Последний шанс
Шрифт:
Когда приезжает, то внимательно осматривает ребенка, рекомендует консультацию невролога. Но дочка слишком мала, чтобы понять, что случилось. И для нее это лучше. сама я не знаю, когда всё забуду.
На следующий день мы с матерью Саввы узнаем свежие новости - Дебора не беременна. Она лгала. А еще у нее шизофрения и другие психические отклонения. По решению суда ее отправили на принудительно лечение в больницу. Кроме того, всё имущество Шиффов арестовано. И теперь Джозефу не на что будет организовывать
Как бы хотелось, чтобы таких людей вовсе не существовало. Но мир намного сложнее и не отвечает нашим желаниям.
Дальше тянется длительная реабилитация Саввы. Врачи в один голос твердят, что он выжил чудом. А мне хочется верить, что к чуду причастны мои молитвы за него. Он ведь мне так нужен.
Перелом на одной ноге беспокоит Остапа Евгеньевича. Несмотря на все усилия, что-то в заживлении идет не так. И он рекомендует лечение в Германии, в клинике, где очень хорошо справляются с такими случаями.
Савва не соглашается. Мы несколько раз сильно ругаемся из-за этого. Не понимаю причины его упрямства. Мне хочется, чтобы он полностью поправился. Чтобы ничего не напоминало об этом кошмаре, через который мы все прошли.
В конце концов, он в сердцах выдает мне правду:
– Не могу я за границу ехать! Ясно тебе? У меня теперь стойкое ощущение, что там одни извращенцы. А мы дочку с собой повезем...
У меня даже дар речи пропадает на несколько минут. Неужели его тоже всё это сильно зацепило? Настолько сильно?
– Сав, но это... Ты же понимаешь, что это не так. Что плохие люди есть и в нашей стране. И за границей. Это не зависит от страны. А там тебе помогут. Ты же слышал Остапа Евгеньевича. Если не поехать, есть большая вероятность, что хромота останется.
– Не нужен тебе хромым?
– выдает снова.
Злюсь. Некоторые, когда болеют, невыносимы. Кидаю в него полотенце, которое держу в руках.
– Дурак!
– Завтра заключительное заседание по бракоразводному процессу, - переключается он, - Я стану снова свободным человеком. Поедем заявление в ЗАГС подавать?
– К чему такая спешка?
– удивляюсь.
– Боюсь, ты меня бросишь, - очень серьезно отвечает на мой вопрос.
– Хорошо, - решаюсь я на военную хитрость, - Подадим заявление, а потом полетим в Германию. Лечиться.
– Ты меня шантажируешь?
– Ага, - и не собираюсь отрицать.
Подхожу ближе к нему. Он меня обнимает двумя руками и привлекает к себе. Смотрит снизу вверх.
– Ладно. Договорились.
Глава 43
Глава 43
Аля
Заключительное заседание громкого бракоразводного процесса крупного российского бизнесмена Саввы Морозова
Я в суд вместе с Саввой не ездила. Это то, что он должен был решить сам.
Савву недавно выписали из больницы, передвигался он на костылях. Жить переехали в квартиру. Фрида Яковлевна вернулась к себе, чему была несказанно рада.
Приехав из суда, Савва кладет передо постановление, согласно которому его брак расторгнут.
– Теперь я свободный человек.
Кристина спит. У нее - дневной сон. А я могу уделить немного времени себе и хотя бы спокойно попить чай.
– В ЗАГС когда пойдем?
– спрашивает свободный человек Морозов.
Притворно хлопаю ресницами.
– Ты не хочешь насладиться прелестями холостяцкой жизни? Блондинки... Брюнетки... Рыженькие... Слушай, а какой размер груди ты предпочитаешь?
Савва хмурится.
– Ты меня стебешь, да?
– доходит до него.
– Нет. Просто постановление вступит в силу лишь через 30 дней. И свидетельство о разводе ты получишь тоже только тогда.
Вместо того, чтобы снова загрустить Савва откидывается на спинку стула и улыбается кончиками губ, хитро на меня поглядывая:
– Узнавала?
Вот я и прокололась...
– Узнавала...
– признаюсь честно.
– Иди ко мне, -зовет он внезапно севшим голосом.
Мне бы поломаться. Подразнить его. Но я так хочу к нему сама, что внутри всё трепещет. Подхожу ближе, чувствую прикосновение мужской ладони к своему запястью. Савва тянет меня на себя, усаживает на здоровую ногу.
Почти прикасается своими губами к моим:
– 30 дней пройдут, Аля. И ты от меня никуда не денешься.
Я и не планировала. Просто ему об этом не рассказываю. Пусть понервничает. Иногда мужчинам это полезно. Потому что, когда сама идешь им в руки, тогда ты не слишком большая ценность, А мне хочется быть для Морозова самым ценным приобретением. Практически бесценным. Причем навсегда.
Прикасаюсь к его губам. Сама. Я теперь смелая. И мне можно. Сухие. Теплые. Самые любимые. Чуть слышно стону. Как же я, оказывается, боялась, что больше никогда этого не будет. Но вот оно... Счастье.
Язык Саввы ныряет мне в рот, переплетается с моим. Я слышу, как стучит сердце. Его? Моё? Или оба? Дыхание утяжеляется. Мы так давно не были близки. И я так этого хочу. Посторонних в нашей квартире нет. Мы так захотели оба.
– Тебе можно?
– спрашиваю я, отрываясь от его губ.
Соблазняю семинариста, не иначе.