Последняя жертва

Мид Райчел

— Вот Таша очень сексуальная, — заметил Адриан.

— Не наглей, — взорвался Кристиан.

— Ну-ну, не дуйся, — вмешался Эйб. — Этан — дворцовый страж. Он был там в ночь убийства — что может оказаться очень полезно для нас, если Таша будет поддерживать его интерес.

Кристиан покачал головой.

— Все стражи уже дали показания. И что толку? Этан рассказал то, что знал.

— Не уверен, — заметил Эйб. — Всегда что-то упускается в официальных отчетах, и я не сомневаюсь — все стражи получили строгие указания, о чем говорить, а о чем нет. Твоей тете хватит обаяния, чтобы разузнать что-нибудь для нас. — Эйб вздохнул, явно все еще расстроенный

внезапным крахом своего тщательно разработанного плана. — Вот если бы у Сидни хватило обаяния, чтобы выбраться из этого расследования и дать мне возможность расспросить ее! А теперь я должен прорываться через алхимиков и стражей, чтобы добраться до нее и вычислить, где сейчас Роза. Ох, и тебя ведь правда ждут на испытании, принцесса.

— Я думала, это просто предлог, чтобы найти меня.

— Нет-нет, тебя ждут. — Он объяснил ей, куда идти; это оказался тот же дом, где проходило второе испытание. — Идите туда все вместе, а потом пусть какой-нибудь страж проводит тебя обратно. И не покидай свою комнату, пока не придет Джанин или Тэд. — Тэд был одним из сподвижников Эйба. — Больше никаких неожиданных нападений.

Лисса собралась возразить, что не собирается сидеть под домашним арестом, но решила, что сейчас не время спорить. Эйб торопливо ушел, все еще в волнении, а они свернули в нужном направлении.

— Ребята, он разозлился, — сказал Адриан.

— И ты осуждаешь его? — спросил Кристиан. — Он только что утратил членство в клубе зловещих тайных лидеров. Его блестящий план развалился, а дочь пропала, и это в то время, когда он считал, что она в безопасности.

Адриан многозначительно промолчал.

— Надеюсь, с ней все в порядке. — Лисса вздохнула, чувствуя, как внутри все стягивается в плотный узел. — И, ради всего святого, какое отношение ко всему этому имеет Джил?

Ответа не последовало. Когда они добрались до места испытания, ситуация очень напоминала ту, что была в прошлый раз. Множество зрителей выстроились вдоль стен коридора. Стражи никого не пропускали в дверь. Пока Лисса шла по коридору, гораздо больше мороев выкрикивали ее имя; среди них были как простые люди, так и те королевские морои, чьи кандидаты уже сошли с дистанции, не выдержав устрашающее предыдущее испытание.

И снова Лиссу одну пропустили в комнату. При виде той же старой женщины сердце у нее заколотилось. Неужели ее снова ждут ужасные видения? Кубка Лисса не видела, но это ничего не значило. Второе кресло отсутствовало, и она просто остановилась перед старой женщиной.

— Здравствуйте, — почтительно сказала она. — Рада снова встретиться с вами.

Женщина улыбнулась, обнажив провалы на месте недостающих зубов.

— Сомневаюсь в этом, хотя ты и говоришь очень убедительно. Наверное, политика у тебя в крови.

— С-спасибо… — Лисса не знала, воспринимать ли это как комплимент. — Что я должна делать на этот раз?

— Просто слушать, вот и все. Это легко.

Однако мерцание в глазах женщины заставило Лиссу усомниться в этом.

— Все, что от тебя требуется, — это ответить на мой вопрос. Ответишь правильно — будешь допущена к голосованию.

— Хорошо, — сказала Лисса взволнованно. — Я готова.

Женщина бросила на нее оценивающий взгляд и, казалось, осталась довольна.

— Тогда слушай: чем должна обладать королева, чтобы стать истинной правительницей своего народа?

Мгновение Лиссе ничего не приходило на ум, а потом в сознании всплыли сразу несколько слов. «Честность? Мудрость? Здравый ум?»

— Нет-нет, не отвечай, — продолжала

женщина, пристально вглядываясь в лицо Лиссы. — Не сейчас. Можешь поразмыслить об этом до завтра, до этого же часа. Возвращайся с правильным ответом, и ты пройдешь все испытания. И… — Женщина подмигнула ей. — Не стоит напоминать, чтобы ты ни с кем этого не обсуждала.

Лисса кивнула, потирая крошечную татуировку на запястье, которая не давала ей рассказывать об испытаниях. Уходя, Лисса так и эдак прокручивала в голове заданный ей вопрос. На вопросы такого рода не существует однозначного ответа, так она считала. Любой из них может…

Я снова оказалась в своей реальности, потревоженная каким-то движением. Наверное, это прибыла Соня, мелькнула мысль. Но нет, это было что-то совсем другое… что-то, потрясшее меня гораздо сильнее.

Дмитрий оказался в моих объятиях.

ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ

Я затаила дыхание. У каждого из нас было собственное одеяло, но даже в разгар лета ночью температура заметно падала. Во сне Дмитрий перекатился ко мне, сбив одеяла в ком и положив голову мне на грудь. Его тело касалось моего, такое теплое, такое знакомое, и он даже старался прижаться еще теснее.

Видимо, он устал сильнее, чем я осознавала, раз вел себя так во сне. В конце концов, он всегда спал, приоткрыв один глаз. Однако сейчас он отчасти утратил свою бдительность, и тело его непроизвольно искало… чего? Просто тепла? Меня? Проклятье! Зачем только я задала Соне свой вопрос? Разве не проще было оставаться в роли девушки Адриана и друга Дмитрия? Может, и проще, но, честно говоря, я ни в том ни в другом не преуспела.

Очень осторожно и даже робко я слегка переместилась, обхватила Дмитрия одной рукой и притянула к себе. Я понимала — есть риск разбудить его и разрушить чары; но этого не произошло. Напротив, он, казалось, еще больше расслабился. Ощущать его так близко… держать в объятиях… это пробудило целый сонм эмоций. Боль, которая сжигала меня после того, как я его потеряла, никуда не делась, но наша теперешняя близость смягчала ее — как будто та часть души, которая тосковала по нему, сейчас вновь ожила. А я ведь даже не осознавала, что она омертвела, — пока слова Сони не разрушили новый, очень хрупкий вариант жизни, с которым я смирилась.

Не знаю, сколько времени мы пребывали в таком положении. Наверное, долго, раз в конце концов взошло солнце, просвечивая сквозь полупрозрачную ткань палатки. Света хватало, чтобы разглядеть Дмитрия, точеные черты его лица, мягкие темные волосы. Мне ужасно хотелось дотронуться до этих волос, попробовать, остались ли они на ощупь такими же, как прежде. Глупость, конечно. Волосы не могли измениться. Тем не менее желание снедало меня, и я уступила ему, мягко проведя пальцами по выбившимся прядям. Они оказались гладкими, шелковистыми, и от этого прикосновения у меня мурашки побежали по коже.

И от этого прикосновения он проснулся.

Дмитрий широко распахнул глаза, мгновенно мобилизовав все внимание. Я думала, он отшатнется от меня, но вместо этого он оценил ситуацию — и не двинулся с места. Я не убирала руку, продолжая мягко поглаживать его волосы. Наши взгляды встретились; и сколько же всего они выражали! В эти несколько мгновений я не находилась с ним в палатке, не скрывалась от тех, кто считал нас злодеями. Поиски убийцы, травма, которую он пережил после возвращения и должен был преодолеть, — ничего этого не существовало. Просто он, я и чувства, которые так долго пылали в нас обоих.