Последняя битва дакотов
Шрифт:
— Молодые мужья любят поваляться после того, как они долго не видели жен, — с юмором заметил Железный Конь. — Зачем это ты несешь мешочки с красками?
— Здравствуйте, отцы! — приветствовал их Ва ку'та. — «Сломанные Стрелы» несут сегодня вахту у большого типи совета, мне нужно выступать в боевой раскраске.
— Это хорошо, что именно «Сломанные Стрелы», руководимые таким опытным воином, как Желтый Камень, становятся на караул, — произнес Дождь в Лицо. — Вчера наши разведчики принесли вождям тревожные вести. Говорят, на северо-востоке появились белые солдаты.
— Сюда они не придут! — заметил Железный Конь. — Мы сейчас слишком сильны, чтобы они осмелились на нас напасть. Просто вынюхивают нас, как трусливые койоты. Нам нечего опасаться!
— Белые не такие дураки, чтобы броситься на нас, — произнес Ва ку'та.
— Все-таки бдительность терять не стоит, — подвел итог Дождь в Лицо.
Не успел Ва ку'та раскрасить себя в военные цвета, как в лагерь въехала группа всадников. По индейскому обычаю они на полном скаку промчались по лагерю и остановились только перед типи Ва ку'та. То прибыл Желтый Камень, командир «Сломанных Стрел», вместе со своим заместителем Красным Кедром и тремя солдатами, Парящей Птицей, Первым в Пляске и Красной Рукой. Одеты они были в соответствии с обязательным ритуалом «Сломанных Стрел», на голове у Желтого Камня красовался почетный убор из орлиных перьев. Все спешились, Красная Рука, как самый младший, привязал мустангов к жерди за типи. Желтый Камень в сопровождении своей свиты подошел к сидящим под деревом, все расселись на расстеленных шкурах.
— Я приветствую моих братьев! — произнес Желтый Камень. — Мы приехали за Ва ку'та. На закате солнца «Сломанные Стрелы» становятся в караул у большого типи совета. Наши разведчики снова донесли, что с северо-запада подходит кавалерийский отряд белых.
— Выходит, те данные,, что мы выбили из схваченных арикара генерала Крука, оказались правильными, — высказался Ва ку'та. — Я говорил вождям, что генерал Крук ударит с юга, а вторая армия — с севера. Они собирались зажать нас меж двух огней. Наверно, те, на севере, еще не знают, что генерал Крук отступил.
— Я уверен, что сами они не решатся на нас напасть, — отозвался Дождь в Лицо. — Я, правда, все же поручил хункпапам привести с пастбища побольше лошадей.
— И правильно сделал, — похвалил его Желтый Камень.
Поющая Вода поднесла миски с пемиканом. Ели молча, потом раскурили трубки и приступили к беседе. Солнце уже стояло в зените, когда вдруг подбежали женщины с криком:
— Синие мундиры на сунка вакан переправились через бизоний брод! И они идут на наш лагерь!
Все резко повскакали, а женщины продолжали кричать:
— Перестаньте говорить все вместе! — прикрикнул на них Желтый Камень. — Где вы видели белых кавалеристов?
— Мы собирали хворост в лесу у реки, — сказала одна из женщин. — И тогда мы увидели солдат, переправляющихся через бизоний брод. И они поехали прямо на нас!
— Сколько их было? — задал вопрос Желтый Камень.
— Много-много! — закричали женщины.
— Хо! Предсказание Сидящего Быка начинает сбываться, — прошептал Желтый Камень и начал распоряжаться: — Красный Кедр поднимет на ноги все лагеря, а молодые мужчины пусть берут оружие и садятся на коней.
Раздались громкие звуки офицерских свистулек. Дождь в Лицо и Железный Конь созывали хункпапов. Воины хватали оружие, садились на лошадей, которые уже находились в лагере, даже на кляч, обычно таскавших волокуши. Вскоре вокруг Желтого Камня уже собралась толпа вооруженных мужчин.
Вскоре все они во главе с Желтым Камнем и Дождем в Лицо покинули лагерь. Подхлестывая мустангов арканами, воины стали ездить туда-сюда, чтобы разогреть лошадей и поднять тучи пыли, которые успешно укрыли бы лагерь от вражеских глаз.
Тем временем с помощью солнечных зайчиков Красный Кедр извещал другие лагеря о неожиданном нападении. Эти сигналы, передаваемые из лагеря в лагерь, вскоре достигли шайенов, расположившихся на северном краю долины. Отовсюду доносился тревожный барабанный бой.
Вожди в большом типи прервали заседание совета, поспешно оседлали мустангов и помчались в свои лагеря. Сидящий Бык и Пизи безжалостно нахлестывали своих мустангов, стремясь как можно быстрее оказаться в своем лагере, которому грозила реальная опасность. А ведь в нем находились беззащитные женщины, дети и старики!
«Солдаты-Псы» оглала должны были нести караул у большого типи совета до самого вечера. Сейчас они поспешно снимали с типи покрывающие его бизоньи шкуры, на которых виднелись рисунки, отражающие какие-то памятные события либо символы Всемогущего Солнца. Эти священные реликвии никоим образом не могли попасть в руки врага, поэтому «Солдаты-Псы» осторожно свернули отдельные части кожаного покрытия и уложили их на волокуши, чтобы спрятать их в холмах к западу от долины.
Во всех лагерях царила суматоха. Воины садились на лошадей, находившихся в лагерях, не ожидая, пока приведут с пастбищ боевых мустангов. Женщины звали детей, разбирали типи, упаковывали самые ценные предметы, готовились к бегству, в случае, если бы воинам не удалось отогнать врага.
К хункпапам стали прибывать подкрепления, из ближайших лагерей подъезжали воины миньконью, черноногие, ноу боуз и санти дакоты. Подростки санти дакоты вели с пастбищ боевых мустангов. Окружавшая лагерь хункпапов туча пыли все выше подымалась к небу, все мощнее звучали военные песнопения.
Желтый Камень, видя, что мустанги уже достаточно разогрелись, дал сигнал к атаке. Воины повернули коней на юг, на полном скаку промчались по узкой долине и выехали на холмистую равнину, всю изрытую норами мелких зверьков. Подъехав к кавалеристам на расстояние полета стрелы, они выстрелили из луков и ружей и сразу же повернули назад, чтобы через минуту повторить атаку.
Сплоченный до тех пор строй конницы развернулся в длинную шеренгу между прибрежными деревьями и холмами с западной стороны долины. В эту минуту лошади двоих недавно принятых в армию кавалеристов, напуганные выстрелами, острым пороховым запахом и боевым кличем индейцев, понесли своих всадников. Они летели вслепую, как ошалелые, вздымая тучи пыли, попав прямо в ряды меднокожих воинов, а те, удивленные внезапной «атакой», даже не успели преградить им дорогу. Воины с Великих равнин часто сами выполняли такие одинокие рейды в гущу врага, чтобы отличиться храбростью и заслужить почетное отличие. Так и теперь пораженным индейцам показалось, что двое отважных белых делают то же самое.