Последний Паладин
Шрифт:
А мое «Поглощение» переносит объект в безграничный мир Тьмы, фактически уничтожая его и перерабатывая в стихийную энергию, часть из которой возвращается мне. Получается, своего рода жертва. При желании я тоже могу вытащить любой поглощенный объект обратно, только вот он будет не тем самым, что я туда положил, а его копией, которая будет воссоздана с нуля из Стихии Тьмы. И создать таких копий я могу сколько угодно, пока хватает запасов энергии. Правда заплатить за каждую придется многократно больше, чем я получал за само поглощение.
Разительным отличием «Поглощения» от «Теневого кармана» также является тот факт, что, при определенных условиях, поглощать я могу не только физические объекты, но еще чистую стихийную энергию и живых существ.
Пожалуй, именно из-за этой способности меня ненавидели больше всего. Старик Акс говорил, что люди попросту боялись, что в один прекрасный день я решу отдать в жертву Стихии Тьмы весь мир. И чем сильнее я становился, поглощая тысячи и тысячи иномирных тварей в бесчисленных сражениях за благо человечества, тем сильнее становился страх тех, кого я защищал.
Ведь я могу воплотить все, что когда-либо поглощал.
— Только не говори, что ты собираешься все здесь убрать в теневой карман… — нашел блондин слова после полуминуты молчания.
— Ладно, не буду говорить, — пожал я плечами.
Результатом импровизированной демонстрации я был доволен. Раз повелся этот благородный блондинчик, значит и в столице проблем с маскировкой моей Стихии под Тень не возникнет.
Главное — не показывать, что я могу использовать свою Стихию даже там, где нет ни единой тени. Ну, или просто не оставлять живых свидетелей.
— Ты прикалываешься? Даже грузовики? — потряс меня совсем позабывший свое обещание свалить Максим. А еще аристократ называется.
— Есть способы, — вздохнул я, намереваясь уже силой засунуть этого шумного парнишку в багажник, чтобы не мешал. К его счастью, в этот момент к нам подбежал запыхавшийся Петр.
— Слушай, Маркус… — вытирая пот со лба, заговорил шахтер и замолк, как только увидел за моей спиной ряженного в белоснежный костюм аристократа. Клановый амулет парнишки было едва видно за воротом рубашки, но его статус и без него угадывался вполне ясно.
— Этот болтун не опасен, — кивнул я, — можешь говорить.
— Так это… — сказал Петр, все еще косясь на лыбящегося как дурачок Максима, — в локомотиве бабло нашлось… ну и… народ там спрашивает, что с ним делать.
А вот чего он такой вспотевший. Волнуется. Нелегко было в его положении решиться идти спрашивать, вместо того чтобы молча присвоить. Спасение от рабства это одно, а жить-то дальше как-то надо.
— Сможете спрятать так, чтобы у имперцев не было к вам лишних вопросов?
— Конечно! — ударил себя в грудь шахтер, — сныкаем так, что их лучшие ищейки ни импа не увидят!
— Ну тогда поделите и забирайте, — разрешил я, — наверняка это именно те деньги, которые за вашу же покупку торгашу и заплатили.
— Спасибо! — заблестели от слез глаза у Петра, и он было дернулся меня обнять, но сдержался и просто протянул руку, — храни тебя, бог, Маркус. Будешь в Ильретеевке, заходи в гости. Деревня у нас небольшая и бедная, но дружная и добро помнить умеем. Много не обещаю… но чистую постель, печной хлеб и баньку организуем.
— Обязательно, — с теплой улыбкой пожал я протянутую руку.
— Если действительно хочешь выжить, на станции спроси Людвига, — вклинился в разговор и не думавший уходить аристократ.
Петр недоверчиво зыркнул на благородного парнишку брезгливым взглядом, но тот и бровью не повел.
— Все работники железных дорог империи берут на руку. Попадете на подельника любого из убитых, умрете, — беззаботно пояснил Максим.
— А Людвиг святой и не берет денег на стороне? — уточнил я.
— Берет конечно, — кивнул Максим, — но от меня. Он выслушает и подробно скажет, что вам делать дальше, чтобы остаться в живых. А еще, очень советую начать движение до того, как датчик на локомотиве подаст сигнал тревоги. У вас осталось минут десять, — добавил он и я увидел, как побледнел Петр, чуть не затащивший всех спасенных в ловушку.
Хотя выбора толком не было. Пешком идти слишком опасно, да и многие не смогли бы. А брать грузовик, значит ставить на себе мишень для всех подельников мертвых бандитов.
Это мне плевать, если меня выследят ради мести. Наоборот, хорошо. Трофеев прибавится. А вот простым людям будет плохо, особенно если след приведет бандитов в их родные дома и деревни.
Вот и получалось, что единственный безопасный путь — это железная дорога. Это все понимал и Петр, но ему все равно было не по себе, что обратись он не к тому человеку и их бы всех вырезали под корень.
— Ему можно верить, действуй, — хлопнул я по плечу приунывшего шахтера и тот спешно удалился.
Как только Петр отбежал подальше, я вернул взгляд на Максима и совершенно без улыбки сказал.
— Если солгал, убью.
— Из-за горстки простолюдинов? — удивился парнишка.
— Защищать невинных — долг каждого, кто открыл в себе силу Стихии, — спокойно сказал я, а в голове тут же всплыл образ старика Акса, который вбил эту истину мне в самое сердце.
— Интересное мнение, — задумчиво протянул Максим.
Это не мнение. Это первый закон Ордена Аргуса, за нарушение которого Паладины карали смертью любого, независимо от титула и происхождения.