Посох. Тетралогия

Раткевич Сергей

– И всем остальным… – тихо прошелестели голоса Архимагистра.

– И всем остальным, – кивнул Зикер.

Архимагистр уставила на Зикера все свои прекрасные глаза Взгляд был угрожающим. Тяжелым. Страшным.

«Это не Орика, это ее Сила на меня смотрит», – подумал Зикер. Где-то в глубине глаз терялся среди водоворотов Силы и взгляд самой Орики. Испуганный и несчастный взгляд. Еще обиженный, наверное. Ну да, она ведь хотела как лучше. Она думала – учитель похвалит. А он…

–

Ты поняла, – сказал Зикер.

– Я поняла, – кивнула Архимагистр. – Сколько бы сил у меня ни было, ты все равно будешь сильнее меня, пока я помню о тебе, как об учителе.

И вновь взгляд. Тяжелый и страшный.

– Тебе придется убить меня, Орика, – промолвил Зикер. – Убить, чтобы забыть. Убить, чтобы освободиться. Таковы правила. Других пока никто не придумал.

– Не стану я тебя убивать! