Последняя обойма
Шрифт:
— Знаю, — медленно кивнула Анна. — У тебя и раньше хватало неприятностей. А я их тебе добавила. Это ты хотел сказать?
— Примерно... Только в других выражениях.
— Ну так вот, Костик. Вывод из всего этого один: только мы можем тебя спасти. От милиции, от Гиви Хромого... Сотрудничай с нами, помогай нам — и все будет в порядке. Понимаешь?
— А что вам еще нужно? — осведомился я, чувствуя, как жизнь оставляет мое бренное тело. Я метался между милицией и бандитами, ломал руки и вонзал шило, выдерживал избиения и бегал под пулями. А потом явилась какая-то бабешка и сделала меня на раз.
— Что нам нужно? Да все то же, Костя. Твой друг Сидоров.
— Стоп. — Я подумал, что на моих умственных способностях все еще сказывается пребывание в козловском кабинете. — Как это — все то же? Разве вы не знаете, где Сидоров?
Теперь настал ее черед удивляться.
— Нет, не знаем. Откуда нам знать?
— Но ты же сказала, что следила за мной вчера. Что я смог оторваться от ментов, но не от тебя. Разве не так?
— Так. Я проследила за тобой до «Кометы». Потом Автандил погнался за тобой, я выскочила за вами во двор... И все.
— Как все? Ты не следила за мной дальше?
— Я же не Господь Бог. Я не успела перескочить забор, я была занята Автандилом.
— Забор? — Я почувствовал себя полным идиотом. Я не понимал ее, а она не понимала меня. И очень злилась по этому поводу.
— Ты же перескочил через забор, так?
— Нет. — Я отчаянно замотал головой. — Я сначала залез под машину... А уже потом, после того, как...
— Блин! — яростно произнесла Анна и треснула кулаком по полу. — А я-то думала...
— Извини, но я не горный козел, чтобы вот так скакать... — Хорошее настроение возвращалось ко мне, но Анна все больше и больше мрачнела. — Так, значит, ты потеряла меня после «Кометы»?
— Потеряла, — буркнула она. — А ты после «Кометы» отправился навестить друга Сидорова?
— Кто знает, кто знает, — уклончиво ответил я. Анна посмотрела мне в глаза и разочарованно призналась:
— Я-то знаю... Я-то знаю, какого дурака я вчера сваляла.
— Да уж, могли бы сэкономить тридцать две тысячи долларов.
— Какие тридцать две тысячи? — удивилась Анна. — Ты о чем?
— Это мой гонорар. За помощь вам. Мне обещал Марк.
— Ах, это... Маловато он тебе пообещал. Я бы на его месте пообещала бы и миллион, — с язвительной усмешкой сказала Анна.
— Что это значит?
— Это значит, — она вздохнула, — что Марк может пообещать что угодно, лишь бы добиться своего. А там... Скажу тебе по секрету — Марк редко выполняет свои обещания. Особенно данные малознакомым людям. Так что будь готов к неожиданностям.
— С какой стати ты закладываешь своего напарника?
— Я его не закладываю. Я пытаюсь достучаться до твоего спящего разума и в сотый раз повторяю одно и то же: если ты не будешь с нами сотрудничать, от тебя вскоре не останется даже воспоминаний. Слишком в серьезную драку ты влез. Тебя разотрут, как зерно между жерновами. Или Гиви, или менты, или те, кто организовал налет на «Европу-Инвест»...
— Или вы? — продолжил я этот перечень.
— Или мы, — согласно кивнула Анна.
Глава 18
Было забавно смотреть, как Анна ест. То есть сам процесс поглощения еды был вполне обычен. Забавным было то, что на ней продолжала висеть кобура, а из кобуры торчала рукоять «парабеллума». Оружие нисколько не мешало Анне орудовать вилкой, и сразу стало ясно, что пистолет в наплечной кобуре — вещь для этой женщины совершенно необходимая в повседневной жизни, вещь привычная. То, без чего не выходят на улицу. Для большинства женщин предметом первой необходимости является косметичка. Некоторые постоянно таскают в сумочке упаковку презервативов. Или газовый баллончик. Или то и другое вместе. У Анны всегда был при себе рабочий инструмент в тугой кобуре.
— Давно не приходилось есть такое, — сказала она непонятным тоном: то ли это был комплимент в мой адрес, то ли оскорбление. Наверное, все-таки комплимент. Так я решил, увидев, что Анна нацепила на вилку кусок черного хлеба и вычистила до зеркального блеска дно консервной банки, где пять минут назад лежали кильки в томатном соусе.
Что-то я чересчур разволновался после нашей беседы. И решил успокоиться в процессе игры в радушного хозяина. Мы сидели за кухонным столом, и я потчевал непрошеную гостью тем, что нашлось в доме. Вернее, тем из найденного, что еще годилось в пищу. Банка килек, четвертинка хлебного кирпичика, полпачки крекеров пошли в дело. Высохший лимон, обнаруженный в глубинах холодильника, смерзшийся печеночный паштет и кастрюля макарон, выглядевших как моток проволоки, отправились в мусорное ведро.
Ну и еще на столе стояла бутылка красного вина. С него-то мы и начали. Потом настала очередь килек. Потом я заварил чай.
— Ты знаешь, что такое первоначальное накопление? — спросила Анна. Я подумал, что она выпила лишнего, и торопливо кивнул. А потом прибавил громкость магнитолы, стоявшей на полке, где нормальные люди хранят крупы или кулинарные книги.
— Выруби свою шарманку, — сказала Анна и сделала жест, словно сворачивала кому-то шею. Я сразу повиновался. «Кинкс» были вынуждены заткнуться. Извините, ребята.
— Так ты знаешь, что такое первоначальное накопление? — повторила она свой более чем странный вопрос. Неужели я выгляжу таким идиотом, что в знание мною столь мудреных выражений трудно поверить? Я даже хотел обидеться. Но потом передумал.
— В свое время, — гордо произнес я, — ваш покорный слуга едва не стал экономистом...
— Ага, значит ты поймешь, о чем я.
— А о чем?
— О том, что такое компания «Европа-Инвест». Я хочу, чтобы ты хорошенько в этом разобрался.
— При чем здесь первоначальное накопление?
— Ты знаешь, что для организации любого бизнеса нужен первоначальный капитал. Основа для дальнейшего роста. Его, этот капитал, добывают разными способами. Кто-то получает бабушкино наследство. Кто-то закладывает дачу. Кто-то грабит банк.
— Я читал рассказ О'Генри, там как раз описывается похожий случай, — встрял я в начавшуюся лекцию по политэкономии. — Как двое парней ограбили почтовый вагон, потом один застрелил другого, захапал все бабки и стал крутым финансистом, — выпалив столько слов, я немного растерялся: зачем все это сказал? Я что, хотел показать свою образованность? Я хотел произвести хорошее впечатление? Какой кошмар. Раньше за мной такого не водилось. Я налил себе полстакана вина и залпом выпил. Анна, не моргнув глазом, сделала то же самое.