Последняя ведьма из рода Кертао
Шрифт:
– Засиделась я с вами, девчонки, пора мне уже. А то вдруг, кто разбуянился, – посмеялась она.
Мы долго еще прощались, обнимались, а на последок пообещали бабушке прибыть на выходные к ней.
– Ярина, а про кого ты говорила? Ну в отношении с бабушкой, – заинтересовалась Линара.
– А, это… Лет десять назад к нам в лес пришел мужчина, импозантный такой, но хмурый и печальный. Попросил у Хозяйки леса, то бишь у бабули, разрешение построить дом в чаще, подальше от людей. Ну бабушка и разрешила, чего б не разрешить. Так впервые бабушка и познакомилась с Горынычем.
– Горынычем? – переспросила
– Ну это я его так прозвала. На самом деле зовут его Лаурен Змеевич. Оборотнем он оказался, в дракона превращается. Поэтому и Горыныч.
– А потом то что было? – спросила в нетерпении Любава.
– Дом то он себе быстро построил, небольшой такой, но крепкий, а потом… Запил он. Сильно так. Прям днями напролет. Да и попал в беду. Наелся он ягод волчьих, которые бабушка сама для зелий выводила, а они ядовитые. Вот и пришлось выхаживать его. Неделю он на грани провалялся, а потом ничего, отошел. Да и пить вроде как бросил. Бабушку все благодарил. А тут я как раз уехала в школу на учебу. Возвращаюсь я значит, а они уж друзьями закадычными стали. Горыныч, что не вечер, все у нас в гостях. Ну, а я только рада за бабулю была, что она не одна. Так их дружба и длилась пару лет, да и переросла во что-то большее. Полюбил Горыныч Хозяйку леса, да и признался. Бабуля тогда прогнала его, мол, что он там придумал, какая любовь, у нее я есть. А мне лет то было уж где-то двенадцать. Я тогда поругалась с ней впервые. Злая я на нее была, что она так поступила. Видела же, что и она воспылала чувствами к мужчине. Да гордая ведь бабушка, сама то не пошла бы извиняться. Ну я и сходила, поговорила с Горынычем, чтобы он не робел. И опять тогда уехала. А вернулась когда, узнала, что Горыныч к нам перебрался в домик, пристрой сделал. Ой, счастливы они были. Но и тут беда. Незадолго до того, как в Академию уехать мне поступать, поругались они. Да так, что все лесные потом две недели еще по норам сидели.
– А из-за чего поругались то? – удивилась Линара.
– Приревновал ее он. К бабушке же часто деревенские приходят, ну там хворь какая, рана серьезная. Вот и пришел к ней один. Прокляли его, сильно так. Бабушка с ним почти две недели возилась, но справилась, – не без гордости добавила я. – И повадился он ходить к нам, все благодарил бабушку. Ну Горынычу это не понравилось, а бабушке не понравилось, что он командовать вздумал. Вот и вся история…
– И они так и не общались после этого? – пораженно произнесла Любава.
– Ага, полтора года уж почти. Бабушка гордая слишком, чтобы первой мириться, а Горыныч обиделся похоже сильно.
– Так, а где он сейчас?
– В деревне живет. Я узнавала.
– Вижу по глазам, ты что-то задумала, – улыбнулась рыжая.
– Что-что… мирить их буду. Они как дети малые, честно слово.
Я встала и достала листок бумаги.
– Надо немного помочь бабуле снова стать счастливой… – пробормотала я, начиная писать.
Глава 4
Мы спокойно сидели в своей комнате после занятия, раздумывая, идти ли нам на этот бал или нет. Но всё решила залетевшая в комнату Линара…
– Девчо-онки, – протянула она, подлетая к нам. – Я сейчас тако-ого парня видела.
Я посмотрела на неё и усмехнулась. Мечтательная улыбка от уха до уха
– И кто он? – мгновенно заинтересовалась Ярослава.
– Эльф… – выдохнула она. – Тако-о-ой эльф… я на него посмотрела и всё… Пока шла из библиотеки в трех девчонок врезалась.
Но тут её улыбка спала, она прислонилась к стене и прижала книги к груди.
– Эй, ты чего? – я коснулась ее плеча.
Она подняла на меня глаза.
– Да я только сейчас поняла… Он же на меня даже и не посмотрит. Кто он, а кто я, – она грустно шмыгнула носом.
– Ты ведьма! И чтоб какой-то эльф был лучше тебя? – возмутилась Любава.
– Он не какой-то… он особенный, – она опять грустно вздохнула.
– Так, срочно чистим перышки, надеваем свои лучшие наряды, идем на бал и охмуряем этого твоего эльфа, – мгновенно вскочила Ярослава.
– Чтоб какой-то, пусть даже особенный, эльф прошёл мимо ведьмы в полной боевой готовности? Да ни в жизнь! – поддержала я подругу.
Линара подскочила и обняла нас всех.
– Девочки, вы же… вы лучшие просто!
– Горгульи мы или подруги! Никуда от нас он не денется, – твердо заявила Любава.
И началось… Мы приняли ванную по очереди. Помогали друг другу с маникюром, прической, выбором нарядов. И всё это как обычно проходило в суматохе и веселье. Мы шутили, смеялись, потом на нас напала грусть от того, что мы такие красивые, но одинокие. Но потом мы плюнули на все. Мы не одинокие, мы СВОБОДНЫЕ! А это в сто раз круче!
– Ну, Лин, если этот эльф пройдет мимо, то он… – начала Ярослава.
– Импотент он будет тогда, если мимо красоты такой пройдет, – прервала ее Любава.
А я рассмеялась и посмотрела на счастливую подругу. Бирюзовое платье, чуть ниже колена, облегало стройную фигурку, небольшое декольте так и притягивало взор, а открытые плечи, словно показывали всю хрупкость и нежность этой девушки. Совсем немного макияжа, только чтобы подчеркнуть её глубокие карие глаза и линию губ. Волосы были распущены, но немного убраны назад, чтобы не мешать. Ох, хороша подруга. Ничего не скажешь.
– Ой, да мы все шикарны, – откинула косы Ярослава.
На ней было темно-синее облегающее платье с пышной юбкой до колена. Оно было с рядом пуговичек спереди и небольшими рукавами. А ещё она заплела две пышные косы и лишь пара черных прядей игриво спускалась вдоль лица. Синие глаза так и горели азартом и радостью.
– Конечно, хоть сила ведьмы и не в шмотках, но так хочется праздника, – пропела Любава.
На ней было ярко красное платье в пол с разрезом до бедра. Открытые плечи и рукава в три четверти. Оно идеально подходило к ее рыжим кудрям. Зеленые глаза подруги так и светились ведьминским огнем.
Я развернулась и ещё раз посмотрела на себя в зеркало. Я надела белое приталенное платье с красивыми синими узорами, без рукавов, волосы я собрала в высокую прическу и оставила лишь пару прядей. А ведь тоже неплохо вышло.
– Ох, девочки, только бы маги вечер не испортили, – нахмурилась я, вспомнив черненького. – Мне за ними ещё присматривать, чтобы не учудили ничего.
– Пусть только попробуют, я им потом такой праздник устрою.
Я уже говорила, что злая Любава хуже горного тролля?