Последняя Арена 5
Шрифт:
Столыпин из боевого офицера окончательно превратился в администратора. Он назначал, давал распоряжения, делегировал. Собрал прекрасную команду, которая справлялась по всем направлениям: обустройство и добыча пропитания, связь с другими поселениями, прокачка и развитие игроков…
Командарм понял, что старый мир рухнул, а его закостенелые мозги не способны адекватно реагировать на изменяющуюся обстановку. Тогда он просто приблизил к себе других людей, не только военных. Взять того же Альтаира. Он, генерал-полковник российской армии, который прошел через десятки интриг, который лично был знаком с каждым президентом постсоветского пространства, который планировал и утверждал сотни операций, начал спрашивать
Однажды командарм направлялся в ту часть Авалона, где когда-то проживал Фрол. Столыпин так и не понял, почему ему взбрело в голову не перемещаться порталом, а поехать на обычном джипе. Видимо, просто захотелось немного отдохнуть. До перезагрузки было ещё три часа, но всё же в воздухе появилась странная точка, которая моментально расширилась, а из неё хлынула орда мобов: сотня исчадий бездны невысокого уровня. Опытная сопровождающая группа среагировала мгновенно. Артефакты, зелья, огнестрел – всё это быстро утихомирило монстров. Командарм тоже поучаствовал в полуминутном бою.
Генерал заметил странность: во время сражения он действовал вполне сносно, прекрасно реагировал на обстановку, правильно использовал отвары и своевременно опустошил магазин именного пистолета, но при этом его мысли были где-то далеко. Сознание будто разделилось на два потока. За тридцать секунд он успел оценить общую ситуацию, вспомнил разговор с коллегами из Китая, проанализировал последствия одного спорного решения.
Командарм не постеснялся спросить об этом водителя, на что шофер ответил, что это вполне естественная реакция. Иногда за минуту, если человек находится в стрессовой ситуации, он может выдать ответы на несколько вопросов, над которыми раньше бился днями. И чем больше стресса – настоящего, на грани выживания, с применением всех системных способностей и сил – тем лучше.
Впоследствии Столыпин поручил «мозговитому отделу» разобраться над этим вопросом. И вновь исследования показали, что так и есть, мышление разгоняется. Хотя эту особенность сложно полноценно изучить, ведь требовалась не просто угроза одной жизни (умирать все относительно привыкли), а угроза обнулением. Испытуемые всё же понимали, что никто не допустит, чтобы они приняли окончательную смерть.
Последней замеченной разницей между игроками и неинициализированными была интуиция. И снова ставились эксперименты. При броске монетки и последующем отгадывании «орёл или решка» носители интерфейса выдавали, как правило, верные значения, которые можно было бы списать на статистическую погрешность, вот только таких совпадений набралось очень много. Использовались и карточки Зенера (колода карт с пятью рисунками (круг, крест, три волнистые линии, квадрат, пятиконечная звезда), предназначенная для изучения паранормальных форм восприятия – прим. автора), которые позволяли более точно определить: совпадения это или нет. Если брать во внимание всю выборку испытуемых, то с уверенностью можно заявить, что экстрасенсорные способности существуют.
Столыпин, когда читал отчёт, лишь ухмылялся. Ну ещё бы: люди пулялись молниями, поднимали пласты земли, испаряли воду (в чужих организмах в том числе), телепортировались, а сам командарм мог летать, так что экстрасенсами никого нельзя было удивить. Да и имелись в Авалоне представители школы ченнелинга, которые выдавали такое, что всяким Вангам, Мессингам и Нострадамусам даже и не снилось. Не просто абстрактные предсказания, подгоняющиеся под те или иные мировые события, а прогнозы с указанием точного места и времени. Иногда аналитикам удавалось установить причинно-следственные связи, но чаще казалось, что адепты этого направления тычут пальцем в небо. И ведь попадают!
Всё началось на сто пятнадцатый день прихода системы. Командарм как обычно сидел в кабинете и разбирал огромную стопку важнейших докладов. Он ставил печати, подписывал, давал разрешения или выражал несогласие. В общем, занимался рутинной административной работой, которую не мог переподчинить другим людям.
Неожиданно возникло странное чувство: непонятное беспокойство, заставляющее сердце биться чаще.
Ощущение неминуемой беды нахлынуло резко, но так же резко и ушло, оставив после себя лишь смутное воспоминание.
Он не стал ни с кем делиться переживаниями. Подумал, что сознание начало сбоить из-за огромной ответственности. И речь не только об Авалоне и ста пятнадцати тысячах проживающих в нем людей. Столыпин уже знал, с чем предстоит столкнуться человечеству, когда таймер завершит отсчет, и понимал, что стоит на кону.
Генерал осознавал, что не будет участвовать в битве, но его миссия была в другом: в подготовке бойцов. Он воспитывал элиту Земли. И, если судить по сведениям разведки, Авалон на этом поприще продвинулся очень далеко. Настолько далеко, что с их городом хотели сотрудничать все.
Китайцы, индийцы, американцы – все спрашивали, в чем их секрет. Творения крафтеров, выставляемые на аукцион, на целые порядки превосходили чужие ремесленные изделия.
Цельная броня, гасящая множество магических воздействий, считалась эталоном. И ведь на торги доспех добавлялся по символической цене. Истинная стоимость была намного выше, но Авалон хотя бы таким образом старался помочь другим поселениям и сильным одиночкам.
Многочисленное оружие обладало не только высокой прочностью, но и имело волшебные свойства. Чего стоит только поглощение жизни, которое залечивало владельца посредством убийства мобов? А дополнительный урон огнём, ядом или кислотой? Да взять хоть ножичек, который имел пассивное умение при использовании: кинжальщик четвертого ранга. К слову, на данный момент в данжах никто ещё не доходил до этажей, где выпадал хотя бы третий ранг! Подготовленный боец с таким ножичком, если никто не будет применять магические способности, в одиночку сможет противостоять пятерым людям с мечами и копьями. И сможет не только защищаться, но и нападать, а в последствии и выиграть в схватке.
Нет, естественно, попадались и самородки. Творения, выходившие из-под рук Цинь-Шиня, не гнушался покупать и сам генерал. Да и некий Мардук радовал поделками. Громоздкими, тяжелыми, но очень прочными. Хотя, стоило признаться, подходила такая броня далеко не для всех.
Столыпин знал, что есть непонятная группа людей, которые мало того, что занимают первые места в рейтинге, так ещё и изготавливают лучшие зелья. Командарм смог связаться с человеком по имени Кару-ор-Рон и договориться об обмене отваров на опыт.
Но больше всего Авалон поднаторел в создании артефактов. Разгадка тайны была простой. Поселение обладало чуть ли не неисчерпаемым источником материалов.
В городе имелся кузнец, способный изготавливать наконечники, указывающие на пространственные бреши. Ведь просто так такие провалы не найти. Казалось бы, появился в воздухе огромный портал, ты собираешь группу и входишь в него. Но нет. Периодически пространства скрывались под толщей земли или зависали в воздухе на большой высоте.
Командарм помнил, как участвовал в одной из раскопок. Экскаваторы углубились на семь метров лишь для того, чтобы освободить участок размером в спичечную головку. Человек, стоящий первым, прикладывал палец к разлому, ему приходило оповещение, что он может взять с собой до сотни других игроков, которые должны, держась за руки, вытянуться в цепь, а после этого происходило перемещение.