Последний выход
Шрифт:
Крекс, пекс, фекс — и стальные створки раздвинулись. Первым в наше подземелье шагнул Комбат, решительно подвинув меня плечом. Между прочим, к заваленной двери они не бросились — ею занялся Доцент — а вместо этого устроили форменный обыск в колхозной спальне. Перед этим, правда, допили всю воду, что нашли, но как-то мимоходом.
— Чего это они? — Спросил я у Крюгера.
— Сокровища ищут. Или ты думал, что он меня о выходах выспрашивал? Тогда ты плохо о них думаешь, Ботаник. Стал бы я в партизана играть, если б все было так просто…
— Дверь
— Так действуй. Чего стоишь? — Сказал Комбат, продолжая осмотр помещения.
— Инструменты нужны, возвращаться придется…
Доверие Комбата к нам не было безграничным — с ними остался Доцент, а с нами увязался тот парень, что жаловался на отсутствие лопат, но он моментально отстал, едва завидел «жарки». Боязнь аномалий — самое слабое место наемников. На двуногую дичь — хоть на пару кровососов, хоть на взвод спецназа они выходят легко, а перед какой-нибудь «электрой» моментально пасуют.
Крюгер первым делом проверил дверь — за то время, что меня не было она только сильнее раскалилась, поворотный механизм даже не шелохнулся.
— Получается, — сказал Крюгер, смазывая кремом обожженные руки, — что тебя я обманул, а им сказал правду…
— Неважно. Все равно они нас одних не отпустят — скорее завалят в спину, чтоб костюмы отобрать.
— И то верно… Ну что, пошли?
— Подожди, — спросил я, пристраивая на спину рюкзак. — А что вы там все же искали?
— Теперь уже неважно. «Колобок», если по вашему.
— На какой…? — удивился я, сбиваясь с шага.
— Он возникает в областях, где имеется длительное пси-воздействие. От него же и блокирует. Пару штук мы нашли у Радара, но один пришлось отдать ученым. Был бы второй — можно было бы планировать рейд к Монолиту.
— Во как? Ну тогда держи. Планируй. — И я протянул ему фляжку Монаха.
На секунду мне показалось, что он меня стукнет. Потом — что он лопнет от смеха. Но Крюгер ни того, ни другого не сделал — он вернул фляжку мне.
— Пусть у тебя хранится, ты парень везучий. На вот еще для комплекта. Выберешься — нашим передашь. Заплатят по полной ставке, у них с этим строго. — И он вручил мне флешку…
До чего мне не хотелось ее брать, это слов таких нет в русском языке, объяснить — все мои нынешние подвиги начались именно с такого подарка. Но я ее, конечно, взял и спрятал в ту же фляжку. Только спросил:
— Что это?
— Результаты замеров и прочие данные по Лаборатории.
Обсудить эту тему нам не удалось — подал голос оставленный снаружи наемник. Что он там орал за гулом «жарки» слышно не было, но и так было ясно, что хлопчик уже весь в панике и сейчас начнет стрелять.
— Идем уже! Идем! — Крикнул ему Крюгер и на том наш разговор закончился. Забегая вперед, скажу, что он вообще был последним…
Пока мы гуляли, Доцент успел расчистить рабочее место. Он сразу же схватился за мешок с инструментами, достал из него болгарку и начал резать
— Потише нельзя? — Спросил я его в перерыве. — Там наверху вояки могут быть!
— Отвянь, Ботаник. — рассеянно ответил наш интеллигентный ученый. — Когда ты только научишься решать проблемы по мере возникновения? Из Лаборатории мы вышли? Вышли! Выход нашли? Нашли! Теперь будем его открывать. Появятся военные — и сними решим…
Слышать такое от ученого было по меньшей мере странно и я бы нашел ему что возразить, но тут меня отвлек радостный возглас Комбата. Пока мы тут занимались всякой ерундой, типа спасения его шкуры, он расковырял вентиляционную шахту и сейчас любовался на добычу — коробку с наличными и четыре контейнера с артефактами.
— Чья заначка? — Спросил он у меня.
— Колхозный общак. Глыба прятал для расчетов. А хабар просто сдать не успели.
— Кому ты мозги пудришь, сынок, — Ласково спросил он. — Полста тысяч налом для покупки патронов и тушенки? Да и хабара здесь прилично, вряд ли вы такой урожай брали с одного Выброса.
В чем-то он, конечно, был прав. Но мне об этом думать не хотелось…
— Претендуешь на долю? — Деловито спросил Комбат.
— Нет. — Подумав ответил я. — Ушел так ушел, моего здесь ничего не осталось.
— Молодец! — Сказал он и хлопнул меня по плечу.
И дальше уже ни во что не вмешивался — мы работали, суетились, а он так и просидел в дальнем углу, улыбаясь чему-то. А еще считал и делил добычу, причем в этот момент жутко напомнил мне Глыбу.
А мы работали. То есть, главное дело делал, конечно, Доцент: пилил бетон, резал автогеном арматуру, кое-где добавлял кислотой, — но и нам хватило помогать.
Я и раньше не завидовал всяким там шахтерам или спелеологам, так что разочарования не испытал — как я и думал, прогрызть ход оказалось намного сложнее, чем двинуть такую идею. Час шел за часом, все помещение заполнилось пылью, гарью и обломкам бетона, я уже дважды менял Доцента, чтобы дать ему отдышатся, а мы все еще сидели в этой ловушке.
Постепенно, я начал врубаться в проблему. На первый взгляд все было не так плохо: вход в подвал начинался под самой стеной, фугасная волна прошла со стороны болота, поэтому на нас рухнула только стенка, а не перекрытия второго этажа и крыша. Плиты легли как бы шалашиком, что позволяло Доценту маневрировать между ними — следовало всего лишь прорезать их насквозь и мы свободны.
Но стройную теорию порушил второй налет, который заново перетряхнул все руины, возникли дополнительные сложности, сути которых я так и не понял. За три часа Доцент раскрошил две плиты, что-то где-то поставил враспор, что-то где-то поддомкратил…
А, неважно это все! Главное, что наш механик выглядел бодрым и энергичным, верил в победу и нас заряжал. Наемники сидели тихо, если надо — помогали оттаскивать тяжести. Процесс, хоть и не так быстро, как хотелось бы, — но продвигался. В какой-то момент я слегка задремал, поэтому освобождение застало меня врасплох.