Последняя страсть Клеопатры. Новый роман о Царице любви (Клеопатра и Антоний. Роковая царица)
Шрифт:
– Кто путный на тебе женится, зная, что ты спишь с кем попало?!
– С кем я сплю?! После Цезаря у меня не было мужчины!
– А вот что скажет народ после твоей сегодняшней выходки? Аа… не знаешь?! А я знаю. Скажут, что царица Египта берет на ложе мужчин и взамен требует их жизни! – Хармиона стояла, уперев руки в бока.
Мгновение Клеопатра смотрела на нее, вытаращив глаза. А ведь Хармиона права, действительно скажут. Потом тряхнула головой и даже ножкой притопнула:
– Ну и пусть болтают, что хотят! Проследи, чтобы
– Еще как досягаема…
Но ворчала служанка недолго, теперь она озаботилась только тем, чтобы осужденного хорошенько вымыли и накормили, и постаралась разузнать, не болен ли тот дурной болезнью.
Оглядывая мужчину перед тем, как впустить его в спальню своей госпожи, Хармиона чуть хмыкнула: этот ей понравился куда больше Цезаря, во всяком случае, плеши у него не было! Ну и что, что римлянин умный? Его ума хватило только, чтобы бросить Клеопатру беременной и не вспоминать столько лун. Эх, Клеопатре хорошего мужика бы на ложе, а с Египтом она управится и без помощи лысеющих умников!
Нет, Хармиона ничего не имела против Цезаря, тем более девочка была с ним счастлива, но у римлянина жена и он стар для Клеопатры. А молодые глупы…
Чего собственно Хармиона цеплялась к залысинам Цезаря, она не могла бы объяснить сама, просто больше не нашла к чему. Если честно, то ей самой нравились тонкие черты умного лица, сухощавость любовника Клеопатры, а придиралась она скорее для порядка.
БЕЗ КЛЕОПАТРЫ
Фаросский маяк еще не успел скрыться из глаз, а Цезаря словно подменили. Легионеры радовались: перед ними снова был прежний Цезарь, решительный, деятельный, уверенный в себе.
Старый легионер сидел, привалившись спиной к большому ящику, и начищал оружие. Рядом пристроился новичок, видно взятый Цезарем из александрийцев. Ему очень хотелось расспросить бывалого о прежних победах, о доблести легионов Цезаря, о его удачливости и умении побеждать даже малыми силами. Новичок кивнул на богато украшенную рукоять меча собеседника:
– Гдето смог добыть после боя?
Тот покачал головой:
– Нет, это подарок консула.
– Консула? Консул дарит такое дорогое оружие своим солдатам?
– Дарит. Но он никогда не называет нас солдатами.
– А кем?
– Соратниками, – бывалый легионер поднял вверх палец, подчеркивая значимость слов. – Понял, мы его соратники!
– И… я могу получить… вот такое?
Легионер с насмешкой оглядел довольно тщедушную фигуру новичка и вдруг кивнул на самого консула, стоявшего на носу триеры:
– Смотри, вон стоит Цезарь. Как ты мыслишь, он силен?
– А зачем ему быть сильным? Для битвы есть легионеры, он должен командовать.
– Дурак! – с чувством произнес слышавший разговор другой старый воин. – Если легион на марше, кто впереди всех? Цезарь! Пешком и без всяких там шапок. Его выносливости
– Есть у него, правда, своя странность…
– Какая? – глаза новичка перебегали со стоящего Цезаря на говоривших товарищей, хотелось полюбоваться таким замечательным военачальником, но он боялся пропустить хоть слово о консуле.
– Добрый слишком…
– А… это плохо?
Первый легионер вздохнул:
– По мне так да. Всех попавших в плен отпускает.
– Как это?
– А вот так, сказано же, что добрый! – в голосе легионера слышалась даже досада. – Но уж если человек снова берется за оружие против него, то пощады не жди!
– Ух ты…
– А… ты думал, что абы куда попал? Нет, брат, у Цезаря хоть и строго, зато порядок. Зато ему везет, рискует консул и всегда выигрывает. Фортуна на его стороне!
Новичок не очень понял, почему строго и порядок противопоставляются, но ему понравилось.
В верности рассказов о доброте и милости Фортуны новенький смог быстро убедиться сам.
Консул отправился из Александрии не в Рим, а совсем в другую сторону – воевать против боспорского царя Фарнака. В этом был свой резон. Поняв, что в Риме разлад и решив использовать его в своих целях, Фарнак поспешил вернуть захваченные Помпеем земли. Этого Цезарь допустить никак не мог. Его война с Помпеем никак не касалась завоеваний Республики, и гибель второго члена триумвирата вовсе не означала, что Цезарь отдаст и его завоевания.
Фарнак чувствовал себя уверенно, в его распоряжении была страшная сила – боевые слоны! А еще невиданное оружие – боевые колесницы с прикрепленными к ободам колес острыми клинками. Если честно, то легионеры и сам Цезарь в первые минуты испытали ужас при виде блестящих клинков, но справиться со страхом удалось быстро, а слоны испугались большого количества полетевших в них камней из пращей, сдали назад, основательно потоптав собственных солдат.
В результате победа получилась быстрой и довольно легкой. В Рим отправилось сообщение: «Veni, vidi, vici» – «Пришел, увидел, победил». Коротко и ясно, как в насмешку над погибшим Помпеем, который в свое время праздновал триумф изза победы над Фарнаком. Фарнаку снова удалось бежать, но его убили уже в собственном царстве.
Цезарь мог возвращаться домой победителем, уничтожен Помпей, под его властью Египет, разбит Фарнак. Он выполнил гораздо больше, чем даже рассчитывал.
Молодой легионер проявил в бою завидную храбрость и был награжден Цезарем за это дорогим оружием с золотой отделкой, а вот двум ветеранам, наставлявшим его на борту судна, не повезло: одному отрезало ноги теми самыми страшными клинками, а второго зарубили в пылу схватки. Но такова судьба легионера, не все возвращаются из боя.
После полуторагодичного отсутствия легионы Цезаря возвращались в Рим.