Последняя надежда Пандоры
Шрифт:
— И что же вы умеете? — сдерживая смех, спросила я.
— Умею любить вас больше жизни, и я понял, что мне не нужно ни королевство, ни власть, лишь бы ты была моей, — прошептал он, обжигая мою кожу своим дыханием, а когда прикоснулся губами к моей шее, разряд электричества прошелся по всему телу.
— Давай поплаваем? — предложила я, смотря на голубое озеро, которое так и манило окунуться.
— Все, что пожелаете, Миледи! — ответил Бальтазар.
Мы вошли в воду, которая казалась мягкой и живой, а ее синева радовала глаза. Я вспомнила про дельфина, которого мне подарил Арман, и призвала его. «Интересно приплывет, сможет телепортироваться сюда, Арман, кажется, говорил, что они умеют переноситься из одного водоема в другой», — подумала я и ощутила, как дельфин ткнул меня в живот, а потом вынырнул и издал приветствие своим писком.
— Привет, мой красавец! — радостно сказала я, поглаживая своего друга.
— Откуда он тут взялся, — удивился Бальтазар.
— Мне его Арман подарил, когда я жила во втором королевстве, — улыбнувшись, проговорила я, боясь реакции мужа, — а они и правда умеют телепортироваться, и остров не помеха ему.
— Арман, значит, подарил? — с нотками ревности переспросил Бальтазар, сверля меня своими глазами.
— Что, опять ревнуешь? — спросила я, посмотрев на него так же пристально.
— Может, совсем немного, — ответил Бальтазар и подтянул меня к себе, — но теперь я полностью доверяю тебе!
— Приятно слышать, — прошептала я.
Мы плавали, ухватившись за плавник дельфина, брызгались и просто жили, не думая ни о чем. У души нет возраста, и почувствовать себя ребенком может каждый, если этого захочет. А в тот момент нам хотелось снова стать детьми, и снять с себя груз ответственности за свое королевство и за весь мир.
Мы лежали на траве и наблюдали за проплывающими облаками. Бальтазар приподнялся и загородил собой все небо.
— Я тут подумал, что давно тебе ничего не дарил, и к тому же твой день рождение прошел, а мы со всеми этими событиями его не отметили, — сказал муж, нарушая тишину.
— Твой день рождение мы тоже не отметили, и были в тот момент в разных королевствах, да, этот год выдался тяжелый, — вздохнув, ответила я.
— Главное, что этот день наш, и никто его не отнимет, — сказал муж, — пойдем за подарком!
— И что же ты хочешь мне подарить? — с любопытством спросила я, не представляя, что он придумал.
— Наберитесь терпения, Миледи, — ответил Бальтазар и, взяв меня за руку, увел с поляны.
Мы взбирались на зеленую гору, с вершины которой весь остров был как на ладони, а на несколько километров вперед растянулся океан, охватывая со всех сторон подвешенный в воздухе остров. Дух захватывало от этого потрясающего вида.
— Как же здесь красиво! — прошептала я, чувствуя, что поток теплого воздуха окутывает меня с ног до головы.
— Это самая высокая точка этого острова, здесь скапливается невероятная энергия, переплетаясь с чем-то чужим для нашего мира, — сказал Бальтазар.
«Неужели здесь соприкасаются между собой Пандора и Земля», — прошептал мой внутренний голос.
— В детстве с Валькирией мы часто приходили сюда, и обнаружили нечто необъяснимое, — сказал мой муж, зачем-то снимая с себя серебристую рубашку.
— Что ты собираешься делать? — насторожилась я.
— Ты мне доверяешь? — спросил он серьезно.
— Да, — ответила я, без тени сомнения.
— Дай свою руку, — сказал он, протягивая мне свою.
Когда мы крепко держались за руки, Бальтазар подошел к самому краю обрыва и вытянул свободную руку в пространство.
— Подними свою вверх, — командовал он, и я послушно исполнила.
В тот же миг невидимая сила оторвала нас от земли. Рука Бальтазара запылала огнем, потому что пересекла границу с Пандорой. Ощущала, как поток невидимой энергии спускался по моей руке в этот мир, и я была словно его проводником. Красный огонь прошел барьер острова и потихоньку передвигался по телу мужа, устремившись к моей руке.
— Ты же теряешь силу на острове, как это возможно, чтобы искорка попала сюда? — удивилась я.
— Я не знаю, как это объяснить, но главное, не бросай мою руку! — проговорил Бальтазар.
Что-то невидимое устремилось на встречу красной искре, и эти две силы соприкоснулись в области наших рук, яркая вспышка чуть не ослепила мои глаза.
— Смотри, — прошептал Бальтазар, показывая на наши руки.
На наших запястьях были браслеты, и сделаны они были из шариков, оболочка состояла из голубого пламени, а внутри, словно в ловушке, мерцал красный огонь.
— Что это? — удивилась я.
— Это мой подарок тебе, не думал, что получится такой необычный, у нас с Валькирией был полностью красный, и внутри танцевало наше пламя, — ответил Бальтазар.
— Как вы узнали, что можно соединить два потока энергии и превратить в нечто красивое? — прошептала я, любуясь, как пламя пыталось вырваться из заточения.
— Отец, когда впервые привез нас на этот остров, показал эту поляну, и сказал, что она особенная, что когда-то они с мамой еще до нашего рождения попали на Бермут и тут им так понравилось, что он скрыл это место от глаз других, чтобы иметь уединение от всего мира. Они много времени проводили на вершине, любуясь видами. А когда мама умерла, подарив жизнь нам, отец потерял смысл в жизни. Мы с Валькирией втайне от него посещали Бермут, и верили, что душа мамы где-то рядом. Мы с сестрой прыгали, держась за руки, и случайно что-то оторвало нас от земли, тогда мы решили, что это мамина душа обняла нас. И мы это проделывали каждый раз, как попадали на остров. В свой восемнадцатый день рождение, когда мы обрели силу, нам очень хотелось рассказать маме, что мы стали взрослыми, и тогда мы отправились сюда, по-прежнему веря, что она нас увидит и услышит. Мы проделали с сестрой тоже, что сейчас с тобой и на наших руках появились красные браслеты, с запертой внутри силой. Мы до сих пор их храним, веря, что это подарок от мамы. С тех пор мы с Валькирией не были здесь, и на Бермут ступили, только когда ты появилась в нашем мире. Теперь-то я понимаю, что это была всего лишь детская мечта, мамина душа где-то в другом месте, а здесь просто поток необъяснимой силы.
— Спасибо! — прошептала я и прижалась к мужу, целуя его. — Это очень необычный подарок!
Мы сидели и смотрели на просторы океана, и просто молчали, наслаждаясь уединением.
— Почему ты стал жестоким? Когда я пришла на Пандору, все тебя боялись, — нарушила я тишину.
— Все, кроме тебя, — улыбнулся Бальтазар, поцеловав меня в макушку, — во-первых мы были прокляты самой Пандорой, в нас усиливалась наша темная сторона, во-вторых, во мне кипела кровь, и я хотел доказать всему королевству, что достоин править, как и мой отец, а в-третьих, я не верил в любовь, и не хотел открывать свое сердце женщинам, потому что видел, что стало с отцом, когда он лишился мамы, он просто существовал, ничего не замечая вокруг. И не хотел такой же участи. А потом появилась ты, и изменила меня, освободила от проклятья, и по-другому взглянул на мир. Меня и Валькирию растила тетя Дарина, она нам заменила мать. А теперь она ненавидит нас за то, что мы не уберегли ее внучку Алексию.