Последняя попытка
Шрифт:
Ещё не осознавая, я начал прикидывать варианты, куда её можно пристроить в мою фирму. Но поймав себя на этой мысли, решительно покачала головой. Нет! Нет! И нет! Я не благотворительная организация, пусть сама выбирается из выгребной ямы, как я когда-то. Я не боялся замарать руки, ни в прямом, ни в переносном смысле этого выражения. И благодаря этому я сейчас на вершине пищевой цепи. Алёна же надеется обойтись малой кровью. Даже от моего предложения нос воротит. И снова эта мысль взбесила меня. Захотелось как-то проучить девчонку, но я тут же отринул эту идею. Возможно, Алёна просто не стремится к лучшей
Я отошел от окна, разрываемый противоречивыми чувствами. Даже не знаю, чего я хочу в данный момент больше. Заставить её подчиниться моим желаниям или выкинуть из жизни раз и навсегда. И мне уже начинает надоедать этот раздрай в душе. Дам ей последний шанс. Откажется — её проблемы. Пусть тогда другим лапшу на уши вешает про то, что она поцелуями не торгует.
Я решительно отбросил мысли о Бемби в сторону и сосредоточился на работе.
Около восьми в кабинет постучался Виктор, начальник отдела безопасности. Поздоровавшись, он уселся в кресло напротив, ожидая, когда я оторвусь от бумаг. Смерил его тяжелым взглядом.
— Федя передал мне твой приказ разузнать все об Антоновой Елене Валерьевне.
— И? Уже справился с задачей?
— Нет, — возразил Виктор. — Просто хотел уточнить объем этого всего. Девчонка молоденькая, чего-то криминального натворить не успела. Так что компромат вряд ли на неё найду.
— Я не просил искать компромата, — рыкнул я, снова полыхнув злостью. Хотя именно это я и хотел найти. — Я хочу знать о ней всё! Начиная от причины смерти матери и вплоть до количества мальчиков, с которыми она целовались. И скольких она допустила в свою кровать. Голые цифры, без домыслов. Задачу понял? Приступай.
Глава 10
Закарий
— А желать другого мужчину — это разве не предательство? — спросил я, тщательно подбирая слова.
Гвиневера отчаянно замотала головой, отрицая это желание. Но мы оба знали, что это неправда. Надавить ещё чуть-чуть? Или не стоит? Я протянул руку, но девушка тут же подлетела с кровати и наступила голыми ногами в лужу, натекшую с дырявой крыши. И чуть слышно пискнула от холода. Я подскочил и, подхватив её на руки, усадил на кровать. Снял тунику, пусть полюбуется красивым подтянутым телом. И обтер её ноги тканью. А потом посмотрел на неё, уже не скрывая желание.
— Не надо, — жалобно попросила она, отодвигаясь. И я вынужден был отступить.
— Ложитесь спать, моя леди. — посоветовал я. И направился к очагу. Подбросил ещё хвороста в очаг. И разложил влажную тунику на скудные остатки дров.
— Вы тоже ложитесь спать, Ланселот, — тихо попросила Гвиневера. И в этой просьбе снова почудилась искренняя забота обо мне.
— Хорошо, — ответил я, расстилая свой плащ поближе к очагу.
Едва Гвиневера заснула, как я снова передвинул плащ к её кровати. Облокотился на койку здоровым боком и принялся её изучать пока только
Тьфу! О чем я? Какая у демона может быть душа? Похоть это, просто сильное желание. И ничего больше. А её забота — это необходимость, она прекрасно понимает, что без Ланселота ей до Камелота не добраться. И я испытываю по этому поводу удивление, только потому, что раньше с подобным явлением не сталкивался. Демонам не свойственно сострадание или желание помочь другому. Максимум на что мы готовы пойти, это взаимовыгодное сотрудничество. И в принципе, помощь Гвиневеры можно расценивать и так.
Я чуть подался вперед и невесомо дотронулся до её щеки. Она поморщилась и зарылась лицом в ветхое одеяло. А спустя секунду я поймал себя на глупой нежной улыбке. И что бы это значило? Может, это Ланселот так на меня влияет? Хотя, судя по его воспоминаниям, он любит женщин постарше и поопытнее, впрочем, как и я.
Мои пальцы скользнули по её шее и остановились в вырезе туники. Попытался аккуратно перевернуть девушку на спину, но она тут же завозилась, просыпаясь. Нет, рано. Оттолкнет. Впрочем, куда я спешу? Наше путешествие займет несколько дней, так что возможности ещё будут. А пока надо выспаться. Ранение ещё дает о себе знать.
Стоило только улечься на пол, как сон сморил меня. Вроде, только прикрыл глаза, а уже серое утро. Надев тунику и дублет, я закинул остатки хвороста в очаг. Угли ещё не успели остыть, так что в несколько движений я снова развел костер. И направился на улицу. Обошел дом в поиске отхожего места, и в итоге направился в кусты. На обратном пути собрал охапку хвороста. Возле двери, заметил ведро с дождевой водой и снова поразился смекалке девушки. Да и лекарь из неё неплохой. Жар у меня окончательно спал, слабость ещё была, но это мелочи.
В доме меня встретила уже переодетая в свои вещи Гвиневера. Она суетилась с отваром, упорно не поднимая на меня взгляд. Даже когда я поздоровался, что-то невнятно пробормотала в ответ. И принялась резать остатки хлеба кинжалом. Из припасов осталось ещё вяленное мясо. И яблоки. Если не считать крупы.
Тем временем вода в котелке закипела, и девушка сбросила в неё остатки трав.
— Вас нужно перевязать, — неуверенно сказала Гвиневера. Я кивнул и, сбросив дублет с туникой, уселся на единственный стул в комнате.
Девушка молча обработала рану, стараясь не касается меня лишний раз. А после предложила позавтракать и выдвигаться в путь.
Так и продолжилась наша дорога. Гвиневера воздвигла стену между нами, сведя наше общение к минимуму. Даже когда мы ехали вдвоем на лошади, она всегда держала спину ровно, стараясь совсем меня не касаться. К вечеру добрались до знакомой мне деревушке. Оказывается, мы двигались в верном направлении, когда убегали от погони. Договорился со старостой о ночлеге и о припасах. Заявление, что Гвиневера — моя невеста, не вызвало удивление у старика. Девушка же впервые за день взглянула мне в глаза, и я взглядом попросил промолчать. Выдохнув, она чуть заметно кивнула.