Последняя из рода Блау
Шрифт:
— Эликсир, — голос Нике дрожал от напряжения, печь гудела все сильнее, вибрации чувствовались в горячем воздухе.
— Эликсир! — Нике хрипел, из последних сил удерживая контроль над узлами плетения.
Псаков упертый идиот!
— Слово. Отпускай, — я выговорила быстро сквозь зубы. Нике с облечением отпустил чары и печь одобрительно загудела, синее пламя взвилось почти до потолка, рождая правильные золотые капли волшебного эликсира.
Великий, у нас получилось!
Нике свалился в судорогах через мгновение. Я наблюдала за этим идиотом с отстраненным любопытством, поставив для устойчивости,
Останавливать наказание я не стала — пусть на своей шкуре прочувствует всю глубину собственного идиотизма.
Когда мышцы почти перестали сокращаться и Нике задышал ровнее, я присела рядом.
— В следующий раз я разорву контракт в одностороннем порядке. Без силы тебя попрут из Академии, вернешься в свою любимую высокогорную деревушку и будешь до конца своей жизни заниматься охотой и собирательством, — я говорила спокойно и размеренно, перечисляя известные факты. По задрожавшим ресницам Нике я поняла, что этот идиот проникся блестящими перспективами. — Ты не единственный темный в городе, который может кастовать плетения, Сакрорум.
Больше мы не разговаривали. Я отмерила ему три капли, швырнув флакон, а остальное золотистое чудо разделила на две половины — себе и Марте.
Времени до заката было ещё достаточно, и я начала нарезать ингредиенты для пятновыводителя — нужно же представить обществу результат своей кропотливой работы.
Наверх по узкой лестнице, мы поднимались старательно избегая касаться друг друга плечами — Нике дулся и устало молчал, убрав всю лабораторию, я — думала.
С дедушкой Ву прощалась почтительно и быстро, с Фэй-Фэй нежно, гордо продемонстрировав зеленый пузырек с пятновыводителем. Фэй щурилась от смеха и всучила мне очередное свое творение в бамбуковом тубусе.
— Дядя скоро снимет комендантский час с поместья, поговорим перед школой, — я торопливо шепнула Фэй. Действительно, скоро учеба, турнир, приемы. Жизнь не стоит на месте.
Стоило торопиться — солнце садилось и нас могли не выпустить из города.
На улицах было совершено пусто — ни души. На выезде из ремесленного квартала, на повороте к гостинице, я остановила коня и подозвала Нике.
— Живешь как обычно, твое время — твои дела. Нужно будет — пришлю вестника. О практике поговорим позже, — я уже собиралась уезжать, но Нике удержал коня за поводья и сплел купол тишины.
— Извини. те, — он выговорил это сквозь зубы, упрямо смотря в сторону шпиля Ратуши.
— Извини за что? За то, что нарушил контракт? За то, что чуть не запорол трехчасовую работу? За то, что там, — я махнула в сторону поместья, — кто-то может умереть не дождавшись лекарства? За что именно ты просишь прощения, Сакрорум? — его идиотизм мог стоить слишком дорого.
— Я извинился, больше не повторится, — он упрямо тряхнул темноволосой головой. Псаковы твердолобые горцы. — Я хочу знать…обет и контракт…, — он с волнением облизнул губы, — откуда всё это…
Знания. Продается и покупается всё, но самой ценной разменной монетой Нике всегда были и оставались знания.
— Оттуда, — я повторила объяснение, придуманное для Луция, подняв малую печать и постучав
Но сейчас мне было всё равно — я устала.
Глава 24. Эликсир 3
В Деревню въезжали по темну. Дома приветливо горели золотым теплом окон, собаки лаяли на незваных ночных гостей.
Марта встретила нас на крыльце дома Браев, кутаясь в толстую шаль — осенние ночи становились все холоднее и холоднее. В доме ничего не изменилось — дом пустовал, Браи отсутствовали, но стало как будто немного легче дышать.
Мальчишка на кровати метался весь в поту — источник борется — так и должно быть, кидает то в жар, то в холод. Первую порцию лекарства я давала лично — одна капля золотистого эликсира на стакан воды. Выпаивала долго — мальчик пил медленно, сглатывая с трудом, то и дело проваливаясь в беспамятство.
— Давать полдекады, два раза в день, капля на стакан, вода обязательно не холодная, — я инструктировала Марту, отдавая ей пузырек. — Аларийцам увеличить дозу вдвое, если заразились, и разово капля на стакан для профилактики. — По крайней мере устойчивый иммунитет должны будут приобрести.
Марта бережно припрятала флакон в один из карманов многочисленных юбок.
— Насколько хватит, мисси, чтобы не болели?
Устойчивость к заражению моровым поветрием?
— Я…не знаю, Марта, — точнее говоря, я не помнила. Зима, две, три? То, что действие вакцины не бесконечно, это очевидно, но сроки стерлись из памяти. Чудо Великого, что я вообще смогла вспомнить рецепт, виденый всего несколько раз. — Нужно будет, сварим ещё…И, Марта, как остальные? — я имела ввиду аларийцы на границе, в дивизиях, в других клановых деревнях.
— Все уже знают, мисси. Готовы ждать. Главный отвечает, — знахарка отвечала коротко, по своей привычке немного растягивая гласные. Я успокоилась. Если Ликас отвечает, значит, вопрос будет решен, второй флакон — ему.
— Я буду через пару лун, проверю. Если что — сразу шли вестника, — Марта в ответ усмехнулась. Действительно, зачем им вестники. — Или пусть Ликас скажет, я буду.
Спать хотелось неимоверно, домой, в кроватку. Завтрашняя утренняя тренировка виделась только в темных красках — может отпроситься у мастера в свете текущих событий? Малодушная мысль мелькнула и исчезла. Это нужно мне, не Наставнику, я и так отстаю по всем фронтам.
На выходе из дома, Марта удержала меня за рукав халата и утянула в кухню. Добротную, с большой беленой печью, сложенную их камней, широкими деревянными лавками и просто огромными по размеру стульями. Мне уже было интересно познакомиться с хозяином такого дома — он должен быть просто великаном.
— Мисси, — Марта колебалась, подбирая слова…
— Говори, как есть, Марта, — уже не до того, чтобы плясать вокруг да около.
— Старая Марта не знает многого, но видит… Мисси запуталась. Думает тут ответ, — она дотронулась суховатым пальцем до середины моего лба, — а он тут, — рука опустилась на сердце, прямо туда, где сходились в центр силовые линии каркаса внутреннего источника. — …спит.