Последняя сила Майлун
Шрифт:
– Не стоит так рисковать. В такие дни лучше сидеть дома. Если бы тебя заметили… – Он вновь закашлялся.
– Тише, папа. – Она сжала его ладонь.
– Моя взрослая дочь. Мне даже страшно подумать, что же с вами станет, когда меня не будет в это не простое время.
На глазах девушки проступили слёзы.
– Ты должна быть крайне осторожна. Как и твоя мама с братом. Присматривай за ними, дочка. – Его взгляд был таким пронизывающим. – Ты невероятный
– О чём ты папа?
– Время придёт и ты узнаешь, – он с грустью улыбнулся. – А сейчас послушай и не перебивай. Под половицей, в задней части дома, есть немного денег. На первое время вам хватит. Я всегда откладывал понемногу, зная, что не вечен.
– Папа, ты поправишься, мы с мамой сделаем всё для этого.
– Ты умная и сильная девушка. Ты вытерпишь эту утрату. И не дашь уповать своей матери. – Он провёл ладонью по щеке дочери. Проводя пальцами по её светло-русым волосам, что были довольно длинными, он взглянул в её зелёные глаза и как-то по-особенному улыбнулся. Словно зная, что это последний раз.
– Папа. – Глаза заполнились слезами. – Не закрывай глаза, пожалуйста. Я сейчас позову маму.
Но этого не потребовалось, так как женщина уже вошла с наполненной чашей в комнату.
– Агнет, – он хотел, что-то сказать жене, но кашель перебил его.
– Не говори ничего, Берт. Вот лучше скорее выпей. Хоть немного. – Она протянула чашу ко рту.
– Ты должна рассказать… – шептал он еле слышно.
Женщина качнула головой и сжала губы.
– А сейчас выпей.
Отпив пару глотков, мужчина взглянул на жену и на дочь, что сидели рядом.
– Я вверяю вас Богу и друг другу. Гретель, не забывай о чём я тебе сказал. А ты, Агнет, береги наших детей.
– Ценой всего, милый, – женщина, что держалась из последних сил, вдруг заплакала. Видимо ощутив неизбежность.
Не отпуская его руки, дочь и жена ещё около получаса сидели рядом, пока мужчина, улыбнувшись последний раз своим любимым, сделал последний вдох и закрыл глаза.
Часть 2
Последующие дни дались семейству Бартлетт нелегко. Они потеряли опору и всё, что хоть как-то держало их на ногах.
Глава семейства – Берт Бартлетт скончался одним из тяжелых летних вечеров. По деревушке сразу поползли слухи. Что сама Агнет Бартлетт – дочь сильнейшей ведуньи – не смогла помочь своему мужу. Вероятно, она побоялась предотвратить его лихорадку, ибо давно бы уже заняла место на костре. Ведь такое бы быстро разнесли по всей округе и в пределах местных болтунов это не осталось.
Семья
Гретель сидя на лавке перебирала травы и, опустив голову, не скрыто грустила. Её не покидали воспоминания о счастливом времени, проведённом подле своего отца.
Она была его любимицей и первым ребёнком. Отец с детства приучал девчонку к любым делам: брал с собой на охоту и на речку, показывая, как нужно ловить рыбу. В лесу она знала каждую тропинку и лазейку – и всё от того, что проводила там большую часть свободного времени.
Прошло всего несколько дней, а она уже бескрайне тосковала. Её привязанность к своей семье всегда была неизмерима.
В дом вошла мать, которая ненадолго отлучалась.
– Я прихватила у старушки Мэри некое лекарство. Оно должно помочь. – Она томно прикрыла глаза. Всё это её слишком выматывало, и Агнет еле держалась.
У маленького Томаса всю ночь был жар. Не стоило тогда его подпускать так близко к отцу, но сейчас об этом говорить было поздно.
Женщина направилась к мальчишке, и заставила его что-то выпить.
Вернувшись, она присела рядом с дочерью и горько посмотрела на неё.
– Я не должна была этого допускать. – Её руки вцепились в подол платья.
Грета тут же оказалась перед ней, присев на колени.
– Мама, не печалься. – Она провела рукой по её лицу. – Если хочешь, я сейчас сбегаю и наберу ещё трав. Может хоть, что-то другое поможет.
– Постой. Тебе нужно быть крайне осторожной. На улице так много глаз. Если тебя увидят…
– Не увидят, мама. Я пойду в глубину леса – к той дальней поляне. Там всегда много разных трав. Наберу побольше.
– Пойдёшь вечером. Сейчас нельзя так рисковать. Я кое как добралась до дома, пытаясь не попадаться никому на глаза, чтобы не видели, как я выхожу от старушки Мэри.
– Но, если ему станет хуже?
– Не станет, это лекарство должно помочь, хотя бы временно. Оно снимет его жар.
Грета собиралась встать, но мать ухватила её за руку и вернула обратно.
– Послушай меня, дочка. Я как можно дольше старалась избегать этого разговора. Но время пришло. – Её глаза по-особенному заблестели. Голос понизился, словно она собиралась говорить что-то запрещённое.
– Моя мать – Сесилия, была могущественной ведьмой. Она всегда старалась помогать людям – любой ценой. Я была совсем маленькой и помню, что к ней приходило множество людей, за любой помощью. Пока и такое добро не стало запрещённым.
Она перевела дух, словно это слишком тяжёлая для неё тема и продолжила: