Шрифт:
Глава 1 – Мастер и «Маргарита»
Моя история началась ещё задолго до того, как я встретил могущественных существ, способных менять реальность по щелчку, однако думаю, для начала мне стоило бы заняться экспозицией и рассказать вам немного о себе, а также о том, как именно моя жизнь развалилась ко всем чертям.
В тот злополучный день я проснулся от назойливого шума дрели, принадлежавшей, по моим смелым предположениям, вонючему мастеру, который проводил ремонт в нашем здании и почему-то не мог дождаться хотя бы десяти часов утра и взялся за дело чуть позже восьми. А было, между прочим, воскресенье, и я, как и каждый работающий человек, надеялся выспаться хотя
Более того, у местных мастеров есть неприятная привычка устраивать необычайно долгие перерывы – сначала они обедают, потом пьют чай, курят, беседуют друг с другом, держатся за руки, наблюдают вместе за садящимся солнцем, распивают «Маргариты»… Ладно, последние несколько пунктов слегка приукрашены, но я всего лишь хочу сказать, что можно было бы укоротить свою паузу на «Кит-Кат» и прийти немного позже, когда спящие в Сиэтле уже проснулись или, как минимум, выспались.
Однако добро пожаловать в Азербайджан – страну, где никому нет дела до всего, кроме себя и своей семьи, а иногда, как и в случае с моим отцом, даже и до неё. Если вы тут проездом, то вам никогда не познать настоящего очарования этой невероятной страны, потому что люди будут хорошо с вами обращаться, улыбаясь вам, как они наверняка не улыбаются даже собственным родственникам, которые не вернули им одолженные деньги, и вы побываете исключительно в приятных и порядочных местах, тогда как чтобы проникнуться истинным духом моей родины и живущих здесь наимилейших людей, нужно пожить тут хотя бы пару недель и побывать в таких общественных местах как, например, метро. В общем, это волшебное место. Таити и рядом не стоит.
Открыв, наконец, глаза, я пробубнил пару ласковых в адрес вышеупомянутого мастера и помянул недобрым словом его мать. Поняв, что наступил очередной день, который мне предстояло прожить, я старался снова заснуть, но мастер упорно не желал давать мне покоя. Как раз тогда, когда я осознал, что не сумею этого сделать, до меня вдруг дошло, что я был один, отчего я сразу же поднял с пола телефон и открыл назойливое красное уведомление, которое так и просилось быть прочитанным. Это было аудиосообщение:
– Слушай, извини, что ушла и ничего не сказала, просто… ОГРОМНЫЙ СЛОНОВИЙ ЧЛЕН! ЧЛЕН! ЧЛЕН! ЧЛЕН! ЧЛЕН! Короче, просто ты крепко спал, когда я пошла в туалет… – пауза. – Решила выйти к открытию метро. Не хотелось всей этой утренней неловкости, вот и свалила. Давай лучше встретимся как-нибудь на днях и… пипи-пупу… ну, ты понял.
– Ладно, – безразлично написал я в ответ.
Возможно, вам хотелось бы узнать, что это был за загадочный и весьма странный диалог с утра пораньше, но пока что вам стоит знать только то, что ночь у меня выдалась, скажем так, интересная.
Жил я в небольшой однокомнатной квартирке, с обоями не только разных цветов, но также и текстур, из-за чего мой дом напоминал человека, одетого в клоунский наряд. Стоит сказать, что, учитывая квартплату и локацию, я не жаловался на свою скромную съёмную квартирку. Порой мне даже немного нравилась эта полнейшая безвкусица. Хотя, кого я обманываю? Выглядело всё довольно отвратительно.
Не знаю, что помешало хозяевам купить при ремонте одинаковые обои, а плитки и кафель хотя бы подходящих друг к другу цветов. Создавалось впечатление, что они расчленили несколько разных мёртвых квартир, соединили их куски и сделали из всего этого одну еле живую квартирку. Думаю, было бы справедливо описать мой дом как монстра Франкенштейна в костюме Джокера.
