Последний солдат королевы

Харламов Александр Сергеевич

–Как продвигается приготовление зелья?– спросила она.

–Уже почти все готово,– спокойно и неторопливо ответил Алкасар, помешивая варево в котле,– остался последний пучок трав и скоро у вас будет самый лучший воин истории до Потопа воин из Третьей Эпохи человечества…

Но тут его совершенно неожиданно прервал голос, который показался королеве Виктории удивительно знакомым с детства. Из-за двери раздались уверенные голоса, топот ног и лязганье оружия. За порогом потайной комнаты явно стояло большее количество хорошо вооруженных людей. наши заговорщики переглянулись.

Алкасар вопросительно поглядел на Викторию, но та в ответ лишь упрямо сала губы и поморщилась.

–Продолжайте,– повелительно кивнула она, а потом обратилась к тем кто толпился за дверью. В это время Зуб вытащил свой ятаган и воинственно провел по лезвию, даже маленький Одиссей был готов до конца защищать свою хозяйку, достав коротенький кинжал.

–Кто там?– властно окликнула людей за дверью королева.

–Именем Совета Регентов и Старейшины Редгорда Мудрого, королева Виктория вы объявляетесь неизложенной!

Глаза Виктории были готовы вылезти из орбит, настолько сильно она была удивлена словами исполнительного гвардейца. Зуб с Алкасаром тоже недоуменно переглянулись, при этом колдун продолжал держать над чаном с варевом пучок последних трав необходимых для вызова воина.

–Чего???– совсем не по-королевски удивилась в ответ на услышанную тираду Виктория.

–Совет Регентов постановил, что вы умышленно пытаетесь втянуть Рур в войну,– пробасил за дверью чей-то голос,– соответственно вы являетесь предательницей своего народа.

–Бред…-еле слышно враз пересохшими губами пробормотала Виктория,– такого не может быть…Они не могут меня неизложить…Это невозможно!

–В нашей жизни возможно все, Ваше Величество,– уныло хмыкнул Алкасар.

–Будьте благоразумны, Виктория,– послышался из-за закрытой двери голос Редгорда. Видимо только что подошедшего к группе захвата,– не стоит проливать лишней крови. Просто сдайтесь и все. Обещаю, что вам оставят жизнь! И вашим друзьям…-добавил он после некоторой паузы.

Королева задумалась. Губы и без того тонкие упрямо сжались в еле заметную ниточку. В глазах заплясали озорные огоньки, полные какого-то поистине дьявольского огня. Было понятно, что она дочь своего отца и вряд ли откроет дверь и сдасться без боя.

–Значит так…-наконец после недолгой паузы промолвила она.– Алкасар, вы пожалуйста заканчивайте свое зелье или что там у вас. ну а вам, дорогие мои верные друзья придется принять бой!

–А если их там больше сорока человек?– резонно заметил Зуб, поигрывая кинжалом, который уже был вытащен из ножен и жадно блестел серой сталью.

–Значит мы умрем героями и Рур нас не забудет!– пафосно произнесла Виктория.– Главное чтобы Алкасар закончил свое зелье. Тогда нам уже никто не сможет помешать.

Зуб и Одиссей кивнули своей королеве и приготовились насчет три открывать засов двери. Алкасар замер над варевом с последним пучком волшебных трав. Виктория же, как и полагается толковому военноначальнику держалась чуть позади, зайдя в полумрак угла, сжав губы в тонкую своевольную ниточку.

–Открывай!– крикнула она, выудив из-за платья длинный острый стилет, решив дорого продать заговорщикам свою жизнь.

В ту же секунду металлический засов с лязгом вылетел из двери. И в комнату влетела толпа, видимо подпиравшая из коридора, пытаясь высадить дверь. Алкасар в этот самое время бросил в чан с кипящей водой последние травы. Зелье вспыхнуло ярко-салатовым огнем и потухло, потому как на чан неожиданно со всего маху упал здоровенный усатый гвардеец. Задел его алебардой и чан вместе со всем повалился набок. Зелье расплескалось, а колдун еле смог отскочить и со всего маху дал тяжелым кулаком стражнику по затылку.

Тем временем Зубу и Одиссею тоже приходилось нелегко. Их окружило десять здоровенных гвардейцев и каждый норовил их проткнуть алебардой или шпагой. От пары ударов увернувшись, Одиссей ловко прошмыгнул мимо ног солдата и вонзил ему нож в горло с диким визгом. Благородный разбойник Зуб еле успевал уклоняться от ударов, сыплющихся на него со всех сторон. Поняв, что ему будет плохо, если не придти на помощь, Алкасар выхватил из под полы черного плаща красивую и видно дорогую саблю и кинулся в самую гущу битвы, раздавая удары направо и налево.

Во всей этой суматохе, наши друзья не только забыли про королеву, но и про зелье, которое растеклось по полу, заставляя то и дело подскальзываться всех на нем. А в это время оно продолжало странно шипеть и плескаться в своей маленькой лужице. Темнеть и подниматься. Потом зелье всхлипнуло и взлетело длинной струей вверх, превратившись в фигуру человеческого роста, постепенно приобретая людские очертания. Появились голова, туловище. руки, ноги…зеленый цвет постепенн бледенел и фигура стала более отчетлива.

–Человек!-закричала радостно Виктория, которую доселе никто не трогал.– Воин из Старшей Эпохи!

На ее зов тут же ринулись два гвардейца. Несмотря на всю свою расхлябанность, они смогли увернуться от королевского стилета и схватить Викторию. Сильной рукой один зажал ей рот, обойдясь с ней не совсем по-королевски, а второй легко закинул ее на плечо, будто детскую куклу. Алкасару, Зубу и Одиссею оставалось лишь наблюдать за похищением их королевы. В то время как им самим приходилось то и дело уворачиваться от ударов сыплющихся на них со всех сторон. Виктория пыталась кричать, но ужас сковал ее тело. Глаза испуганно вращались в орбитах, пытаясь докричаться до друзей, но тщетно…

Два гвардейца легко смогли выбежать в коридор, не встречая сопротивления, оставив позади себя заслон. Яростно бьющихся людей.

–Королева! Моя королева!
– закричал Одиссей, но сильные руки отшвырнули карлика к стене. Тот ударился головой. свет померк, закружился, а потом окончательно потух, будто задули свечи.

Алкасар пытался отмахнуться сразу от троих, но один из гвардейцев прижал его точными умелыми выпадами фехтовальщика к стене и не давал никаких шансов, спасти Викторию и выбраться из этой ловушки. Наконец, он сумел выбить у противника шпагу и наотмашь ударил своей колдуна по лицу. Брызнула кровь, и ведун медленно сполз по стене, держась руками за истерзанную щеку.