Последний полёт
Шрифт:
Все четверо замолчали и отвели взгляды в разные углы кабинета. Гитлер, тем временем, снова схватил трубку и заорал:
– Что с самолётом!? – после чего наступила пауза, разбавляемая мелким жужжанием динамика, а потом фюрер брызнул слюной в ненавистный уже приёмник телефона и, сжав зубы, то ли грозно, то ли жалобно, было уже не разобрать, заскулил: – и что, что над Ла-Маншем!? Догнать и уничтожить! – после чего он несколько раз ударил трубкой по рычагам аппарата и замер, уставившись стеклянным взглядом в полированную столешницу из морeного дуба, оперившись на
В кабинет, тем временем, ввалились Геринг на пару с Браухичем.
– Хайль Гитлер! – в один голос выкрикнули они, на что фюрер вяло ответил лёгким движением руки.
Рейхсмаршал и, по совместительству, рейхсминистр авиации Герман Геринг прошагал через весь кабинет и грузно осел в огромном кресле из красной кожи в углу комнаты. Его глаза, почти полностью чёрные из-за неестественно расширившихся зрачков, отстранённо пробежали по присутствующим в помещении и застыли на сгорбившейся фигуре вождя. Генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич, командующий сухопутными войсками, в свою очередь, отошёл на несколько шагов от двери и замер в ожидании слов фюрера.
– Вам уже доложили нашу проблему? – не отрывая взгляда от стола спросил Гитлер.
– Не догоним, – флегматично бросил Геринг, – Гесс отличный пилот, мы вместе на мировой войне летали. Если фору в пять минут дали, всe… – обречённо махнул он рукой, – уже не догнать. Тем более на сто десятом.
– Не догоним!? – взвился фюрер, – не догоним!? Отличный совет, господин рейхсмаршал! – он особо выделил интонацией последнее слово, ведь звание «рейхсмаршал» было уникальное и единственное, принадлежавшее только Герингу, – может тогда сразу пулю себе в лоб пустим, а, господин рейхсмаршал!?
– Не обязательно нам его сбивать, мой фюрер, – подобрался Геринг, – это сделают за нас британцы. Я уже поднял в воздух эскадрилью для ночного налёта на Лондон. Их ПВО сделают работу за нас, он не проскочит.
Гитлер рывком вышел из-за стола и в несколько шагов оказался возле вмиг вскочившего с кресла Геринга.
– Герман! – воскликнул фюрер, – ты не зря носишь свои награды! Будем надеяться, что этот предатель утонет в океане, но никогда не доберётся до Англии.
– Так и будет, мой фюрер! – Геринг изо всех сил сфокусировал уплывающий взгляд на Гитлере и постарался по-офицерски щёлкнуть каблуками, что у него не очень получилось.
– Теперь нам остаётся только ждать, – устало выдохнул раскрасневшийся Адольф и опустился на мягкий стул у рабочего стола, – Гиммлер где? – раздражённо бросил он секретарю, и тот заполошенно выбежал из кабинета.
Ближе к полуночи рабочий телефон в кабинете фюрера, чудом сохранивший работоспособность, разбил царящее напряжение на мелкие осколки дробным назойливым звоном.
– Слушаю! – воскликнул Гитлер, схватив трубку и тем самым оборвав звонок на первых же нотах. Выслушав доклад он поменялся в лице и точно постарел лет на десять. Оскалившись он коротко, без размаха швырнул аппарат на пол и ударил кулаками о массивную столешницу, – дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! – завопил он, молотя кулаками о стол, – нам всем конец! Нам конец! Вы это понимаете!? Вы понимаете это!?
В кабинете рейхсканцелярии повисла такая тишина, что можно было услышать, как растут листья у огромной монстеры в углу кабинета.
– Мы не знаем цель его полёта, – первым нашёлся что сказать Геринг.
– Не знаем!? – снова взбесился фюрер, – не знаем!? Гесс был главным нашим связным с новой Швабией! У нас было всe! А теперь он хочет отдать это нашим врагам! Что тут непонятного!?
– Разрешите? – дверь скромно отворилась, и в проёме нарисовалась субтильная фигура Гиммлера. Все резко повернулись к опоздавшему и покосились на Гитлера.
– Входите, Генрих, – нетерпеливо махнул рукой Адольф, – заждались уже.
– Приношу свои извинения, – негромко произнёс невысокий рейхсфюрер СС, – дела были вдали от Берлина.
– Что скажете, Генрих? – Гитлер впился взглядом в серые глаза Гиммлера, – наше положение сейчас критическое.
– Я думаю, – шелестящим голосом произнёс новоприбывший, – нужно быть реалистами. Про снабжение с юга можно забыть. Британцы нас отрежут от новой Швабии.
– Допустим, – вмешался Шелленберг, – но у нас на сегодняшний день есть всe необходимое. Советский Союз снабжает нас исправно и в срок. Моя разведка сообщает, что Сталин выжидает, ему война сейчас не нужна, мы можем спокойно, как и планировали, ещё год готовиться.
– Твоя разведка дерьмо! – ударил ладонью по столу фюрер, – они не знают Сталина! Ты не знаешь Сталина! Никто из вас не знает Сталина! Только я знаю его и понимаю! Как только он почувствует, что мы попали в западню с ресурсами на юге, он тут же сам и захлопнет эту западню у себя на востоке, и нам конец! Нам всем! – и вновь в стенах рабочего кабинета фюрера воцарилась звенящая тишина. Гитлер внимательно осмотрел присутствующих, ненадолго задержался на раскрасневшейся физиономии Геринга, и, промокнув лоб платком, продолжил: – я предлагаю форсировать план «Барбаросса».
– Это самоубийство, – хрипло пробормотал Геринг, – тяжёлые танки ещё не в серии, нет зимней формы, зимнего топлива, советы превосходят нас почти во всех видах техники, а на дворе уже май – мы просто завязнем в русских дорогах и русских морозах.
– Это риск, – отрезал фюрер, – а вот остаться ещё на год в глухой обороне с расчётом только на русское сырьё – вот это настоящее самоубийство. Не ваша задача, рейхсмаршал, – снова выделив звание Геринга, прошипел Гитлер, – думать так глобально, ваша задача авиация.
– С авиацией всe отлично, мой фюрер, – коротко ответил Геринг.
– Вот и славно, – отчеканил Гитлер, всем своим видом указывая подчинённому на его место, – Браухич! – перевёл он взгляд на командующего сухопутными войсками, – какие у нас оптимальное сроки «Барбароссы»?
– Конец апреля – начало мая, – мрачно ответил фельдмаршал, – на три недели уже выбились.
– Угу, – Гитлер сжал губы в полоску и пошевелил щeточкой усов, – сколько времени нужно, чтобы подготовить группировку к полномасштабному вторжению в Россию?