Но что поделаешь? Я был довольно беден и на зарплату графического дизайнера, работающего в одном из скучнейших рекламных агентств Баку, не смог бы позволить себе даже такую квартиру, если бы мне не повезло. Так вышло, что пару лет назад мои дальние родственники как раз подыскивали «знакомого», дабы им не пришлось тратиться на налоги и прочую дребедень. Я платил им незначительную сумму, держал язык за зубами, старался портить как можно меньше их имущества (хотя многие вещи приходилось покупать и чинить самому), получая взамен полную свободу действий. Это было очень кстати, ибо жить с мамой после окончания университета как не очень привлекательно для девушек, так и довольно ограничительно для юноши вроде меня.
Собрав с пола одежду, которую я никогда бы не оставил там сам, я понял, что жутко голоден, но дома не нашлось ничего съедобного и этот печальный факт заставил меня покинуть стены моей любимой квартиры.
Спускаясь по лестнице, я встретил потеющего и пыхтящего мастера, нагнувшегося так, что я поневоле увидел небольшую часть его сверкающей от пота задницы. Он действительно зверски вонял. Пробуравив это подобие цивилизованного человека злым взглядом, я медленно выдохнул накопившийся во мне гнев, представляя, что красный дым ярости покидает моё тело. Данная визуализация моего избавления от неприятных чувств, естественно, не помогла, и голос в моей голове спросил:
«Что, если у него четверо детей, которых он должен обеспечивать? Что если он хочет быстрее закончить свои дела здесь, чтобы принять следующий заказ, поработать где-то ещё и заработать на двадцать манатов больше?»
Закатив глаза, я принялся отвечать этому голосу:
«Во-первых, никто не просил его порождать на свет сразу четверых. Презервативы обходятся гораздо дешевле детей, как, впрочем, и аборты. А во-вторых, нужно думать не только о своих никчёмных детях, которые с папашей, сверкающим на весь мир своей волосатой задницей, скорее всего, тоже вырастут и станут никем. Вырастил бы лучше одного нормального, чем потерянных для общества четверых оболтусов»
Голос умолк, скрестив руки, словно обидевшаяся девушка, кой он, в принципе, и являлся. Я же с довольной ухмылкой зашагал в магазин, радуясь этой небольшой победе над самим собой.
Внутри старой лавки меня встретил упитанный седовласый старик с постоянно ничего не выражающим лицом, очками в роговой оправе и лупами, из-за которых его глаза казались комически большими. Я ненавидел этого лысеющего старикашку, потому что он всегда вел себя очень невежливо. Тот факт, что мерзавец почти всегда смотрел женский волейбол тоже был не в его пользу. По правде, мне было даже любопытно, как он умудрялся найти по телевизору именно женский волейбол в любое время суток.
– Здравствуйте, – сказал я и сразу же упрекнул себя, потому что в ответ, как и всегда, было лишь молчание, и высокомерный взгляд поверх очков, а я люто ненавидел, когда кто-то был беспричинно невежлив.
Он с неохотой кивнул, после чего посмотрел на меня так же, как и всегда – будто он из южных штатов США, а я транссексуал, к тому же ещё и чёрный, и ему приходится иметь со мной дело только потому, что его заставляет начальство.
Старик ждал следующих моих действий, но я слегка отвлекся на женские вопли и загляделся на покрасневших, светленьких волейболисток. Заставив себя очнуться, я попросил дать мне упаковку яиц, хлеб и пачку сигарет. Лениво положив на прилавок все, что я просил, старик без каких-либо проявлений человеческих эмоций назвал мне цену. Я заплатил, поблагодарил его и попрощался, за что ненавидел себя всю оставшуюся дорогу домой, ибо грязный извращенец снова меня проигнорировал. Голос в голове твердил, что я поступил правильно и не опустился до его уровня, но этот голос часто меня раздражал.