Последний торпедоносец
Шрифт:
И три десятка голосов вокруг грохнули, глуша солиста и мальчишек начисто:
— Тра-ля-ля-ля-ляля, Тра-ля-ля-ля-ляля, Тра-ля-ля-ля-ля Тра-ля-ля-ля-ляля — хэй!(1)Губин-старший со смехом замахал рукой, крикнул:
— Ну что — дальше?
Ответом были утвердительные возгласы из разных концов собравшейся толпы. Он шепнул мальчишкам: "Отдохните пока, " — и запел сам — песню со странным шепчущим припевом, от которого по коже шли мурашки:
— МыА Игорь вдруг заметил — за пределами окружающей толпы — фигуру в поношенном пиджаке, странную и нелепую на пляже. Он толкнул Дениса, глотавшего воду из вытащенной из песка бутылки:
— Смотри, Старик…
Денис пробормотал:
— Да, дед Трофим… Ну-ка, сейчас я… — он не договорил, но, когда отец закончил, шагнул вперёд (Губин-старший тут же сделал в его сторону жест рукой) и звонко объявил: — Эта песня посвящается ветеранам нашей станицы. Кому не понравится — потерпят, — дерзко добавил он.
Игорь увидел, что старый юнга (странное словосочетание, но ведь так это и было — у ветерана это было и осталось первым и последним воинским званием) остановился и посмотрел в эту сторону. А Денис, сжав кулаки, кивнул отцу и сделал какой-то знак губами — как будто что-то произнёс…
— В школе прощальный бал. Музыки круговорот… В зале оркестр играл. Шёл сорок первый год… Кружишься в танце ты — бывший девятый «а»… Завтра твои мечты перечеркнёт война!— и, отчётливо набрав воздуху в лёгкие, буквально зазвенел — так, что у Игоря на глаза навернулись… да, слёзы, честное слово… просто смешно…:
— Прощай, прощай, прощай, Детство с чистыми глазами! Прощай, прощай, прощай Впереди войны экзамен! И не сдать его — нельзя… За Отечество в ответе Добровольцами на фронт Мы уходим на рассвете! Утром, уйдя в туман, доблестный выбрав путь, Мы не считали ран, не береглись от пуль! Милых не долюбив, песен не дописав, Родину заслонив, падали в зелень трав… — Прощай, прощай, прощай, Мой ровесник, мой товарищ! Прощай, прощай, прощай Мы уходим в дым пожарищ! Над тобой, роняя грусть,1. Стихи автора книги.
Словно мама, плачет ива… На рейхстаге — я клянусь! Мы твоё напишем имя! Отполыхал закат — утро, любви восход… Мимо цветов и хат шёл сорок пятый год! Весна, весна, весна! И салют, салют — вполнеба! Вот и кончилась война С днём рождения, Победа! Мы сражались на войне, Чтоб девчонки и мальчишки Знали в будущем о ней лишь по фильмам, Лишь по книжкам…Устроившись в "Волнах Чёрного моря", Денис и Игорь пожирали мороженое и фруктовый салат со взбитыми сливками, запивая всё это лимонадом. Настроение у обоих было отличное. Они то и дело начинали, перебивая друг друга, вспоминать подробности своего выступления, смеялись, а Зойка, устроившаяся на своём высоком стульчике у стойки, наигрывала и распевалась:
— Дженни, Дженни, Дженни, Дженни, С кем ты гуляла на лугу? — хэй! Дженни, Дженни, Дженни, Дженни, С кем ты гуляла на лугу? — хэй!— От заведения, — подошедший Борька поставил на столик тарелочку с пирожными, присел. — Я сейчас телик смотрел. Маленький сюжет — бомжи подожгли заброшенный пионерлагерь. И всё.
Денис заморгал. Игорь отложил ложечку, недоверчиво спросил:
— И всё? — Борька кивнул. — Да там же убитых должно было быть… — он подавил озноб. Борька пожал плечами.
— Странно, — медленно сказал Денис и облизнул с уголка губы мороженое. — Я даже не знаю, как к этому относиться…
Зойка пела у стойки:
— По ком это Дженни плачет, по ком? (По мне. По мне) "Ах, бедный мой Томми спит вечным сном На дне, на дне!" Все семьдесят пять не вернулись домой, Они потонули в пучине морской…Глава 14
ВЕРА ЖЕНЩИН
Мы вас ждём! Торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют,
а ласкают вам спины…
— Ты всё с мальчишками и с мальчишками.
В голосе Наташки не было ни укоризны, ни сердитости — только странная грустная покорность. Игорь поднял голову с её колен:
— Ну сейчас же я с тобой…
— А вечером? — спросила она. Игорь смущённо пожал уже здорово загоревшими плечами:
— Знаешь… вечером… вечером у нас альптренировка, я давно обещал…
Наташка молча вздохнула.
Они расположились на каменном выступе — примерно в полукилометре от берега, на одном из небольших скалистых островков. Пекло солнце, море было спокойным и сверкающим, раздражающе орали чайки. Короче, обстановка располагала к романтическому созерцанию мира. Игорь и созерцал — и почти заснул, но Наташка начала этот разговор…
Впрочем, продолжения у него не было. Но и уснуть опять Игорь не смог. Он сел возле Наташки и привалился к скале.
— Скоро середина лета, — сказала Наташка. Игорь покосился на неё. В красном купальнике, резко выделявшемся на загорелой коже, девчонка казалась тоненькой и быстрой, как язык пламени. — Тебе… когда уезжать?
— За две недели до конца августа, — хмуро ответил Игорь. Нет, разговор всё-таки имел продолжение. И не самое приятное.
Впрочем, Наташка не стала ничего говорить. Она чуть качнулась в сторону и, помедлив, положила голову на плечо Игорю. Тот окаменел.