Последний Паладин. Том 3
Шрифт:
Я раскинул руки и ноги в стороны и наслаждался полетом.
От скорости и мелькающих совсем близко острых металлических выступов захватывало дух. Адреналин теплой волной растекался по телу вперемешку с мобилизованной стихией.
Ледяной ветер заглушал все звуки, но периодически до меня доносились человеческие голоса с многочисленных этажей среднего яруса, которые я пролетал за считаные секунды.
Дымчатый клинок приземлился первым и взорвался энергетической вспышкой, часть из которой я с удовольствием поглотил и тут же потратил на теневой шаг.
Глубинный слой мира теней неприветливо встретил меня, обхватив тело словно вязкая паутина, но удержать меня не смог. Зато полностью погасил мою скорость падения и я тут же вынырнул обратно и с веселым выражением на лице осмотрелся на дне колодца.
Непроглядная тьма была для меня словно дом родной.
Ведь мир моей родной Стихии — это место, где есть все и нет ничего. Мир, где холод соседствует с жаром. Мир, где нет жизни или смерти. Мир, над которым не властно даже время.
Чтобы освоить управление Стихией Тьмы, мне пришлось побывать в этом мире десятки… сотни… тысячи раз.
Иногда я ловлю себя на мысли, что там я прожил даже больше, чем в реальности, но ответить наверняка не мог ни я, ни старик Акс.
Все, что нам было известно это то, что ничто живое было неспособно вернуться из мира Тьмы. Ничто, кроме меня и того, что я пожелаю вернуть.
И по сравнению с миром моей родной Стихии, темнота и холод этой заурядной пещерки были для меня словно детская песочница. А десятки загоревшихся стихийной энергией глаз вокруг меня — моими игрушками, на которые я смотрел с искренней улыбкой ребенка.
— Что ж, пора и мне немного повеселиться, — с улыбкой протянул я и пнул лежащую на земле «Длань Сумрака».
Десятки медленно окружающих меня стихийных тварей были у меня как на ладони, но в первую очередь меня интересовала та единственная, что стояла на двух ногах.
Похожее на прямоходящего носорога существо только успело обнажить свои стихийные саблевидные когти, как в его рожу прилетел клинок. Тварь, в основной рацион которой входил стихийный металл, охотно распахнула пасть и вонзилась в лакомство своими зубищами.
Раздался пронзительный скрежет и последующий за ним дикий рев. Обломанные зубы монстра полетели на землю, а я уже подскочил к твари справа и по самую рукоять вонзил ей водный ятаган в глотку.
Длины лезвия оказалось достаточно, чтобы пробить твари мозг через нёбо и многотонная туша рухнула замертво.
Жаль только ятаган при таком использовании оказался одноразовым.
Но долго по нему горевать мне не позволили бросившиеся в атаку соплеменники твари.
Менее крупные, но не менее опасные любители грызть не только стихийную сталь, но и людские кости. С чем им помогал широкий веер челюстей, который занимал треть всей туши.
Дополнял образ твари острый бурообразный рог, четыре коротких лапы, серебристые сверхпрочные пластины по всему телу и большие золотые глазищи, способные видеть в темноте.
Гроксы находились на самой границе «D»-класса опасности и некоторые их подвиды относились к «D+» и даже «С»-классу, как убитый мной первым Альфа.
От первой налетевшей на меня твари я отбился, раздробив ей челюсть булавой. Второму вонзил в огромный глаз огненный ятаган. Красного клинка Бори хватило на убийство еще троих, и я подхватил «Длань Сумрака».
Не желающая меня принимать упрямая реликвия тянула из меня энергию как пылесос, но зато прошивала стальную броню Гроксов, как бумагу.
Я танцевал на дне этого колодца как заведенный. Ни секунды продыха мне не давали эти зубастые носороги.
На смерть одного, приходило еще двое, пот застилал глаза, мышцы ломило от перегрузки, энергетический запас скакал то вверх, то вниз, но именно сейчас я чувствовал себя максимально живым.
Правда, после получаса я отбросил самовольную реликвию в сторону и взял в руки булаву. Напитанная в пылу битвы водным Кристаллом она справлялась с металлическими тварюшками ничуть не хуже, и, что самое главное, не тянула из меня энергию.
Подчинить самовольную реликвию с наскока не удалось, но я еще заставлю этот кусок железяки меня слушаться.
Со стороны могло показаться, что я десятки раз находился на волосок от смерти, однако, по отработанной привычке, я сражался с запасом и держал ситуацию под контролем.
Не использовал ни стихийные техники, ни мантию, ни Приказы, ни фамильяров.
Главной моей целью на сегодня, помимо фарма энергии, было проверить на что я способен прямо здесь и сейчас. Не затупились ли рефлексы. Насколько успело восстановиться тело. Как в целом организм реагирует на частые энергетические колебания.
Итогом я в целом был доволен. Руки помнят.
А чувство эйфории от того, как добытая в бою свежая энергия вливается в тебя бесконечным потоком, было ни с чем не сравнимо.
Только я успел войти во вкус и добыть свою четвертую за сегодня сотню энергетических частиц, как гнездо Гроксов опустело.
Я со вздохом опустил булаву и только сейчас заметил, что от нее осталось только обломанное навершие.
— Гр-р-р-р-а!!! — донеслось сзади и я инстинктивно пригнувшись, дождался пока тварь приземлится, после чего подскочил и вонзил обломок навершия ей в глаз.
Рука вошла внутрь башки Грокса до самого плеча, и я усмехнулся, вспомнив, что добрый десяток последних тварей я убивал именно так.
Увлекся и сам не заметил.
Сделав пару глубоких вдохов и медленных выдохов, я успокоил бушующую энергию и побрел собирать лут. Результатом поисков стало целых семь Кристаллов Металла. Единственное, что я мог вынести отсюда на своих двоих.
Тела Гроксов весили как добротный фургон, а потому их я без зазрения совести скормил Тьме, пополнив свой источник еще на полторы сотни единиц энергии.