Последний полет Прогресса
Шрифт:
Мы долго шли по гулким коридорам, возвращаясь в тюремный отсек. Флагман, судя по всему, шел на гиперпрыжковой скорости - на корабле царила тишина и относительная пустота. Лишь вахтенные стояли на своих постах, следуя давно заведенному на боевых крейсерах порядку. На простого рядового, идущего в спортзал, кают-компанию, или по вызову командующего, никто не обращал внимания, я же был попросту невидим.
Почти стопроцентная оптическая проницаемость сыграла со мной злую шутку, когда Лима, зайдя в кабину лифта, поторопился нажать на кнопку, и створки схватили меня за бока, помяв ребра.
–
– поинтересовался я у десантника сдавленным голосом.
– До того как согласился проводить вас в тюремный отсек - был уверен, что спасаю, - вздохнул Назарио.
Вздрогнув, элеватор остановился на нужном этаже. Двери с тихим шелестом разошлись в стороны, открывая небольшое помещение контрольного поста с компьютерным столом в форме полумесяца, за которым сидел лейб-капитан с лычками военного полицейского, и двумя солдатами в серо-голубом камуфляже десантных войск с БУКами, висящими на плечах.
– Кто такой, что надо?
– грубо спросил офицер.
У моего спасителя оставался последний шанс соврать, что он ошибся палубой или еще что-нибудь в этом роде. От того, чтобы стать преступником в глазах молодой Империи Лиму отделял всего один шаг, и я помог ему сделать этот шаг, придав ускорение ударом колена в мягкое место. Оступившись, десантник почти влетел в отсек, и остановился, балансируя, дабы не упасть.
– Ты чего тут потерял?
– резко произнес капитан, поднимаясь с кресла.
– У меня тут... э-э... это...
– замямлил диверсант.
– Что - это?
– Вот, товарищ лейб-капитан, посмотрите...
Солдат запустил руку за пазуху, извлекая из внутреннего кармана планшетник. Офицер перегнулся через стол, чтобы увидеть, что же он там такое должен рассмотреть. Теперь - мой ход. Дважды хлопнув пистолетом, я пригвоздил к стене ближайшего охранника, и перевел ствол БСМа на второго. Во всяком случае, мои чувства говорили, что бластер наведен на противника. Оказывается, чертовски тяжело стрелять, не видя не только прицела, но и руки с оружием. Опыт, приобретенный в сотнях, если не тысячах схваток и долгие часы в тире и на стрельбищах не прошли даром - тюремщик, хрипя и брызгая кровью из пробитого горла, осел на пол. Назарио тоже не терял время, засадив капитану в шею иглу парализатора. Последним выстрелом я раскрошил висящую в углу голокамеру. Судя по отсутствующему сигналу тревоги, оператор, как это водится на звездолетах с такой степенью защиты, преспокойно дремал на свом посту.
– Куда теперь?
– осведомился я, подбирая "семьдесят четвертый". С этой пушкой я чувствовал себя гораздо уверенней.
– Сейчас, сейчас...
– повернув проектор, "доставая" голографическую клавиатуру из-под бесчувственного тела офицера, распростертого на столе, десантник защелкал по костям.
– Вот, камера девятнадцать!
– Молорик! Вперед!
Открыв противоположную от лифта дверь, я очутился в длинном коридоре, с проемами камер с обеих сторон. Примечательно, что силовое поле переливалось разрядами только на одной из них. И стоило тратить время, чтобы узнать номер кутузки флот-лейтенанта?
Я подбежал к камере. Так и есть! Жаклин,
Отойдя на пару шагов, я засадил заряд из БУК-74 в панель электронного замка. На пол закапал расплавленный пластик, но перед ними, словно освещая дорогу, чтобы капли не заблудились и не потерялись в темноте, разбившись мириадами мерцающих осколков, на кристаллокерамическое покрытие высыпал сноп искр. Блики, снующие по силовому щиту, замерли и погасли.
– Что? Кто здесь?
– вскочила с кровати Обаха.
– Жаклин, это я, твой горячо обожаемый командир, - ответил я.
Лейтенант потрясла головой, всколыхнув воздух своими чудесными волосами.
– У меня что, уже галлюцинации начались?
Тьфу! Совсем забыл, что я в этом треклятом костюме. Нащупав застежку, я расстегнул верхнюю часть комбинезона, представ перед девушкой в таком же виде, что и Назарио передо мной некоторое время назад.
– Товарищ рейд-полковник?
– изумленно прошептала пилот, выпучив глаза.
– А ты кого ожидала увидеть? Яна Сибелиуса? Давай, пошевеливайся, уходим.
– Как? Куда?
– В третьем доке стоит десантник, готовый к старту. Как раз серии БП-1 - твой любимый. На нем и свалим.
– Не получится, - покачала головой Жаклин.
– Почему это не получится?
– язвительно поинтересовался я.
– Ты же умеешь обращаться с такими звездолетами - сам видел.
– Да не в этом дело! Пока "Восход" движется на гиперпрыжковой скорости, защита не даст даже шлюзы открыть. А если мы ее и взломаем - нас разорвет на куски.
– Черт бы его...
– выругался я.
– Как нам заставить крейсер сбросить скорость хотя бы до одного маха?
– В Уставе куча пунктов, от пожара и бунта на корабле, до перегрева реакторов, но вряд ли нам это поможет, - развела руками флот-лейтенант.
– Так, отставить, - прикрикнул я.
– Доберемся до дока, там видно будет. Бунта не обещаю, но пожар я тебе гарантирую.
Назарио, мокрый от пота, встретил нас провалом дула бластера, реквизированного им у трупа второго охранника. Но, узнав в вошедших своих старых боевых товарищей, успокоился, опустив ствол БУКа.
– Ну вы даете, - облегченно вздохнул он.
– У меня чуть сердце не остановилось!
– Все нормально, - заверил я.
– Уходим.
– Ага, до первого вахтенного, - усмехнулся Лима, указывая взглядом на Жаклин.
В самом деле - проблема. Из нас троих только десантник был в новой, чистой, выглаженной форме, с подшитым белым подворотничком. И я, и лейтенант были в том, в чем нас арестовали на развалинах Новомарска. Я - в своей старой форме рейд-полковника, с дырой на бедре там, куда в меня вцепился краб, к тому же мятой и грязной, сильно пострадавшей в горах Квессина-3. Девушка и вовсе была одета в плотно облегающие ее очаровательную попку джинсы и кофту, позаимствованные из гардероба, предоставленном Добренко. В таком виде мы точно далеко не уйдем. И, как назло, антиоптическим костюмом мы располагали всего одним.