Последняя мировая. История одного снайпера
Шрифт:
— Уверен? — внимательно посмотрела она мне в глаза.
— На все сто. К тому же, ты не выходила на улицу до тех пор, пока не выпал снег, правильно?
Юля кивнула.
— Значит, ты не надышалась радиоактивной пылью и не попала под радиоактивные осадки, что опять-таки, спасло тебя.
— Выходит, сама того не ведая, я сделала всё необходимое, чтобы обезопасить себя от радиации! — поразилась Юля. — Как же всё удачно сложилось!
— Значит, такова твоя судьба. Я не доверяю удаче, но верю в судьбу. Думаю, тебе просто суждено было выжить, как и этим людям, —
В этот момент к нам подошла женщина, собирающая пустую тару:
— Свет выключат через пять минут, — предупредила она.
— Думаю, стоит навестить уборную, — поднимаясь, произнесла Юля. — Пока свет не выключили окончательно.
— Подожди, — задержал её я, доставая из кармана фонарик, взятый в здании газовой службы. — Вот, возьми. На случай, если не успеешь.
— Спасибо, — озарив меня лучезарной улыбкой, она взяла фонарик и, прихватив свою сумочку, поспешила в уборную.
Тем временем, я подошёл к своим товарищам:
— Новости есть? — спросил я.
— Завтра встаём рано, — сказал Евгений. — У них очень мало запасов еды и горючего, хоть они и стащили сюда всё, что можно со всей округи. Хотят отправиться за припасами дальше. Говорят, в нескольких километрах отсюда была продовольственная база. Кто-то даже видел, что она практически не разрушена. Мы пойдём вместе с ними и будем прикрывать их по дороге туда и обратно.
— Мы больше не будем разыскивать колонну военных?
— Пока что решили переключиться на локальные задачи, — объяснил Вячеслав Михайлович. — Жизни этих люди сейчас важнее, к тому же неизвестно где искать эту колонну, да и есть ли она вообще в городе? Бессмысленно искать тех, о ком практически неизвестно, к тому же, в таком большом городе, как этот. Это всё равно, что искать иголку в стоге сена.
От этой новости я про себя улыбнулся, ведь это означало то, что у меня было ещё несколько дней, чтобы побыть рядом с Юлей.
— Отлично, тогда я оставлю у вас винтовку на ночь? Присмотрите за ней, хорошо? — протянул я её Валере. — Она разряжена, но вдруг кто-нибудь ненароком возьмёт не спросясь, а у вас всё-таки надёжнее будет.
— Ладно, давай, а то ты, кажется, вообще про оружие забыл, общаясь с прекрасным полом, — намекнул тот о Юле.
— Ну что вы, я ведь только… — попытался, было, возразить я.
— Да ничего, мы же понимаем, это дело молодое, — с понимающим взглядом произнёс старый судоводитель и, оглядевшись, быстро добавил. — А вот и она, ладно, иди, иди!
В дальнем конце коридорчика между стеной и нарами действительно показалась Юля и, не став больше ничего говорить своим товарищам, я кивнул и вернулся на своё место. А что им ответишь, если она действительно мне понравилась? Похоже, это уже начинало бросаться окружающим в глаза. Надо бы быть с ней похолоднее, подумал я, но стоило мне только обратить на неё внимание, как моё сердце растаяло и я позабыл, о чём только что думал. Теперь мои мысли занимала только она и ничего более.
Как раз в этот момент свет потух. Дизель отстучал ещё несколько ударов и тоже остановился. На несколько мгновений всё погрузилось во мрак. В конце коридора зажёгся фонарик, словно лучик света в сгустившемся мраке. Это была Юля, действительно, для меня она была тем самым светом в конце туннеля, который единственный согревал душу в сгустившемся мраке.
Вскоре начали зажигаться и припасённые на этот случай свечи и кромешная темнота начала наполняться тёплым светом разгорающихся огоньков. Создавалось некое ощущение домашнего тепла, словно я вновь оказался в детстве, когда при очередном плановом отключении электричества мы зажигали свечу, и я садился возле неё, наблюдая, как колыхается от сквозняка огонёк и как плавно стекает по свече расплавившийся воск.
— Что так задумался? — вернула меня к реальности Юля.
— Да так, ничего, — махнул я рукой. — Просто воспоминания из прежней жизни.
— Спасибо, всё-таки пригодился, — протянула она горящий фонарик. — Ты пойдёшь?
— Нет, может быть, позже, — улыбнулся я. — А фонарик оставь себе, мало ли что, может, ночью проснёшься. Чтобы никого не будить, пускай он лучше будет у тебя.
— А если тебе нужно будет? — присела она рядом.
— Ну, за меня можешь не беспокоиться. Я в темноте, как в родной стихии, прекрасно ориентируюсь. К тому же, достаточно посидеть без света несколько минут и глаза начинают привыкать. А вскоре начинают вырисовываться пускай и не четкие, но контуры предметов.
— Ну, что ж, можно попробовать, — потушила она фонарик и, подождав некоторое время, отметила своим мягким, ласковым голосом. — Действительно, начинает всё вырисовываться.
— Что я говорил. Но здесь ещё довольно светло, — я вновь вспомнил детство. — Вообще в детстве у нас дома часто отключали свет, особенно вечером. Может быть, именно поэтому у меня развилось неплохое ночное зрение. В темноте я чувствую себя уверенно и спокойно. Вообще я люблю гулять поздним вечером, а вот на солнце почти всегда жмурюсь.
— Кажется, холодает, — заметила Юля, застёгивая куртку.
— Дизель заглушили, а вместе с ним и обогреватели. К утру здесь будет настоящий столбняк. Придётся греться, как в старые времена: спиной к спине. Только так, совместными усилиями и можно выжить. Не стесняйся, садись ближе, будем греть друг друга.
— Ну, ладно, — аккуратно придвинулась Юля ко мне почти вплотную.
Я хоть и был, чуть ли не единственным знакомым ей человеком здесь, но всё-таки не на столько, чтобы в первый же день знакомства уже обниматься. От чего было как-то неудобно. Но, с другой стороны, не замерзать же, действительно.
— Погоди, думаю, так будет теплее, — с этими словами, я быстро расстегнул и снял свою куртку, затем развернул и укрыл ею нас обоих.
— Придётся нам, наверное, всю ночь так и просидеть, — заметила она, прижимаясь ко мне ещё ближе.
Теперь моя рука стала попросту мешать, и мне пришлось обхватить Юлю за плечо, что получилось достаточно естественно.
— Так удобно? — спросил я на всякий случай.
— Вполне и тепло… — она расслабленно уткнула голову мне в плечо.
Я ощутил тепло её тела и свежий цветочный аромат волос.