Последняя Цивилизация
Шрифт:
Мои размышления нарушили отчаянные женские крики и проклятья. Я резко поднялась со стула, побежала к двери, не обращая внимания на восклицания Иоланты. Распахнула дверь и замерла. Двое охранников, тащили сопротивляющуюся и избитую Кимико прочь из комнаты.
– - Господин, пожалуйста, нет... Я же люблю вас! Господин... – кричала несчастная женщина. Сквозь разодранное платье виднелась бледная кожа, покрытая ссадинами, синяками и багровыми полосками.
Тут только я обратила внимание на отвернувшегося к окну Йоширо. Волосы, вновь уложенные в его любимую прическу, блестели в утренних лучах солнца и резко контрастировали с его черным облачением. Сегодня
И прежде чем я успела что-то сказать или сделать, Йоширо обернулся.
– - Цветочек мой, ты уже проснулась? – ласково произнес он и улыбнулся. Я невольно отвела глаза в сторону стражи, тащившей Кимико.
Йоширо перестал улыбаться и вновь надел маску холодной безразличности.
– - Что ж тогда ты как раз успеешь на казнь.
– - К-к-казнь? – от удивления даже начала заикаться.
– - Не люблю, когда кто-то пытается сломать или испортить мои вещи.
Я молча кивнула и вернулась в комнату. Ничего не изменилось... Я всего лишь собственность, его игрушка. Йоширо зол, так как кто-то попытался сломать его любимую игрушку. А ведь одного избиения Кимико могло вполне хватить.
Странно, а я ведь по идеи должна жаждать отмщения, но вместо этого я испытывала жалость. Во всем виноват Йоширо. Эти женщины – одалиски, посвящают ему свою жизнь. Да они буквально живут от встречи до встречи с ним. Их цель быть с мужчиной, у которого вместо сердца булыжник.
Я снова прошла на середину комнаты села на кресло и, махнув рукой, велела Мидзуко продолжать. Сердце отчаянно билось в груди, а глаза защипало от слез. На что я надеюсь, глупая? Почему при взгляде на него все внутри замирает? Почему я беспрестанно ищу оправдания его жестокости и хоть что-то хорошее? Почему надеюсь, что смогу растопить его ледяное сердце? Ведь ничего не изменится, а если изменится, то на это уйдут годы...
Иоаланта, Мидзуко, одалиски и, кажется, все обитатели дворца, а может и не только его собрались на небольшой площади перед обителью императора. Откуда-то раздался голос, призывающий к тишине и назвавший титулы императора. Мне сложно было разобрать все слова, и все же уроки не прошли даром. Йоширо спускался по ступеням укрытым ковровой дорожкой в окружении вооруженной охраны с мрачным выражением лица. Позади него справа шел советник. Позади двое мужчин вели Кимико. Одалиска уже больше не голосила, а просто тихонечко всхлипывала. Тайкун остановился на площадке между лестничными маршами. Он поднял руку, и все присутствующие склонились перед ним.
– - Мои подданные Согласно двенадцатой статье статута «О семье» от десятого февраля первого года после очищения мира, Кимико Фудзихара приговаривается к «лишению чести».
Рядом со мной кто-то из девушек не сдержал всхлипа. А я стояла и не понимала, что происходит и что означает это загадочное «лишение чести». Кимико уже давно не девственница и я не видела в этом, какого либо смысла. И что еще за очищение мира? И все же я стояла и наблюдала за происходящим, все больше напоминавшим страшную сказку.
Охрана вывела Фудзихаро вниз к толпе, вслед за ней спустился сам император. Он вытащил
– - Отныне для всех ты умерла. Ты лишаешься всех прав, и законы нашего государства больше не защищают тебя.
Я смотрела на сжавшуюся в комочек Кимико, на ее подрагивающие плечи и слезы, бегущие по щекам... Даже сейчас она оставалась красивой, словно куколка. Красивой и беззащитной. Что теперь с ней будет? Неужели ее выгонят из города? А если так, то сколько она протянет за его пределами. Кимико обречена. Если же останется здесь, то каждый может унизить, оскорбить, ударить... Да о таком даже думать страшно! Лучше бы он просто ее убил, чем обрекал на такое!
– - Пусть каждый знает и помнит, что бывает за нарушение закона. Да пребудет с нами аум!
– - Аум! – вторила толпа.
Неуловимое движение – вскрик и по лбу девушки струится кровь. Я даже не успела сделать вдох, как в нее полетели камни, гряз, плевки, оскорбления. Я в ужасе отшатнулась. Боже, да что тут происходит. Даже для наказания за убийство это слишком. Нет! Никто не заслуживает такого унижения! Я решительно сжала кулаки и попыталась пробиться вперед, чтобы образумить толпу. Но Иоланта, словно клещ вцепилась в мою руку, а Мидзуко закрыла мой рот ладошкой.
– - Молчи, идиотка! Мало тебе наказаний. Не смей вмешиваться, иначе окажешься на ее месте! – зашипела на меня надзирательница, одновременно утаскивая прочь.
Наверно в свои лучшие дни я могла бы сопротивляться не то что двум женщинам, но не сейчас. Последствия столкновения моих интересов и правил императора все еще давали о себе знать, легкой головной болью, тошнотой и слабостью. Нед шедший со мной рядом, улавливал мое настроение и периодически прижимал уши к голове, озирался, словно ожидая команды «бежать». И успокоился только тогда, когда мы снова оказались у меня в комнате. Иоланта и Мидзуко ушли, как только убедились, что я благополучно добралась до комнаты и улеглась в постель. Они вернулись в общий зал и пытались успокоить взволнованных наложниц. И все же их громкие сетования были слышны, так будто мы сидели в одной комнате.
И может в любой другой день я бы порадовалась, но не сейчас. Слишком много загадок свалилось на меня за последние дни. Мне нужна была информация. И никто ей со мной делится, не спешил. Йоширо либо переведет тему, либо проигнорирует. А его слуги и подавно. Я поднялась, схватила таблетки и выпила. Закусила оставленным и до сих пор не съеденным холодным завтраком. Я так торопилась на казнь, что просто не успела покушать.
Нед ткнулся в меня носом. Я улыбнулась. Вот кого не надо уговаривать. Сам все возьмет, даже если не дашь. Отломила половину хлеба и отдала его волку. Нед с довольным рычанием захрустел.
Насладившись завтраком, снова погрузилась в свои мысли, бездумно поглаживая привалившегося ко мне волка. Так что даже не заметила прихода тейкуна. Йоширо пришлось кашлянуть, дабы привлечь мое внимание.
Словно мячик подскочила и хотела уже встать, но Йоширо остановил меня. Мягко положив ладонь на мое плечо.
– - Тебе уже лучше? – поинтересовался он.
– - Да, -- ответила и посмотрела прямо в его теплые карие глаза. Удивительно, но они напоминали мне о другом человеке – Дэне, который был так дорог мне. Однако кроме глаз они ни чем не походили друг на друга. Дэн добряк, пожертвовавший собой ради меня. Йоширо полная его противоположность.