправили молодняк пообтереться под присмотром старшего.
Мы решили остановиться вблизи города, так как внутрь такой большой отряд пускать побоялись. Надо проверить телеги, всё-таки более десяти дней в дороге. Заодно нужно купить у селян мяса, хотя, дело это явно бесперспективное. Дичи по пути попадалось немного, чувствуется влияние цивилизации. Тархан, правда, умудрился подстрелить пару зайцев, однако это для нашего маленького круга. Но в отряде было более сорока человек, и для него требовалось еды поболее. Местные же бьют скот осенью, когда он нагуляет жирок, и вряд ли будут расставаться с ним весной. Благо, мы нормально запаслись вяленой кониной, копчёным курдюком и крупами. Голод нам не грозил, но аналог половецкого кулеша мне порядком надоел.
Пока сотник с обозниками договаривались с городскими кузнецами и колесниками, я прошёлся по городку. Если сравнивать размеры с моим временем, то Рамен тянул на село крупных размеров. С посадом — побольше, но ненамного. Поразили достаточно чистые улицы, отсутствие всякой рвани, и весьма зажиточное население. Ещё в городке было две деревянные церкви, но Третьяк, сопровождавший меня в прогулке, клятвенно заверил, что горожане решили строить каменный храм. Зачем он нужен городу-крепости, пусть и удачно расположенному на реке Суле и торговом шляхе, мне не понять.
Вглядываюсь в проходящих мимо людей, и получаю истинное наслаждение. Не заметил ни одного забитого взгляда. Как раз наоборот — народ вёл себя с достоинством, а на меня поглядывал по-разному. Кто-то с любопытством, а иные с откровенной враждой. Потолкался немного на местном торжище, но не выбрал себе ничего интересного. Просто ходил, смотрел на людей и радовался. А ведь через тринадцать лет из степи вылезут охмелевшие от крови уроды, и уничтожат всю эту древнерусскую пастораль.
Кабака в Ромене не было, но в местном постоялом дворе варили что-то вроде пива. Решил зайти и продегустировать. Напиток оказался больше похожим на эль, причём весьма кислый. Трактирщик предложил мне мёда, но я чего-то не решился. С учётом тяжёлого пути и постоянных тренировок, которыми дядя нас нагружает во время остановок, алкоголь — не лучший попутчик. Ещё за грубым столом сидела компания русичей и торков, явно употребляющих эту самую медовуху. С Третьяком они поздоровались весьма приветливо, а вот на меня смотрели подозрительно. Мне лишние конфликты не нужны, хотя одному глумливо скалящемуся степняку я бы в морду двинул.
Вообще, с чёрными клобуками интересная история. Как бы они ни хорохорились и кичились своей независимостью, сути дела это не меняет. Некогда разбитые орды стали вассалами киевских и переяславских князей. Показательно, что ни с одним важным родом печенегов или торков Рюриковичи не заключали династических браков. С ними и бояре не роднились, считая клобуков людьми более низкого звания. По крайней мере, так рассказывал дядька. А вот с половцами русские
— Эй, трус! Ты куда сбежал, прикрывшись десятником? Боишься встречи с настоящим воином?
Оказывается, это обращались ко мне. Народ на небольшой площади, где располагался постоялый двор, начал останавливаться, дабы понаблюдать за представлением. Кричал мне всё тот же торк или печенег, я в сортах говна не разбираюсь. Чувствую, что начинаю внутренне закипать и с трудом контролирую дыхание. За провокатором стоят три соплеменника и пяток русских воинов, старший из которых пытается успокоить заводилу.
— Скажи мне, Третьяк, — обращаюсь к сопровождающему, — У вас можно биться в пределах города?
— Так не было у нас давно никаких ссор. И уж никто не покушался на гостей, которые находятся под защитой князя. Чёрный перебрал мёда, вот и задирается. Не переживай, сейчас мы его успокоим.
Что-то не понравились мне последние слова десятника. От них несло снисходительностью или даже лёгким презрением. Он действительно думает, что я испугался? Сущность Алтана начала лезть наружу, грозя совсем замутить мой разум. Прежде чем ответить наглецу, краем глаза замечаю Бурче и стоящих за ним ближников. Значит, дядя не отпустил меня одного и решил подстраховать. Но это уже неважно, я потихоньку впал в боевой раж.
— Пёс, кто дал тебе право тявкать на волка? Ты даже не собака, а самая настоящая крыса. А твой господин не даст тебе плетей, за своеволие? Или вас, рабов, наказывают иначе? — буквально выплёвываю оскорбление в сторону торка.
Если он хотел спровоцировать свалку или какую-то иную форму конфликта, то жестоко обломался. Глаза провокатора налились кровью, впрочем, как и его соплеменников.
— В тинг и за пределы города, если хотите биться, — вдруг заорал здоровенный воин в кольчуге, схвативший за руку оскорблённого врага, — Бейтесь один на один. И пусть хоть кто-то попробует помешать этим двоим, или помочь своему соплеменнику!
Откуда ни возьмись, рядом оказалось около десятка воинов с луками. Они их не натягивали, но всем своим видом показывали, что пустят в ход. Горячие тюркские парни успокоились и престали хвататься за колюще-режущие предметы. Один из воинов указал мне направление, и я быстро двинулся в сторону ворот. Далеко от городка отходить не стали. Небольшая полянка с утоптанной землёй, в окружении тройки деревцев, располагалась шагов в пятидесяти от стены.
Тем временем собравшаяся толпа образовала немаленький такой круг метров пятнадцать в диаметре. В первые ряды продвинулись воины с щитами, наверное, для того, чтобы мы не поранили никого из зрителей. Как у них здесь всё интересно. Прямо театр или гладиаторская арена деревенского пошиба. Осталось только начать делать ставки.
Ухмыляющийся враг показательно сверлил меня глазами, одновременно крутя саблей. А он хорошо подготовился. Кожаная куртка, шлем, щит, за поясом топорик и кинжал. Я же просто с саблей и ножом, хорошо хоть с выходом в город додумался надеть кольчугу под кафтан. Тем временем, чувствую небольшой тычок сзади и вижу довольную рожу Карча, который суёт мне круглый щит. Ну, раз такое дело, то мы сейчас посмотрим, кто здесь самый крутой хулиган на районе.
Я атаковал торка без всяких криков и предупреждений, как вдалбливали в меня Никита. Смоленский мастер был большой знаток разного рода подобных штучек. Он считал, что поединок — это такая же часть войны, и нечего здесь миндальничать. Учили меня, вернее, Алтана, на славу и у противника не было реальных шансов. Я сразу заметил, что он не знаток пешего боя, а более привычен воевать верхом. Другой вопрос, что в теле подготовленного половца находился рефлексирующий представитель XXI века. Хотя не факт, сейчас мною руководили рефлексы именно этого времени.