Последняя жизнь. Женить рыжего
Шрифт:
– Пойдем, непутевая, – когда рыжая скрылась в ближайших кустах, проговорила черненькая. – Покормим тебя, что ли. А то если тебя наша лисица голодной и холодной увидит, такой нагоняй устроит, всем достанется. А мы не самоубийцы.
Аргумент, ничего не скажешь.
Пришлось все-таки идти в сторону избушки. Как бы ни хотелось пойти в другом направлении. В кусты, например. Хотя, если думать логически, куда бы я пошла одна и без денег? Искать еще большие приключения на одно очень примечательное место?
– Она не кусается, – будто прочитав мои мысли, заговорила черненькая, сейчас вышагивающая впереди. –
Она продолжала что-то говорить, даже когда переступила порог избушки. А для этого, между прочим, этой самой избушке пришлось присесть. Ведь лапы у нее были довольно длинные. И просто так забраться в сам дом было проблематично даже для меня.
Меня никто не съел. Изнутри избушка казалась вполне себе обычным домиком, в котором была всего одна большая комната. Прямо напротив входа стояла кровать, чуть поодаль печь, посередине комнаты стоял прямоугольный стол. Больше здесь особо ничего и не было.
– Располагайся, – милостиво разрешила беленькая лисичка, лениво перебирая лапами. Добредя до кровати, она заползла под нее и затихла. На пару секунд. – Яга в ближайшее время не появится. Но если даже и прибудет, то тебя точно не прогонит. Она у нас добрая. Бывает… Так что не волнуйся.
– Спасибо. – И почему мне так тяжело даются простые на первый взгляд слова?
– Есть хочешь? – спросила черненькая. – Вижу и без твоего ответа, что хочешь. Так что, мыть руки и за стол. Умывальник рядом с печкой. Все поняла?
Кивнув, направилась в указанную сторону. Чем меня собирались кормить лисички отдельный вопрос. Который я почему-то опасалась озвучивать. Наверное, потому что боялась обидеть тех, кто меня приютил. Пусть это и три болтливых сказочных существа.
После того, как руки были вымыты, направилась к столу. На котором каким-то сказочным образом уже были расставлена посуда и несколько чугунных горшочков с чем-то явно съестным. И пахло это съестное очень даже аппетитно.
– Но… как? – удивленно смотря на стол, спросила. Подошла к нему, вдохнула манящий аромат и только сейчас осознала, насколько сильно хотела есть. Я была готова наброситься на еду прямо вот так, стоя у стола, не используя тарелку и ложку. Но родители столько лет убили на мое воспитание, поэтому позволить себе такую вольность я не могла.
– Печка у нас не простая, а колдовская. Сама готовит, если захочет, сама на стол ставит. Опять же, если настроение есть. Ты ей, судя по всему, понравилась, раз она расщедрилась и все сама сделала, – пояснила мне черненькая. Эта хвостатая, пока я мыла руки, уже успела забраться на кровать и свернуться на пестром покрывале калачиком. Пушистым таким, черным и с хитрыми глазками. – Садись, ешь. А там уже лисица придет. Поговорите. Сможешь задать ей парочку вопросов. Она у нас хорошая, есть не станет.
Последнее заверение пришлось как нельзя кстати.
– Зато волк… – подала голос из своего укрытия беленькая. – Он, когда злой, не разбирает, кого съесть.
– Не болтай ерунды, – шикнула на подругу другая лисичка. – А ты… кстати, а как тебя звать-то?
– Вера, – представилась, медленно опускаясь на скамью. На столе рядом уже стояла деревянная тарелка, в которую предлагалось положить что-нибудь съестное.
– Вера, значит, веришь, – хихикнула белая лиса. Так бы и подергала ее за это за хвост. Думала, рыжая у них тут самая языкастая, ан нет.
Черная снова шикнула. На этот раз в доме повисла тишина. Меня она не угнетала. Лисичек, впрочем, тоже. Спустя какое-то время они, кажется, вообще заснули. Сопели себе тихо спокойно, пока я наворачивала тушеные овощи с мясом. Сейчас казалось, что ничего вкуснее я в жизни не ела. Если только мамино…
Вспомнила близких, и стало как-то тяжело на душе. Да и на плечи будто кто-то холодные руки положил. От них по спине побежал неприятный морозец. Смогу ли я вернуться домой? Выполнима ли задача, которую поставил передо мной этот мир? Или боги… Ведь не брак должен был стать ее решением. Тогда что? Надеюсь, не чувства, которых между мной и Тимофеем и в помине нет.
Я только доела, когда дверь в избушку распахнулась и в комнату влетели уже знакомая мне рыжая лисичка, серый огромный волк в штанах и огненно-рыжая лисица в красном сарафане. Причем последние двое стояли лишь на задних лапах.
Если бы не успела проглотить последнюю порцию тушеной картошки, точно бы подавилась. Потому что лису в русском сарафане и, кстати, рубахе, мне видеть доводилось впервые. Что было вообще не удивительно.
– Вот те раз, – пробасил волчара, подходя ко мне ближе. Остановился в паре шагов от сидящей за столом меня, сложил лапы на могучей груди. Сверкнул своими недовольными глазищами. Да так, что мороз по коже побежал. Вот как возьмет сейчас и съест. А поблизости, я уверена, нет доблестных охотников или, на худой конец, ямы, в которой бы пылал огонь. – И в самом деле жена этого прохвоста. И хорошенькая… Аппетитная.
– Волк, – пожурила серого огненная лисица, – чего запугиваешь девочку. Яга недовольна будет, если узнает. Ты же не хочешь стать воротником на ее новой шубке?
– Нет, душенька, – посмотрев на свою собеседницу, откликнулся волк. – Кому охота добровольно себя жизни лишать и шкуру «дарить».
– Тогда не зубоскаль, старый, – возмутилась лиса. – Сколько лет на этой земле живешь, а все такой же.
– Тем тебе и нравлюсь, – довольно проговорили в ответ.
Пока они разговаривали, я осторожно, стараясь не издавать лишнего шума, поднялась со скамьи и стала медленно отходить подальше от новоприбывших и поближе к печи. Там я заметила добротную кочергу. Чем не оружие? Кто знает, что у этого сказочного зверья на уме. Учитывая, что лисицы в наших сказках те еще плутовки. Одна даже мучное изделие съела, лишь бы оно другим не доставалось.
– Ты куда, красавица? – спросил волк, почти сразу заметив мой маневр. Слух у него, видимо, отменный. Или это я так шумно отступала? – Не бойся, не съем я тебя. А говорю так для порядку. Не гоже волку красноградскому милым и пушистым быть. Но люди не в моем вкусе.
– А я предупреждала, – возмутилась лисица.
Быстро преодолев разделяющее нас расстояние, она схватила меня за рукав рубахи и потянула к кровати. Силищи у лисы оказалось немерено. Если бы не захотела идти, она бы меня, наверное, волоком или на себе потащила. Черненькая лисичка, что до этого делала вид, что крепко спит, шустро соскочила с кровати на пол и спряталась под нее. Послышалось недовольное рычание. Кажется, беленькая была недовольна такому соседству.