Последний ведьмак

Игоничев Сергей Николаевич

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

– Живые? – рявкнул Петрович, едва переступил порог.

– Твоими молитвами, Кум.– Незнакомец, заметно прихрамывая, подошел к остаткам дивана. Морщась, сел, вытянув вперед правую ногу.– Зацепили, сволочи.

Он осмотрел рану и резким движением вытащил из бедра длинный, узкий предмет. Вытерев с него кровь, с некоторым удивлением выдал:

– Стекло!

Ничего удивительного Владимир в этом не видел, поскольку на собственном опыте убедился, что стекло в магии нежити играет довольно заметную роль. Знать бы об этом заранее, всей случившейся катавасии можно было бы избежать, спокойно отправив к праотцам Кузьмича еще до того, как он начал ритуал обращения. Но, как говорится, знал бы прикуп…

Между

тем Петрович, проявив завидную сноровку, наложил раненому жгут, использовав в качестве такового шнур от разбитого телевизора. Вообще эти двое вели себя, как очень хорошо знакомые люди. Они вполголоса беседовали о чем-то только им понятном. Выяснив между собой, очевидно, что-то важное, они наконец обратили внимание на Владимира, который с усталым видом присел около трупа чернокнижника и якобы что-то пытался разглядеть. На самом деле интерес ведьмака к телу чародея имел под собой конкретную основу. Его интересовал перстень с голубым камнем, благодаря которому старый колдун мог так долго всем пудрить мозги. Улучив момент, пока Петрович возился с раненым, он ловко сдернул перстенек, надеясь, что сидящий к нему спиной незнакомец этого видеть не сможет, а Петрович слишком занят, чтобы обращать на такие мелочи внимание.

Фокус не удался. Незнакомец, не очень приятно ухмыляясь, молча подошел к ведьмаку, который безуспешно пытался сделать безразличный вид, и протянул раскрытую ладонь, Владимир вопросительно уставился в эти серо-стальные глаза, чувствуя, что начинает краснеть.

– Володя,– подал голос Петрович,– ты ветошью не прикидывайся. Отдай, что взял, пока по-хорошему просят.

Пожав плечами, Владимир достал из кармана заныканный перстенек, сделав последнюю попытку завладеть оберегом:

– Я свое возвращаю.

Незнакомец, повертев в руках перстенек, ничего интересного не обнаружил, но назад отдавать оберег не спешил:

– Что-то я на твоей ручище хреново это изделие представляю. Мне кажется, такой перстенек впору пидарасам таскать, а вы, гражданин Зорин, в таком непотребстве замечены не были.

Версия родилась на ходу, впрочем, как две капли воды повторяя версию покойного Кузьмича:

– Это подарок, на память. От любимой женщины.

Еще раз осмотрев перстенек, незнакомец протянул его Володе:

– Имеется в виду та фурия, которая исчезла вместе с тобой в Гелинске?

Это было произнесено столь буднично, что Владимир понял: о нем известно если не все, то многое. Вместо ответа он утвердительно кивнул.

– Жаль, что мы с ней не познакомились.– Петрович из остатков мебели изобразил некое подобие сидений.– Присаживайтесь, господа, а то стоя как-то не по-людски.

Когда все расселись, Петрович продолжил:

– Этой ведьмочке самое место у нас, с ее-то талантами убивать!

– Петрович! – укоризненно бросил незнакомец.– У людей, может, любовь, а ты кирзачами – да в душу! Лучше бы ты нас познакомил, а то сидим, почти братья по оружию, и не представлены.

– Точно! – Петрович достал из комбинезона сигареты, прикурил.– Владимир, знакомьтесь – это Скиф. Скиф, знакомьтесь – это Владимир.

Скиф аж прикрякнул:

– М-да, яйца седые, а в жопе детство.

Затем он без церемоний отобрал у Петровича сигареты, угостил сидящего молча Владимира, прикурил сам.

– Ладно, подурачились, и будет. Время не ждет.– Попыхивая сигареткой, Скиф глянул на циферблат наручных часов.– Через полчаса начинаем зачистку,– и, обращаясь к Владимиру: – Давай сразу расставим все точки над «i». Кто ты – мы знаем. Мы, как ваша братия нас называет, «охотники». Само собой, мы представляем государство, действуя под «крышей» одной спецслужбы.

Что его спасители «охотники», Владимир понял уже давно. Осталось выяснить самую малость: какую судьбу они ему уготовили? Судя по тому, что Скиф вернул ему перстенек, убивать его они не собирались. По крайней мере, сразу.

