Шрифт:
1
– Как думаешь, что там?
Этот вопрос задавал рано или поздно каждый наблюдатель. И спустя время он исчезал так внезапно и так далеко, что о нем больше никто ничего не слышал.
Артём сидел за длинным столом в тесной комнате, а в паре метров от него, за тем же столом, сидел напарник-новичок. После его вопроса Артём скривился, понимая, что за этим последует. Он пережил на этом посту уже трех наблюдателей. Не глядя на напарника, он устало ответил:
– Разве это так важно?
– Конечно! – взволнованно зашептал второй наблюдатель. На его лицо падали бледные пурпурные
– А ты философ.
– Не смейся, Тема, – напарник заговорил громче. – Ты из нас дольше всех сидишь у этого стекла и смотришь на эту штуковину. Не поверю, чтобы тебя не волновало, что за ней прячется. Если ее поставили здесь инопланетяне или люди из другой вселенной, она ведь может всех уничтожить. Нас с тобой – в первую очередь.
Артём повернулся, долго глядел в лицо коллеги. После паузы он произнес:
– Не наше дело – думать, что это и кто его сюда поставил. Наша работа – записывать все, что происходит с точностью до секунды и сообщать кому надо, если что-то произойдет.
– И, если ты вовремя не усвоишь это, долго тебе на этом месте не просидеть, – хотел добавить он, но удержался. Хотя по взгляду напарника понял, что он его услышал.
– Может, ты и прав, – замялся тот, цепляясь взглядом за пурпурный, горящий ровным, тусклым свечением круг в каменном обрамлении.
От портала их отделяло полуметровое бронированное стекло и метровая бетонная стена. За их спинами темнел дверной проем со стальной дверью. Воздуховоды в потолках мерно гудели.
– Надеюсь, только, – снова заговорил второй наблюдатель, – что если что-то и случится с этой штуковиной, то не в мою смену.
Портал будто услышал его – ожил и начал чуть заметно пульсировать, то повышая, то понижая яркость. Артём с напарником оторопели ровно на пятнадцать секунд. Первым вышел из оцепенения Артём. Он вскочил со стула, кинулся к пульту и стал набирать дрожащими пальцами сложную комбинацию. Включилась сирена, свет замерцал.
– Быстрее, – крикнул он напарнику, – вызывай первую группу! Ты слышишь?!
Артём быстро глянул на напарника, отвернулся и тут же вернулся глазами к нему. Тот не мигая уставился в центр пульсирующего круга, приоткрыв рот. Вспышка озарила темную пещеру с порталом, отразилась от стен. Молодой парень, такой же практикант, как и сам Артём, схватился за голову, застонал и рухнул на пол. Спустя минуту он уже был мертв.
2
Она стояла у стеллажа со сладостями, держа на ладони необычно длинную конфету, и чему-то счастливо улыбалась. Глаза ее сияли необъяснимой радостью, словно то была не шоколадная «Алёнка», а слиток золота, редкий бриллиант и лекарство от всех болезней разом. Она быстро огляделась, заметила Артёма, застывшего с булкой хлеба в одной руке и пустой корзиной в другой.
Его словно молнией прошибло. Запнувшееся сердце пропустило два удара. Когда он пришел в себя, понял, что незнакомка заговорщически озираясь подзывает к себе.
Артём пошел.
– Только посмотри, – тихо заговорила она, когда Артём оказался в шаге от девушки, – какое чудо! Не поверишь, но у меня нюх на такие вещи.
И
Слегка ошалело Артём взял в руки странное угощение. Оказалось, где-то на линии кондитерской фабрики случился сбой, и аппарат, запаивающий каждую шоколадную дольку в свою миниатюрную пластиковую упаковку, пропустил один удар режущим и спаивающим концом. В результате две конфеты оказались в одной длинной обертке.
– Ты нашла бракованную конфету, – не подумав, брякнул Артём.
Девушка обиделась, но быстро скрыла свои чувства.
– Какой же это брак! Только представь, – так же тихо и чуть мечтательно произнесла она, – из всей партии в десять тысяч конфет, одна получилась такой. Две эти шоколадные половинки в одной упаковке. Это не брак, это настоящий уникум!
Артём сомневался, но рот решил не открывать. Ему хотелось еще постоять рядом с незнакомкой.
– Вот скажи, где еще ты видел нечто подобное? – понимая, что не убедила его, девушка ринулась в атаку. – Признайся честно, сколько раз за всю свою жизнь ты, накладывая конфеты в мешочек, видел двойную?
– Ни разу, – он улыбнулся.
– Вот видишь, – гордо поставила точку незнакомка, будто доказала сложную теорему глупому школьнику.
– А ты нечто подобное находила?
– Конечно! Я же говорю – у меня нюх на такие вещи, – и она снова постучала пальцем по кончику носа. – Однажды я купила книгу, в которой было семьсот страниц, и пятьдесят из них – цела глава! – оказались из другой книги! У меня одной в школе была ручка с четырьмя цветными стержнями, но каждый из них оказался синим…
Она продолжала говорить, но слова едва касались ушей Артёма, мягко опадая в мозгу. Он загляделся на незнакомку. Казалось, она и сама состояла из маленьких, едва заметных изъянов. Русые, почти черные волосы собраны в аккуратный пучок на затылке, но несколько непослушных прядей выбились из него, упали на лицо и плечи. Мешковатая куртка сидела неказисто, да и клапаны боковых карманов были ужасно потерты (словно она постоянно прятала там руки) и засунуты внутрь. Нос казался слишком длинным для такого молодого лица. Даже обувь была с изъяном – на одном ботинке развязались шнурки, да так и болтались по сторонам. Всё это, все эти мелочи вместе, делали ее чем-то особенным, непохожим на всё, что Артём видел прежде.
– Ты права, – мягко перебил он ее. – Это очень необычно.
Девушка просияла. На миг ему привиделось, что она сейчас бросится на шею, обхватит тонкими ручками и поцелует. Но этого не случилось.
Незнакомка словно жила в каком-то другом мире, где не было боли, несчастий и настоящего горя, где все были друг к другу добры, где в супермаркете можно встретить ту единственную, кого не захочешь отпускать до конца жизни.
На той стороне стеллажа с конфетами кто-то простонал. Сначала тихо, затем громче, а спустя минуту, почти в полный голос. Артёма пробрал холод. Ему вспомнился тот день на дежурстве, три года назад. Тело напарника, корчащегося от боли, непрошенным появилось перед внутренним взором. Лицо девушки стало серым, будто резко выключили цветной рисованный мультфильм, где сияло солнце.
Конец ознакомительного фрагмента.