Последний рассказ
Шрифт:
В моём голосе почти не было вопросительных интонаций. Не то чтобы мне не хотелось прикончить среброволосого ублюдка, но лезть вслед за ним в особо охраняемый корпус в одиночку было просто самоубийством.
— Мы пойдём вместе, — покачал головой террорист, — я буду прикрывать тебя. Но убить эльфа сможешь только ты — ведь твоё тело сопротивляется магии. У меня таких способностей нет.
— А твои бойцы?
— Они заберут раненых и убитых и уберутся отсюда как можно скорее. Я отдал им такой приказ. В корпус пойдём только мы с тобой.
Я посмотрел ему в глаза. Взгляд террориста был спокойным, он ждал моего ответа, и, кажется,
— Всего три патрона, — предупредил он меня. — Не потрать их зря.
Я кивнул ему и прицепил кобуру на пояс. Револьвер сильно оттягивал брючный ремень, явно не предназначенный для ношения таких тяжестей. Весило оружие никак не меньше двух килограммов.
— Держи, — передал мне пояс террорист, — с ним попроще носить будет.
Пояс оказался широким, как у аришалийских пастухов, больших любителей крупнокалиберных револьверов. С костюмом и плащом он смотрелся, наверное, смешно, но сейчас было не до таких мелочей.
Террорист вооружился современной штурмовой винтовкой — я видел такие на фронте у имперцев в самом конце войны и только у элитных подразделений. Повесив на пояс несколько запасных магазинов и гранат, он кивнул мне, что готов.
Я скинул плащ и пиджак, оставшись в нательной броне поверх сорочки. Расставался с верхней одеждой без сожаления, вряд ли она мне снова понадобится. Внутри закрытого корпуса, думаю, будет тепло — не замёрзну, а оружие выхватывать куда удобнее.
— Отличная у тебя броня, — заметил террорист. — Трофей?
— В карты выиграл у ушлого каптенармуса, — ответил я, — а где он её взял, не знаю. А ты вообще как сюда попал? — неожиданно, если честно, даже для себя самого, спросил я у террориста. — Не со своими же бойцами, верно?
— Идём, — махнул он мне, — по дороге расскажу.
Террорист 8
Начальник секретной части комплекса уже не смог связаться с нами. В связи с атакой небесной крепости у него, наверное, дел было по горло и выше. Однако человека для встречи с нами он выделил. Тот встретил нас троих в условленном месте и явно не был рад поставленной задаче.
— Ты видел моё фото, — решительно заявил ему я, — и могу тебя уверить, это именно я, а не просто похожий на террориста номер один человек.
— И вы хотите, чтобы я провёл вас на объект? — скептически глянул на нас он. — Держите меня за идиота?
— Вы будете идиотом, если ваш патрон не узнает то, что могу сообщить ему в ближайшее время.
Я отчаянно блефовал и понимал, что игра моя может не стоить свеч. Самозванец уже увёл моих людей на штурм комплекса, что он задумал — оставалось для меня загадкой. Серая Лисица не знала о планах перевёртыша — он не делился ими ни с кем. Это не вызывало особых вопросов, увы, я тоже считал секретность важнейшим делом и о многих деталях миссий знал только сам, не посвящая в них никого.
— Можете сообщить обо всём мне, — пожал плечами теряющий терпение помощник. — Гарантирую, сведения поступят к моему патрону в кратчайшие сроки.
Да, офицер контрразведки не был идиотом и явно получил прямой приказ не пускать Бомона и кого бы то ни было ещё на территорию комплекса. Мне оставалось только продолжать блефовать.
— Я буду говорить только с вашим начальником, — отмахнулся я, — и ни с кем другим. Или мы отправляемся к нему, или сейчас же уходим.
И вот тут я понял, что поймал его. Глаза помощника начальника секретной части комплекса чуть сузились, как будто он собирался напасть на меня прямо сейчас. Они готовили ловушку на Бомона, но попалась в их сети рыба покрупнее. И упускать её они не собирались.
— Только вы и Пьят, — тут же переменил решение помощник. — Больше никого взять с собой не могу.
Бомон развёл руками, всем видом говоря: «Не очень-то и хотелось».
— И всё оружие вы сдаёте мне, — добавил помощник.
— Само собой, — кивнул я, передавая ему «Мастерсон-Нольт» в кобуре, боевой нож в ножнах и пояс с тяжёлым револьвером.
Помощник решил совсем обнаглеть и заявил, что обыщет меня. Но и против этого я не протестовал, только поднял руки вверх, чтобы ему было удобнее. Он быстро пробежал по мне шустрыми, явно привычными к обыску пальцами, но ничего не нашёл. Просто потому, что я ничего не думал прятать.
Мне важно было проникнуть на территорию комплекса, как именно — не столь важно. Остальное уже, как говорится, дело техники.
Детектив и террорист
Ворота особо охраняемого корпуса были прорублены. Дот, прикрывавший их, тоже пострадал. Эльф попросту отсёк ствол пулемёта (он валялся отдельно) и прикончил тех, кто сидел внутри. Вообще, следовать за ним оказалось совсем не сложно — мы в прямом смысле шли по кровавому следу. Десятки бойцов внутренней охраны комплекса, отлично вооружённых и экипированных, лежали изрубленные на куски. Кровь была на полу, стенах и даже на потолке. Местами она хлюпала под ногами — столько её пролилось. Где-то трудно было найти место, куда ступить, ведь кругом лежали тела и их части.
— Прямо как на фронте, — мрачно пошутил террорист, носком ботинка откидывая в сторону чью-то кисть руки. Понять, кому из покойников она при жизни принадлежала, не представлялось возможным.
Я кивнул, стараясь смотреть вперёд. В траншеях нам не раз приходилось в прямом смысле ходить по трупам. Для меня, как и для террориста, картина, развернувшаяся перед нами, не была чем-то новым, вот только менее чудовищной она от этого не становилась. Я лично считал, что всё подобное осталось там — на войне, но почему-то раз за разом меня настигали события, какие и на фронте-то случались не каждый день.
— Ты где воевал?
В особом корпусе царила воистину мёртвая тишина — охрану перебили, а учёные и прочий персонал или эвакуировали из-за атаки небесной крепости, или же они предпочитали сидеть как можно тише, не привлекая к себе внимания.
— Да много где, — пожал плечами я. — Я не с первых дней на войне — Недрев не застал, а вот в отражении «Потрясения» поучаствовать успел. От нашего полка в той мясорубке осталось едва полвзвода.
Трупы и кровь неприятно напомнили именно об этой бойне, в которую я попал совсем ещё зелёным юнцом. К концу второй недели боёв, когда имперцы сумели пробить дыру в горном хребте, мы успели привыкнуть к трупам в траншеях. Вчерашние товарищи по оружию и враги висели на проволочных заграждениях и грудами валялись в кладбищенских тупиках. Мы привыкли есть и засыпать среди смрада десятков разлагающихся тел.