– Я так понимаю – у вас на меня какие-то виды? – Ведьмак решил сразу взять быка за рога.

Скиф изумленно вскинул брови:

– Ты смотри, наши «умники» не обманули. Парень на ходу подметки

режет.– Он усмехнулся.– Ну раз уж ты хочешь все и сразу, пожалуйста. Да, я, как старший в этой операции, уполномочен предложить тебе сотрудничество с официальным включением в штат Отдела.

– И в качестве кого я вам нужен? – Владимир припомнил, как бился с нежитью Скиф, и, не кривя душой, заключил, что он на такое никогда не будет способен.– Я под эликсиром за тобой уследить не могу, что уж говорить про обычное состояние…

– Ты прав.– Скиф внимательно посмотрел в змеиные глаза ведьмака.– В качестве бойца ты нам не нужен. Но мы,– он кивнул в сторону Петровича,– боевики, выполняем только черновую работу. Соответственно над нами есть те, кто нам эту работу находит, кто следит за магической безопасностью, занимается разведкой. Я имею в виду Хранителей. Именно они проводят у нас все ритуалы, они находят зарвавшихся чернокнижников, они изучают все возможности магии, чтобы свести наш риск к нулю. В Хранители попадают только ведьмаки, обычным людям там не место. Кстати, это только благодаря им мы знали способ уничтожения этого,– кивок в сторону трупа,– старого мракобеса. До меня с нежитью никто не сталкивался, но Хранители перелопатили тонны книг для того, чтобы найти решение.

– Ты хочешь сказать, что вы уже давно знали, кто на самом деле Кузьмич? – Владимир вопросительно переводил взгляд с Кума на Скифа и обратно.– Какого же черта вы его раньше не пришили?

– В том-то вся и штука.– В разговор вступил Петрович.– Из того, что нам было известно, уничтожить «зеркального» мага можно только в момент, когда его демоническая сущность окажется в зеркале. Тело в этот момент остается без защиты, что и подтвердилось. Тут самое главное было поймать момент, когда он только-только вошел в Зазеркалье, но еще не успел проникнуть в твое тело. Разбив зеркало, мы лишили его старого тела, бежать ему стало некуда. Как нам сказали, в таком состоянии сущность может находиться от пяти до десяти минут. В это время нужно ожидать, что колдун попробует затащить донора в свою пентаграмму, где можно произвести захват тела. Как видишь, Хранители оказались правы. Получилось все так, как они и предсказывали. А то, что эти твари уязвимы для стекла, мы узнали, только когда ты в него стаканом запустил. А вообще мы тебя вели с самого начала, так как обладали информацией, что имеется «зеркальный» колдун, которому в ближайшее время понадобится молодой ведьмак. Где искать этого колдуна, мы не знали, зато знали, что из ведьмаков на данный момент в России существуешь только ты. Короче, мы тебя вели в качестве наживки, и рыбка клюнула! Кстати, о том, что этот старый пенек и есть искомый «зеркальный» маг, мы узнали буквально недели три назад, и то чисто случайно. Уж больно хорошо старичок шифровался, но все же прокололся на телефонном разговоре. Обычно он из дома никогда не звонил, а тут оплошал. Из его разговора стало ясно, что он нанял некоего Ахмеда для твоего захвата. Дальше все пошло по цепочке. Единственное, мы, конечно, немного опоздали. С вампиром ты нас опередил на несколько часов, а потом и вовсе пропал из виду. Правда, нам была известна твоя квартирка в Ульяновске, где тебя, собственно, и отследили. Остальное ты знаешь.

Владимир осмотрелся по сторонам, будто видел эти стены впервые:

– Ты хочешь сказать, что вы меня все время прослушивали?

– Не только прослушивали,– Петрович, довольный, хохотнул,– но и плотно просматривали. Этот дом,– он сделал неопределенный жест зажатым в руке автоматом,– нашпигован техникой круче, чем американское посольство! Тебя опекали постоянно, стараясь не пропустить ничего интересного. Как видишь, все наши хлопоты были не зря, ты живой, маг уничтожен.

– В общем,– Скиф ковал железо, пока горячо,– тебе предлагается должность Хранителя, безопасность и, само собой, ну очень приличная зарплата. И, кстати, когда ты будешь Хранителем, за свою ведьму – как ее там? – Викторию, можешь не волноваться. Ее никто не тронет, а то Петрович в этом отношении прав, ее возьмут на оперативную работу. У нее действительно редкий талант к войне.