Последний контакт
Шрифт:
Вскоре встал вопрос о том, как транспортировать самые важные ресурсы – кислородные баллоны и воду. Если с баллонами проблем не должно было возникнуть – они были достаточно мобильными и даже помещались в тесную кабинку буровой платформы, то с водой дело обстояло иначе. Её было достаточно, для того чтобы запустить полный замкнутый цикл жизнеобеспечения для девяти человек, но было совершенно непонятно, как её перенести на «Осирис». Вариант с использованием топливных шлангов тут же отбросили. Во-первых, не хватало их длины, а во-вторых, был существенный риск того, что вода попросту замёрзнет в трубах.
– Сколько воды на «Осирисе»? – ещё раз уточнил у Вершинина капитан.
– Не больше двухсот литров, кэп.
– Думаю, – сказал инженер, – это техническая вода. Её залили в систему перед полётом, чтобы не вышли из строя насосы и другие системы жизнеобеспечения. Для этих целей двухсот литров вполне достаточно в условиях беспилотной миссии, но этого количества не хватило бы даже для одного человека.
– Сколько воды у нас?
– Двадцать тонн.
Балычев присвистнул.
– Это мы что, бассейн с собой возим, что ли?
– Два бака по десять тысяч литров, – сказал Корнеев. – Они вмонтированы в корпус корабля по обе стороны от реакторного отсека.
– То есть снять их мы тоже не можем, – заключил Сопкин. – Думаем, господа, думаем! Вода нужна не только для питья. Это ещё и кислород!
– Давайте исходить из логики, – предложил физик Ильин. – Воду хранят в ёмкостях. Баки снять мы не можем, значит, нужно искать подходящие ёмкости.
– Тоже мне, мистер очевидность, – съязвил Балычев. – Это мы и без тебя поняли про ёмкости. Нет у нас никаких ёмкостей.
Капитан обвёл взглядом всех присутствующих в надежде, что у кого-нибудь возникнет идея. Но все члены экипажа сидели понурившись. Никаких идей на ум не шло.
– Может, воспользоваться капсулами гибернации? – робко предложила Валерия Мирская. – А что, они герметичны. Раз уж выдерживают вакуум космоса, должны выдержать и воду. Сколько их у нас, девять? Если вынуть оттуда всё оборудование, ложементы и прочее, получатся вполне себе баки. Причем вместительные. Туда же литров сто поместится. Девять баков – уже почти тонна.
– Идея занятная, – поддержал медика Вершинин. – Я тоже сразу об этом подумал, но тут есть ряд моментов, которые всё портят. Допустим, мы смогли разобрать капсулы и высвободить для воды больше пространства. Как нам их вытащить наружу? Капсулы монтируются на верфях, и единственный способ отсоединить их от «Марка» – это выстрелить ими в космос, ну, как при эвакуации. Выстреливаются они пневмопатроном. Давление там чудовищное, поскольку при эвакуации необходимо в кратчайшее время удалить капсулу на максимальное расстояние от терпящего бедствие корабля. Только потом срабатывают тормозные системы. Но и это не главное. Допустим, мы придумали способ обмануть системы корабля и заставили его отстрелить все капсулы. Допустим, мы каким-то образом поймали их в открытом космосе. Как мы запихнем их на «Осирис»? Они по габаритам не проходят в шлюзовой отсек. А после всего этого нужно будет повторить процедуру двадцать раз. Не, пустое это, – махнул рукой Вершинин и сел на место.
– Да, – промямлил геолог Васильев, – задачка.
– Значит, капсулы не подходят, – подытожил капитан. – В любом случае, это всего тонна. А нам нужно переместить двадцать. Думаем дальше.
– Может, всё-таки топливные шланги? – вернулся к первой идее Ильин.
Инженер Корнеев покачал головой.
– Тоже нет. Шланги короткие, всего десять метров. Да к тому же системы крепления топливных шлангов и баков различаются. А ещё против нас физика.
– Что вы имеете в виду? – не понял Медведев.
– Да всё просто. Для того чтобы жидкость перетекла из одной ёмкости в другую, необходима гравитация. Про закон сообщающихся сосудов слышали? А там, где установлены баки, гравитации нет. Воду закачивают принудительно насосами.
– А насосов у нас нет? – спросил физик Ильин.
– Насосы есть. Их, если что, и смастерить можно, думаю, я бы справился за день-два. Но как вы себе это представляете?
– Пока никак, – признался физик. – Просто я жить хочу и думаю над проблемой. Чем больше вариантов мы обсудим, тем быстрее найдём решение.
– Что ж, давайте ещё раз обсудим этот вариант, – Корнеев выглядел раздраженным, и потому слова его звучали довольно резко. – Для начала, чтобы перекачать жидкость из одного бака в другой, нам понадобится подлететь на «Марке» вплотную к «Осирису». Напомню, длина шланга всего десять метров. То есть это уже риск, и немалый. Затем нам понадобится каким-то образом врезаться в наш бак и соорудить насос. Ну, допустим, эту проблему я смогу решить. Но далее нам придется сделать две невозможные вещи – разгерметизировать наш корабль, чтобы вытащить шланг, и разгерметизировать «Осирис», чтобы этот шланг засунуть туда. А дальше мы столкнёмся всё с той же проблемой хранения – сильно сомневаюсь, что на «Осирисе» на такой случай припасены какие-либо ёмкости объемом в двадцать тон.
Все замолчали, пораженные нервозным состоянием Корнеева. Таким его никто не видел. Инженер всегда выглядел собранным и производил впечатление флегматичного человека.
– Ах, да! – решил добавить он. – И всё это сработает при условии, что во время перекачки воды шланг не замерзнет в открытом космосе. Теперь понятно, почему идея со шлангами – это пустая трата времени?
– Теперь понятно, – Ильин поднял руки, демонстрируя свою солидарность. Он почувствовал неловкость за инженера и за то, что вынудил его предстать перед всеми не в лучшем свете. Такая резкость была свойственна Балычеву, и на него уже давно никто внимания не обращал. А теперь ещё и к Корнееву будут приглядываться. Ни к чему это сейчас.
Денис и сам понял, что был слишком эмоционален. Закончив свою мысль, он встал, сконфужено опустил голову и тихо извинился. Однако неловкость ситуации это так и не сняло, и в жилом отсеке, где проходило совещание, вновь воцарилась тишина. Через минуту голову поднял Медведев.
– Слушайте. А ведь идея со шлангами ещё не обсосана до конца.
– Чего ты там ещё сосать собрался? – грубо спросил Балычев, но Виктор пропустил это мимо ушей.
– Нет, я всё понимаю, космос холодный и всё такое… А что, если мы сделаем это, не прибегая к разгерметизации кораблей? Что, если мы вообще не будем пускать шланг через холодное пространство космоса?