Последний шанс
Шрифт:
— Хочешь сигарету? Не могу взять в толк, отчего ты привязалась к этим статуям Образцова? Не все ли равно, сколько их, из чего они изготовлены? И какая существует связь с убийством старика Кубасова? Или ты раскопала что-то еще?
Я тихонечко вздохнула и перед тем как ответить, долго сморкалась в полотенце. Сказочное настроение разрушилось, оставив горький осадок. Захотелось убежать на край света, в темноту, ветер, холод. Подальше от этого невозмутимого черноглазого человека, который только что упустил свой первый и единственный
— Сложно объяснить. Но я абсолютно уверена, что в смерти Кубасова виноват кто-то из его заказчиков. А то, что заказчик гипсового дубликата тут каким-то образом замешан, я просто нутром чую. Не ухмыляйся!.. Без шестого чувства в нашей профессии не обойдешься. Легче без гранаты.
Мы поулыбались, припомнив давешний инцидент.
— Я верю, ты специалист высшего класса. Но за тобой охотятся серьезные ребята, а ты ввязываешься в новое опасное дело, где уже есть один труп. Мне страшно за тебя.
— Мне нравится нескучная жизнь.
Максим неодобрительно покачал головой. Меня так и подмывало встать и уйти, бросив напоследок: адью, мой одуванчик, мы больше не встретимся никогда.
Жаль только, что обязательно чихну в самом неподходящем месте. Готовясь к предполагаемому эффектному уходу, я меланхолично запихнула в рот заварное пирожное, три штуки киви и дольку ананаса. Из каждой ситуации надо выносить, хотя бы в желудке, как можно больше пользы.
— Давай уедем отсюда.
Вот те на! Я, наверно, начала думать вслух. Надо срочно принять меры.
— Куда?
— Куда тебе будет угодно. Во Францию, на Багамы, на Красное море. Я возьму отпуск, и рванем хоть завтра.
Масштабно мыслит. Я-то собиралась всего лишь удрать из его дома и из-под его опеки.
— Нет, не могу. И отпуск мне не положен. Работа у меня ненормированная: как потопаешь, так и полопаешь.
— Расходы я беру на себя. Мы к тебе на квартиру заезжать не будем, купим все необходимое от чемодана до купальника, супермаркетов круглосуточных полно. Решайся, и, клянусь, ты не пожалеешь.
— Нет. Я не хочу покидать Тарасов.
— Ну, давай хоть в выходные съездим на Волгу в санаторий. Отдохнешь, расслабишься, подлечишься. Здесь пока бури улягутся, преступники отвлекутся на другие персоны и проблемы. Вернемся в понедельник, и расследуй себе на здоровье дальше.
— Нет. Закроем эту тему.
Макс смотрел на меня с нескрываемой грустью. Я отвела взгляд, почувствовав отчего-то вдруг смертельный холод. Между нами разлилась, как из разбитого кувшина, бесстрастная и равнодушная тишина. Что-то в наших отношениях кончилось, так и не успев начаться. Или мне это только показалось? Я медленно подняла глаза. Максим успел встать и теперь стоял около меня. Как бесшумно он двигается, мелькнула мысль, словно большой красивый зверь…
Как молния небосвод, тишину рассек телефонный звонок. Мой
— Прости, Танечка, на минутку отлучусь.
Скатертью дорога, молча напутствовала его я, хоть на год. Аппетит у меня почему-то пропал. Должно быть, нервы не в порядке. Мерещится чертовщина всякая. В целях профилактики нервно-психических заболеваний я выпила полфужера шампанского. Вкуснотища! Когда еще доведется.
Вернулся чем-то озабоченный Макс, взял накинутый на спинку кресла плащ и ласково мне улыбнулся.
— Такое невезение, должен тебя покинуть на часик-полтора. Будь как дома, ванну прими; видик, телевизор, библиотека в твоем полном распоряжении. Не стесняйся.
Я заверила его, что давно позабыла, как нужно стесняться, ему не о чем беспокоиться. Вернувшись, сказала я, он найдет разбитый хрусталь, разрезанные на куски картины и поп-корн в кровати. Макс задержался на пороге. Я испугалась, что переборщила с угрозами и он останется охранять собственность. Но ему требовалось всего-навсего тридцать пять последних взглядов на мое очаровательное личико. Наконец он простился и ушел.
Предчувствие Макса не обманывало. Оставаться я не собиралась. Пошарив в его обширном гардеробе, я откопала чудесную замшевую курточку на натуральном меху. Когда доберусь до своих вещей, вышлю ее обратно бандеролью. Если рука повернется отдать такую прелесть. Эх, тяжело быть образцом честности и добропорядочности!
Выходила я осторожно, вначале обследовав дверь на предмет сигнализации.
Система охраны была мне знакома и основную опасность представляла, естественно, для входящего без спроса. Улица недружелюбно встретила меня мелким моросящим дождиком. Я подняла воротник и покинула гостеприимный дом с намерением никогда больше в него не возвращаться.
Тачку я поймала на удивление быстро, едва выйдя за забор. Немолодой, интеллигентного вида мужчина на «Москвиче» калымил явно не для развлечения, а ради лишней копейки. Общаться был не расположен, и я молча таращилась по сторонам, пока не углядела на убегающей вслед за нами дороге старенький, обшарпанный «Фольксваген». И хотя он старался держаться на приличном расстоянии, я без труда узнала своего старого знакомого, Вовика-Казанову.
Я заерзала на сиденье, прижимая к животу свою бесценную сумочку.
Захотелось спрятать голову в коленях — мало ли для чего за мной ведется такая упорная слежка. На макаровских приспешников Вован не походил, в нападениях на меня замечен не был, но его неотвязное сопровождение губительно действовало на мои и без того расшатанные нервы. Пора внести ясность.
Наша колымага уже вползла в цивилизованную часть города, где движение транспорта было более интенсивным. Боясь потерять нас из виду, «Фольксваген» приблизился настолько, что вызвал недоуменное беспокойство у моего водителя.