Последний Лучафэр
Шрифт:
Вулкан закрыл лицо руками, и охранник, скорбно глядя на Каталина, покачал головой. Из этого следовало, что жители деревни в возвращение Серджиу не верили.
– Значит, Ева сейчас дома? – продолжил опрос Каталин.
– Наверное, – пожал плечами охранник. – Обычно она торгует сувенирами на площади, но в последнюю неделю ей не до торговли было.
– Торгует сувенирами? – глухим голосом из-под прижатых к лицу ладоней спросил Вулкан. – Дочь Серджиу Вулкана торгует сувенирами на площади, мне не послышалось?
– Все так, – подтвердил охранник.
Вулкан убрал руки от лица
– Что тут вообще происхо-одит? – в его голос вернулось раздражение. – Папа продал поместье, живет в хибаре приемной дочери, а та торгует сувенирами на площади.
– Всему должно быть объяснение, – заметил Каталин.
– Коне-ечно, – согласился он, – и я уверен, во всем виновата девчонка. Она во что-то вли-ипла, а отцу пришлось отдуваться. – Он, не спуская глаз с охранника, спросил: – Ева после школы уезжала из деревни?
– Ну да, – ответил тот, – в Крайовский университет. Но она и года там не продержалась, вернулась домой.
– Вернулась уже по-осле того, как домнул Серджиу продал поместье?
– Незадолго до этого. У вашего отца еще сердечный приступ тогда случился.
– При-иступ?!
На Вулкана было жалко смотреть. Каталин с деланным простодушием улыбнулся охраннику:
– Вы так хорошо осведомлены о жизни семьи Вулкан. Могу я взять номер вашего мобильного?
– Зачем это? – насторожился тот. На его рябой физиономии отразилось беспокойство. – Тут все осведомлены. Деревня, секретов нет.
– Мне понадобятся некоторые уточнения.
– Нет у меня телефона, – оборвал он разговор и ушел в сторожку.
К развилке на дороге вернулись быстро, свернули, как было указано, налево и поднялись в гору. Проехали деревню. Потом еще два с лишним километра по пустой вечерней трассе, вглядываясь во все, что хоть отдаленно напоминало жилое строение. Но хибары лесника не нашли.
Лес стал гуще, а дорога уже и извилистей. Асфальтовое покрытие кончилось. Теперь шины кроссовера шуршали по разбитой грунтовке.
– Ты сюда раньше ездил? – спросил Каталин у сосредоточенного Вулкана.
Тот отрицательно покачал головой и спустя полминуты со вздохом сказал:
– У отца в этой стороне дел никогда не-е было. Тут живут только бедняки и тунеядцы.
– Хорошего лесника тунеядцем не назовешь, – возразил Каталин. – Рисковая профессия. Мочат их пачками.
– Кого? – не понял Вулкан.
– Лесников. Новости совсем не читаешь? Только это? – достал он из бардачка журнал-талисман, но тут же отвлекся на дорогу. – О, смотри, местная идет. Сейчас у нее спросим.
По правой стороне грунтовки, с трудом толкая перед собой тележку, доверху заполненную клетчатыми баулами, в каких обычно возят товар, шла худая женщина в джинсах и растянутом свитере грязно-серого цвета. Ее покрытая капюшоном голова понуро склонилась. Автомобиль поравнялся с ней и остановился. Из открытого окна показалась татуированная ручища Каталина, а затем его бритая макушка.
– Добрый вечер, доамна! – пробасил он, и прохожая в испуге попятилась на заросшую травой обочину. – Не бойтесь, мы мирные! О, да ты ребенок совсем, – улыбнулся он. Женщина оказалась девчонкой. – Мы ищем старый дом лесника. Где-то тут должен быть.
– Зачем вам?
– Там живет Серджиу Вулкан. Может, знаешь? Мы к нему.
Девушка опустила тележку, достала из кармана скомканный носовой платок и вытерла проступившие слезы.
– Серджиу Вулкан пропал без вести,– сообщила она. – Неделю назад ушел и до сих пор не вернулся. Это мой отец.
Каталин всмотрелся в ее обветренное лицо. Вышел из машины и удивленно спросил:
– Ева Дмитреску?
В растерянности она кивнула и, глядя на Каталина с низкой обочины, запрокинула голову. Капюшон съехал. Из-под него показались сухие, похожие на паклю светлые волосы.
– Мы знакомы? – спросила она.
Каталин не успел ответить. Из автомобиля выскочил ошарашенный Вулкан.
– Это Ева-а?! – выкрикнул он.
При одном взгляде на Раду Вулкана ее лицо расплылось от счастья. Она онемела. Невразумительно мыча, в волнении сделала шаг назад, показала рукой поворот к дому, незаметный из-за разросшихся кустов, споткнулась о свои же сумки и упала через них, нелепо раскинув ноги.
Глава 2
ЗАГАДКИ
Солнце закатилось за верхушки древних сосен. Стало холодно и тихо. Только стук одинокого дятла, подхваченный эхом, разносился по лесу и таял высоко в горах. Заросли колючего кустарника, подобно крепостной стене, окружали покосившуюся деревянную хибару в два этажа, мрачную и сырую. Почерневшая от времени и дождей гонтовая крыша, темные влажные стены и окна, похожие на бойницы, словно шептали: «Уходи, случайный прохожий, тебе здесь не рады». В дом через открытую веранду с кривыми столбами-опорами вела деревянная лестница. Ступени прогнили, в некоторых зияли дыры. Выглядывая из такой же темной, как и все вокруг, будки, у ворот сидела большая карпатская овчарка. Она свирепо вращала мохнатой головой и время от времени обнюхивала сегодняшний трофей – обрывок штанов нежданного гостя.
Внутри дома пахло сыростью. Вулкан распахнул окно.
– Как вы с отцом сюда попа-али? – сердито спросил он Еву.
Она залепетала:
– Отец продал имение…
– Без тебя знаю! – перебил он и уперся в нее тяжелым взглядом. – Но если ты втянула отца в проблемы и лишила состояния, неужели ему не хватило денег на скромный дом в деревне? Не представляю, как отец терпел все это!
Он с брезгливым выражением лица обвел рукой гостиную. Потертые бревенчатые стены, мебель из далеких восьмидесятых и ламповый телевизор в хибаре у черта на куличках казались после богатого имения явным перебором. Это не бедная жизнь. Это жалкое нищенское существование.
– Я никуда отца не втягивала, – опешила Ева.
– Да-да, расскажи-и! – еще сильнее разозлился Вулкан и, став у окна, вдохнул густой воздух надвигающихся сумерек.
Сколько раз у этого окна Ева представляла себе встречу с Раду Вулканом, мысленно звала его и молила поторопиться. В полумраке лицо долгожданного гостя казалось бледным и нереальным. Ева даже подумала, что, если включить свет, то Раду, возможно, исчезнет, как дивный сон или мираж. Рассеется серебристым туманом… Бог, заглянувший в ее скромный дом.