Последний выстрел (Бригада - 4)
Шрифт:
– Ты кого из сына делаешь, Саш?!– взгляд Ольги стал еще жестче, еще сердитее.
Белов поморщился, как от зубной боли.
– Да брось ты, Оль... Он в Англии будет учиться. И все у него будет путем. Просто он парень, а ты его скрипкой мучаешь.
– Ничего я не мучаю!– моментально вскинулась жена.– Ему самому нравится!..
Пряча скептическую улыбку, Саша опустил голову и безропотно согласился:
– Да? Ну, нравится так нравится. Ты мать - тебе виднее...
Это мгновенное и абсолютно смиренное согласие было таким неожиданным и настолько несвойственным Белову, что Ольга тут же догадалась:
– Так, Белов, тебе что-то от меня надо. "Нет, ничего не получится! К черту, как-нибудь потом..." - пронеслось у него в голове.
Чуть помедлив, Саша встал со стула.
– Да. То есть нет, - быстро и путано ответил он.– Короче, я передумал. Ладно, пока!
Белов стремительно прошел мимо недоумевающей и раздраженной Ольги к лестнице.
– Пока... Свитер верни!– крикнула она ему в спину.
– Завтра завезу!– торопливо спускаясь вниз, на ходу ответил Саша.
Следом тут же хлопнула входная дверь.
И снова Ольга едва не кинулась за ним вслед, и снова кляла Сашу, и снова корила себя за несдержанность. Она поднялась к себе и провела в тягостных раздумьях больше часа. В конце концов она устала от своих невеселых мыслей и пошла проведать сына.
У изголовья Ваниной кровати горел ночник. В его неярком свете Оля увидела безмятежно спящего на боку сына. Она осторожно подошла к нему, чтобы поправить сбитое одеяло. Нагнувшись к Ване, она вдруг замерла и озадаченно закусила губу.
На худеньком плече сына синей шариковой ручкой был неловко нарисован кривоватый кельтский крест - такой же, как и у его отца. А на стенке, рядом с картинками Бэтмена и Человека-паука, была прилеплена жвачкой мятая-перемятая неровная вырезка из газеты с портретом кандидата в депутаты Государственной думы Александра Николаевича Белова.
XXV
Очередной предвыборной акцией Каверина был митинг в подмосковном городке - том самом, где Володя впервые узнал о своем конкуренте. Впрочем, митингом это мероприятие назвать было сложно - несмотря на все старания организаторов, на городской площади собралось всего лишь два-три десятка любопытных пенсионеров - завсегдатаев такого рода мероприятий. Сбившись в тесную кучку, они терпеливо дожидались окончания выступления оратора обычно после этого раздавали сувениры, а иногда, если повезет, и подарки.
– Сограждане! Демократия в опасности! К власти рвется криминал! резким, чем-то похожим на собачий лай голосом выкрикивал в микрофон Каверин.– Мы обязаны сделать все, чтобы не допустить этого! Вор должен сидеть в тюрьме, а не в Государственной думе!
При этом он то и дело яростно тыкал своей черной перчаткой в сторону избирательного плаката Белова.
– Такова моя принципиальная позиция, - закончил, наконец, свою речь Каверин.– Помогите мне сегодня, и завтра вы увидите, как в России восторжествует справедливость!
Его выступление завершили дружные аплодисменты дюжины стариков и старушек и двоих Володиных помощников.
Передав микрофон одному из них, Каверин направился к своей аудитории и принялся пожимать им руки. Одну, другую, третью...
– Молодец, Володя! Так их, паршивцев! Мы за тебя!– с деланным воодушевлением восклицали бойкие старушки.
Очередной старичок протянул ему свою сухую, узловатую ладонь, но Каверин вдруг остановился и замер, вглядываясь куда-то через его голову. Улыбка вмиг исчезла с его лица. Упрямый старик, что-то возбужденно бормоча, продолжал совать ему руку, однако Володя словно не замечал этого.
На противоположной стороне площади стоял черный "роллс-ройс", в его приотрытом окне Каверин разглядел Белова. Лицо Володи превратилось в злобную и жестокую маску. Глаза сузились, тяжелый взгляд уперся в окно лимузина.
Белов понял, что соперник его заметил. Легкомысленно сделав Каверину ручкой, Саша демонстративно отвернулся и нажал кнопку стеклоподъемника. Поднявшиеся тонированные стекла скрыли его от глаз оппонента.
– Сань, а почему - "вор"? Тебя что, короновали?..– подколол Белова сидящий за рулем Макс.
– Так он же жертва войны, Макс, - вот у него в башке все и перепуталось!– усмехнулся Саша.– Ладно, поехали в Серебряный Бор...
"Роллс-ройс" тронулся. На выезде с площади Белов обернулся и увидел, как по-прежнему неподвижный соперник провожал все тем же тяжелым взглядом его машину.
Белый ехал на встречу с Виктором Петровичем Зориным. Во-первых, надо было поставить компаньона в известность, что Саша уходит из управления их общим бизнесом и предает бразды правления Пчеле. А во-вторых, Белов собирался обсудить с чиновником свои предвыборные дела. Впрочем, на какую-то серьезную помощь Зорина Саша не надеялся, однако что-нибудь дельное он подсказать, конечно же, мог.
– И давно это ты в "роллс-ройс" пересел?– встретил его вопросом Зорин.
– Не очень, а что?
Виктор Петрович жестом пригласил Сашу за довольно скромно накрытый чайный столик.
– Так ведь тебе, Сань, теперь на "Волге" надо ездить или даже на "Москвиче"...– неуклюже сострил при этом Зорин.– Чтоб к трудящимся поближе быть.
– Мои спецы по выборам то же самое зудят...– усмехнулся Белов, усаживаясь в кресло.
– Значит, и спецов успел подобрать? Молодец, к выборам надо относиться серьезно, - сдержанно похвалил его чиновник.– Только знаешь, Сань, ты на них не очень-то рассчитывай. Они все теоретики, а в этих делах иногда надо действовать по интуиции. Ты себе больше доверяй.
– Вот я и езжу на "ройсе"...– согласился Саша и сразу взял быка за рога.– Скажи, а на тебя я могу рассчитывать?
– Если что подсказать - пожалуйста!– Виктор Петрович добродушно развел руками.– Меня ведь за последние пять лет куда только не выбирали!..
– Ну да, опыт - великое дело, спасибо, - с нескрываемой иронией поблагодарил Белов.
Зорин, впрочем, предпочел эту иронию не заметить.
– Ты больше на пенсионеров нажимай, - с самым серьезным видом советовал он.– Поздравления там, письма всякие - они это любят...