Последний отбор. Смотрины для строптивого принца
Шрифт:
– Единомышленница, – мягко поправил он. – Других в ученики не беру. Зачем тратить свое драгоценное время на девицу, которая в лучшем случае сможет похвастать умением держать лук на герцогской осенней охоте? А на Харгедор тоже хотел бы сходить – как только позволишь.
– Не верь ему, Гина, – счастливо улыбнулась леди Гесорт, – никого я не держу. Сама понимаю, как тошно воину сидеть у камина, когда там бьются его ученики. Но он сам не хочет, пока малыши не подрастут. Как будто не будет возвращаться сюда каждый день.
– Да мы уходим всего на три-четыре часа, – пояснила им правила,
– А вот в этом я сам сейчас разбираюсь, – сообщил магистр, достав из звякнувшего почтового амулета свернутую в тугую трубочку записку. – Мне об отборе было известно заранее, приглашали помочь в судействе испытаний. Разумеется, я отказался, но справки навел. Кстати, скажи мне, а кто твой второй напарник?
– Не знаю, – честно ответила я, открыто глядя учителю в глаза. – Он все время в безликой маске и в кожаной броне. Даже перчатки с рук не снимает.
– Я же говорила, – непонятно о чем вздохнула Альми, – наша Гина – простодушный цветочек и никогда таких игр не раскусит.
– Кто играет? – не поняла я. – Мне показалось, что этот отбор – очень серьезное событие. Герцогские фрейлины следят за избранницами, как коршуны.
– Страху нагоняют, – фыркнул Стай. – Но не отвлекайся. Подумай хорошенько, этот Ренд никого тебе не напоминал? Никаких подозрений не возникало?
– Но он-то при чем? – сначала изумилась я, не желая копаться в личных сундуках бывших друзей. А потом словно воочию увидела, как безоговорочно лучник встал на сторону Эста, и вздохнула: – Ты же знаешь, меня учили уважать чужие тайны и не лезть туда, куда не зовут. Одно могу сказать точно – он знатный лорд и весьма богат. В первый же день пришел в отличной броне и никогда не считал добычу, как другие.
– А вы сами ее собираете? – задумалась хозяйка, прежде не проявлявшая к подробностям нашей службы никакого интереса.
И это было очень правильно: последние полтора года время и мысли Альми принадлежали только заботам о себе и детях.
– Все по-разному. Некоторые сами, другие нанимают шкуродеров. А у кого хватает денег нанять или купить маа, тот берет к нему и наездника. И они сразу чистят поле. Но у Ренда маа свой, выращенный дома, и он справляется без помощников.
– И тебе неизвестно, у кого есть возможность держать дома маа? – насмешливо приподнял бровь магистр.
– Известно. Многим. Из-за вылазок на Харгедор вот уже лет десять-пятнадцать маа очень популярны, и предприимчивые охотники завели питомники. Ловят зверей и успешно разводят. Малышей может купить каждый состоятельный лорд. Я и сама уже подумывала, но не захотела объясняться с тетушками. Ведь родственницы даже не догадывались, чем занимается по ночам их подопечная. Впрочем, они уже в прошлом. Я сразу послала дворецкому приказ выкинуть предательниц из дома. Отец дал мне такое право.
– Немного по-детски, – усмехнулся учитель, – однако я тоже уважаю чужие решения. Хотя тех змей и сам уже давно бы выставил. Даже без уточненных сведений мне понятно, как неспроста они спелись, ведь раньше терпеть друг дружку не могли. Ну а насчет маа ты ошибаешься. У твоего напарника зверь уже старый, это можно определить по верхним лапам, у молодых они светлые и мохнатые. Но сейчас важно не это, а другое: на что ты готова пойти ради избавления от статуса претендентки на место жены Эстена?
– На все, – решительно сказала я, хотя еще вчера и подумать не могла, что отважусь на подобное заявление.
– Тогда будем судиться. На письме, которое подается претендентками устроителем смотрин и неверно называется прошением, кроме печати должна быть твоя подпись. Да и писать его положено лично, как и отдавать магу, надзирающему за справедливостью и добросовестностью проведения смотрин. А тебя там не было. Да и сейчас ты сидишь у меня дома, хотя все уверены, что спишь в доме Эстена. Фрейлины объявили остальным избранницам, по обычаю собравшимся на вечерний чай, будто тебе стало нехорошо. И твои тетушки, исполняющие роль сиделок, это подтвердили.
– Но зачем? – никак не укладывалась у меня в голове абсурдность такой откровенной лжи. – Как они собираются выкрутиться, когда откроется правда? Неужели кого-нибудь нарядят мною? И как в таком случае Эстен будет доказывать свою непричастность к их делишкам? Ведь я туда никогда не вернусь!
– Бедная Гина, – вздохнула Альми, – неужели ты еще не осознала, что тебе придется идти во дворец Эстена? И немедленно. Иначе твоя репутация будет растоптана в пыль.
У меня даже дар речи пропал после этого заявления. И не возвращался целую минуту, пока я потрясенно переводила взгляд с одного сочувственного лица на другое.
– Не переживай, долго ты там не пробудешь, – утешил учитель и показал мне записку. – Минут через десять к устроителям отбора явится адвокат цитадели и потребует немедленного свидания с тобой. Им придется проводить его в твою гостиную, спорить с представителями цитадели не позволено никому. Да он и не примет отказа. Постарайся упирать на то, что тетки подделали твою подпись и документы ради какой-то выгоды. А тебя привезли на отбор обманом. Адвокат, естественно, маг и имеет дар ментала. Он сразу их допросит и заберет тебя. Не соглашайся оставаться даже до утра. Все остальное я устрою сам.
– А сейчас идем переодеваться, – Альми и слова не дала мне возразить, – не нужно появляться там в этом костюме.
«Ну, это она мягко выразилась», – тихо вздыхала я, полностью признавая справедливость слов старшей подруги. Вернее было бы сказать – откровенно глупо появляться там в таком виде. Тетушки сразу бы взвыли сиренами, как взломанная защита на сокровищнице.
Однако, копаясь в роскошных пеньюарах, я не могла не думать, с каким лицом предстану в подобном виде перед магистрами цитадели. Одновременно с досадой понимая, что еще вчера в первую очередь должна была вспомнить именно о них. Ведь каждый одаренный, независимо от возраста, статуса и силы дара, с того мгновения как подпишет договор на обучение с наставником магических ремесел, считается вступившим в союз магов. Законное право брать учеников имеют только мастера и магистры цитадели.