Последний Паладин
Шрифт:
— Металлический стержень! Малой его огреть им хотел, но неудачно… и вот его он Пахому не продал! Еще говорят, монету у Вепря забрал, но это еще должен подтвердить сам Вепрь, а он в коме…
— Кто за этим Маркусом следит сейчас? — уточнил Глава.
— Так никто, он же нас обнаруж… — начал говорить тот, что сидел по центру и пляшущие от огня тени вонзились ему прямо в глаза.
Бедолага попытался закричать, но он не смог издать ни единого звука, начав молча перекатываться по полу в агонии.
— Почему никто за ним не следит? — уточнил свой вопрос Глава.
— Потому что днем безымянным нельзя покидать квартал, — склонившись еще ниже, ответил правый.
— Остальные следопыты отказались с ним связываться, — пояснил левый, — слух по кварталу ходит, что тех боевиков в центре он завалил.
— Пахом пустил слух или Ольга? — недовольно сощурился Глава, зная, что никто кроме этих двоих не осмелился бы разносить неодобренную им информацию.
— Не можем знать, босс.
— Узнайте, — брезгливо махнул он в сторону двери и теневики удалились, оставив Главу Клана Теней одного.
Его задумчивый взгляд без особого интереса следил, как голодные пляшущие тени волочат уже бездыханное тело провинившегося подчиненного внутрь камина.
Глава 16
Первым делом нужно было понять намерения преследователя, поэтому я свернул в первый попавшийся темный переулок и сбавил шаг.
Если его цель просто слежка — ничего не изменится. А вот если…
Додумать я не успел. Резкий всплеск стихийной энергии за спиной заставил развернуться и вскинуть правую руку.
Три стальных лезвия, напитанные разными стихиями, с треском вонзились в мое предплечье.
Ткань пиджака пробило сразу, а вот в плоть атаку не пустила разом нагревшаяся мантия. Стихия Времени жадно вгрызлась в металл, и преследователь тут же одернул свое мультистихийное оружие назад.
— Ну и урод же ты, — вздохнул я, с тоской глядя на три борозды на пиджаке.
Одну пропаленную огнем, вторую выеденную ядом и третью вспоротую льдом.
— Про реликвию слухи не врали, — усмехнулся мужчина в матово-черном облачении со стальной веревкой в руках, на конце которой красовались три лезвия, — хозяин будет доволен.
С этими словами незнакомец пустил по веревке свою энергию, и она затвердела, образовав некое подобие косы с наконечником в виде трех лезвий.
Занятный артефакт.
— Ты будешь умирать медленно, — с наслаждением в голосе проговорил незнакомец, начав двигаться в мою сторону, — а твои останки будут находить по кусочкам, чтобы все запомнили, что никто не смеет…
Чего там никто не смеет, я дослушивать не стал. Пустив один эрг в ноги, я в один прыжок оказался перед рожей с округлившимися от удивления золотыми глазами и прописал с правой.
К чести пафосного убийцы, он успел убрать голову и прямым ударом ноги отбросить меня в сторону, но косу свою выронил.
— Жалкие попытки, простолюдин! — злобно фыркнул незнакомец и потянулся к месту, где секунду назад лежал его артефакт.
— Это ищешь? — улыбнулся я, прокрутив косу в руке. Хороший баланс, мультистихийные перезаряжаемые лезвия, гибкий металл, способный принимать любую форму.
— Ты еще глупее, чем я думал, — оскалился мужик, — коса — это продолжение тела жнеца! Она растет вместе с нами с рождения! Ее невозможно отобрать!
С этими словами стихийный металл в моих руках дернулся, пытаясь вернуться к хозяину.
— Не не не, — покачал я головой, — «Оплети», — приказал я и Тьма плотной дымкой окутала артефакт, лишив его всякой воли к сопротивлению.
— Не поможет!!! — гневно взревел жнец и отчаянно замахал руками, выписывая в воздухе какие-то знаки.
В ответ на его пляски коса пыталась то принять форму спирального лезвия, то взорваться тысячей игл, то рассыпаться металлической пыльцой, но чем больше попыток трансформации он совершал, тем крепче была хватка Тьмы.
Совсем отчаявшись, жнец влил всю свою стихийную энергию и попытался вырвать свою собственность грубой силой, но лишь надорвался и весь покрасневший и обессиленный упал на колени.
— Кто ты такой… — прохрипел он, выплевывая кровь.
В это время его коса беспрепятственно упала на землю. Моя Тьма рассеялась, как только жертва «плетения» перестала оказывать сопротивление.
Все, что требовалось жнецу это хотя бы на пару секунд прекратить свои попытки, но он оказался очень упрямым.
— Тот, с кем тебе не стоило связываться, — присел я на корточки, — нет, ну ладно один раз попытаться меня убить, — негодовал я, — Ладно два, с кем не бывает. Но три раза? У твоего Альберта совесть есть? Я что виноват, что его обожаемая принцесса не спит с собаками?
— Какой еще нахрен Альберт…? — процедил жнец.
— Стой, — озадаченно нахмурился я и схватил его башку за волосы, — так ты не от Альберта?
Вместо ответа, жнец вдруг закатил глаза и, издав последний вздох, отправился в мир иной.
Создал металлический осколок прямо в собственном сердце. Идиот. До чего тупой способ самоубиться.
Обыскав карманы неудачливого убийцы, я ничего не нашел. Единственной ценностью оказался его черный балахон с незначительным стихийным ответом.
Мысль раздевать мужика ради облеванной и окровавленной ткани с сомнительными перспективами продажи мне не особо нравилась. Да еще и сшит балахон явно на заказ. Попробую продать, пойдет слух, что я завалил жнеца.
Оно мне надо? Не надо.