Последний переход
Шрифт:
3, 4. Эти два происшествия объединяет то, что оба они случились в России. В разные, правда, времена. Первое – самое раннее изо всех четырех, оно датируется летом аж 1834 года.
Захолустный уездный городишко, откуда за три года ни до какого государства не доедешь, был прямо-таки взорван известием о возможном появлении инкогнито высокопоставленного лица, с целью тайной проверки – этакого Гарун-аль-Рашида.
Городское начальство впало в тихую панику. Все так и смотрели, выпучив глаза: не явился ли уже проверяющий?..
Странного вида, эксцентричный молодой человек не мог не привлечь внимания. Несколько слов, брошенных им ненароком, мимоходом, – окончательно убедили городские власти в том, что этот юноша именно тот, кого они со страхом ждали. И они простерлись ниц пред ним, выказывая рабскую почтительность.
Он же и бровью не повел, воспринимая всеобщий трепет как нечто само собой разумеющееся. Искрометно шутил, с очаровательной любезностью оказывал знаки внимания дамам, и все это с видом легкомысленным, каким-то балованным – будто смеялся над трясущимися заправилами. Так играючи, он провел день, после чего распрощался и – убыл навсегда.
Уездные столпы перевели дух; на радостях они совсем уж было собрались вкусить яств да отведать вин – как тут для них гром грянул прямо с ясного неба.
Этот молодой человек оказался никакой не проверяющий.
А кто?!
А черт его знает, кто – ни сё ни то, неведомо что!..
Ну, тут уж все и руки расставили. Стали разбираться: прах побери, в самом деле, ну разве он похож на проверяющего? Да нет, конечно, ни копейки в нем нет от проверяющего!.. А как же тогда мы так оплошали?! Да вот так уж – будто пелена застила очи. Немая сцена!
Самое чудное, что никаких следов этого молодого человека не удалось разыскать. Притом что он, ничуть не таясь, назвал свое имя, отчество и фамилию. Сказал, что служит в Петербурге, а едет в свою деревню в Саратовской губернии. В конце концов, даже его лакей был с ним! И тем не менее деревни с таким названием в Саратовской губернии не оказалось, а человека с такими данными – ни в одном из Санкт-Петербургских департаментов. А про лакея и говорить нечего.
Так что ж они были, эти двое, – фантом, мираж, фата-моргана?.. Нет ответа. Исследователи, раскопавшие этот случай в архивах, тоже поставили жирную закорючку вопросительного знака.
Ну а четвертый случай – нет смысла повторяться о нем: знакомая нам история о пришествии «колдуна» в глухую уральскую деревушку Метелю.
ГЛАВА 10
– И это вам рассказал Мидовский? – тихо спросил Егор, когда Беркутов завершил свое повествование.
Лесник кивнул.
– Слушайте… – Княженцев почесал в затылке. – А зачем он с вами так разоткровенничался? С чего бы вдруг?
Беркутов улыбнулся.
– Вот и я недоумевал. Но потом, в свете дальнейших событий…
Дальнейшие события развивались таким образом.
После долгого разговора на вершине офицеры вернулись в часть, как ни в чем не бывало. Потекли день за днем. Мидовский к лесной беседе больше не возвращался, а Беркутов, хоть и ломал голову, помалкивал тоже.
Так миновала неделя, другая. Стояла восхитительная осень, рябиновые зори, золотые дни. И вот в один из этих ясных дней Сергея вызвал к себе командир части.
Лейтенант Беркутов прибыл. Последовало распоряжение: срочно подготовить дополнительную казарму на двадцать человек. Взять старшину, пятерых бойцов, койки, матрацы, белье на складе – и вперед.
Лейтенант откозырял и отправился выполнять распоряжение. Выполнил. Старшина, прапорщик Ложкин, матерился – жалко было белья, теперь уж не сопрешь… Спрашивал: на кой хрен это, пополнение, что ли, ожидается?.. Лейтенант пожимал плечами, отмалчивался. Что толку отвечать на бессмысленные вопросы? Он и не отвечал.
Доложив командиру о том, что задание выполнено, Беркутов вышел из штаба – и нос к носу столкнулся с озабоченным, спешащим Мидовским.
Сергей не успел ничего сказать, хотя собрался – уже рот открыл. Но капитан опередил его, схватив за руку выше локтя:
– В девятнадцать ноль-ноль. За пожарной вышкой. Будь обязательно!
И дверь штаба гулко хлопнула за ним.
Беркутов постоял секунды три, кивнул понимающе и ушел.
В восемнадцать пятьдесят девять он был за пожарной вышкой, а когда стрелки его «командирских» показали девятнадцать ноль-ноль, – возник Мидовский.
– И вот здесь-то он успел сказать мне нечто важное… – Беркутов вздохнул.
Важное, сообщенное Мидовским, заключалось в следующем. Завтра после обеда сюда прибывает взвод внутренних войск – двадцать солдат и прапорщик. А по «сарафанному радио» была запущена дезинформация, что они будут прочесывать лес в поисках двух сбежавших из зоны зеков; разумеется, сведения секретные, и бойцам знать их не полагается, но уж Мидовский постарался, чтоб они узнали и преисполнились осознанием своей приобщенности к тайне.
С этим взводом будет несколько штатских – якобы эксперты-криминалисты…
Истинная же причина прибытия взвода внутренних войск и «экспертов», которые, впрочем, действительно эксперты, только совсем в другой области, известна только командиру части и начальнику особого отдела. И теперь будет известна лейтенанту Беркутову.
Вот она: Мидовский по специальным каналам известил свое руководство об очередной активизации аномальной зоны. Наверху встревожились. И решено было наконец-то разобраться с ней.
Тут капитан малость помедлил.
– Я еще толком не сказал тебе, что это за зона… – протянул он. – В общем… предполагается, что именно здесь потерпел катастрофу инопланетный космический корабль.
– Как в Розуэлле?..
Капитан замялся. Не совсем так. Никаких, ни самых малейших материальных последствий катастрофы не обнаружено. Но по всем косвенным данным похоже на то, что исчезновение Пацюка совпало с катастрофой инопланетного корабля.
– Который прибыл на Землю специально за «колдуном»? – догадался Беркутов.