Последняя
Шрифт:
– На лошади умеешь ездить? – сказал знакомый уже парень.
– Нет, – радостно сказала. Фух, куда я им такая? Только балласт.
– Ничего, мы как раз купили женское седло в Латрине, – сказал еще один незнакомый оборотень. Случайно купили или для меня? Я осмотрела их, вроде бы на лицах не написано, что собираются меня красть. Да кто же их разберет?
– Садись, – подойдя, сказал парень, я сглотнула. Я на эту лошадь смотреть-то боюсь, не то что садиться.
– Ну что вы, я не умею совсем, вы без меня поезжайте лучше.
Меня аккуратно подвели
– Не бойся, с нами надежнее, – произнес он и, подхватив за талию, усадил. Я замерла и посмотрела на него испуганными глазами.
– Я отсюда теперь не слезу, – прошептала, он добро улыбнулся.
– Я помогу, – подтянул подпругу и какие-то ремешки, названия которых мне неизвестны. Боже, да я лошадь живую только издали видела.
Мы тронулись, мои провожатые в путь, а я, кажется, – умом от страха. Седло было мягкое и удобное, сзади небольшая спинка, которая держала меня, не позволяя упасть под копыта этой зверюге. Грамотно они придумали, теперь точно не сбегу. Я держалась за повод так сильно, что ногти до боли впились в ладонь и разжать их мне точно было не дано.
Лошадь или жеребец, шиш его знает, была очень спокойная. Окрас у нее был светлее, чем у остальных, серо-черный и белые ушки. Марун, пожалуйста, пусть она меня не убьет.
Оборотни не подавали виду, что еду я крайне медленно. Ехали рядом, окружая и подбадривая:
– Не бойся, все хорошо, у тебя отлично получается, – и так далее. И спасибо им за это, я даже постаралась им улыбнуться, но от страха у меня скорее получился оскал.
– Не сжимай так повод, – сказал мне парень с татуировкой. – Лошадь чувствует твое напряжение и нервничает, – он ехал по правую руку, я повернулась к нему с испуганными глазами. Значит, лошадь все же нервничает?
– Я не могу разжать руки, – прошептала, голос отказался меня слушаться. Он удивленно посмотрел на меня, потом на мои побелевшие пальцы. Он аккуратно остановил свою лошадь, за ней остановилась и моя, а затем и весь отряд. Он поднес свою ладонь к моей руке, от нее повеяло жаром. Вот почему они ходят полуголые, промелькнуло, они с такой температурой не мерзнут. Стараясь меня не пугать, он разжал сначала одну руку, потом вторую. Пальцы неприятно закололо из-за онемения. – Спасибо, – так же тихо сказала я, он кивнул.
Мы двинулись дальше, только теперь он держал повод моей лошади, а я разминала ладони.
– Почему трактирщик назвал тебя ведьмой? – спросил меня паренек, что ехал слева. Другие даже повернули голову, видно, их тоже это интересовало.
– Я сказала ему, что, если наймет мне плохой караван, то нашлю на его таверну чуму, – мужчины тихо рассмеялись.
– Теперь не нашлешь? – спросил парень с татуировкой, имя хотя бы надо узнать.
– Не знаю, – тихо ответила, он улыбнулся. Я покраснела, что они все на меня так смотрят?
– Как тебя зовут-то? Не ведьмой же нам тебя окликать, – улыбнувшись, сказал все тот же парень.
– Сона, – представилась.
– Красивое имя, – я зарделась. Не оборотни, а рыцари какие-то. – Меня зовут Радан, его, – он указал на того, что держал мой повод, – Эрридан. Остальные тебе на привале представятся, а то все равно всех не запомнить. Я сам их до сих пор путаю, – он засмеялся. Добрые оборотни меня пугают явно больше, чем просто молчащие.
– Почему ты едешь в Хасу одна? – спросил после непродолжительной паузы Эрридан.
– К мужу еду, – сдавленно прошептала. Он кивнул, но явно не поверил, как и все окружающие. Мы замолчали.
Скакать на лошади первое время было нормально, но после спина начала раскалываться от непривычной позы, и ноги, кажется, уже не смогут меня носить, ибо я их не чувствую. Заметив мое напряженное лицо, Радан предложил:
– Может, остановимся? Ты, наверно, голодна? – кивнула.
Оборотни, что ехали впереди, поскакали быстрее на поиски поляны, где можно было бы остановиться, об этом мне сказал Радан. Он вообще любил поговорить, по сравнению с другими. Может, это он и есть, этот белый волк? Я посмотрела на него внимательнее. Короткие темные волосы, карие глаза, молодое лицо. Ему не дашь больше моих лет. Чуть худее других, но не думаю, что слабее. Добрая улыбка и смех. Красивый голос.
Или это Эрридан? Я посмотрела направо, мужчина все так же держал повод моего коня. Он был явно старше меня, а может, даже Адэт. У оборотней, вроде, по-другому года идут, и в пятьдесят они могут выглядеть на двадцать. У него были пепельные волосы, которые то отливали темным, то из-за света становились светло-серыми. Глаза у него были темные, не карие, а, скорее, черные. Лицо очень серьезное и даже суровое, он пугал своим видом. Чаще молчал, но при этом постоянно смотрел. Как и сейчас. Я отвернулась. Лучше пусть будет Радан.
Вскоре мы добрались до небольшой поляны, и оборотни решили устроиться на обед. Они все быстрыми и отработанными движениями слезли с коней, я же осталась сидеть на лошади. Эрридан куда-то ушел. Рядом остался только Радан.
– Радан, – позвала я, парень обернулся. – Помоги мне слезть, пожалуйста, – он кивнул, но помедлил.
– Высвободи правую ногу из стремени и перекинь ее к левой, мне так будет удобнее тебя спустить, – сказал он, расставив руки, будто показывая, что поймает в случае чего.
Правую ногу получилось высвободить, но вот повернуться на лошади было выше моих сил. В попытке поднять ногу, я высвободила левую из стремени и стала заваливаться вправо, спиной вниз.
– Мама-а-а-а, – закрыла глаза и выставила руки вперед, стараясь хоть за что-то зацепиться, но в итоге повалилась спиной на землю, больно ударившись, из глаз брызнули слезы. Святой лесной бог, только бы спину не сломала.
Рядом кто-то засуетился, раздалось громкое рычание, но я так и не увидела, кто рычал. Меня подхватили на руки, это был Радан, он пытался что-то у меня спросить, но я не очень понимала по его голосу, что именно. Он волновался и путал слова.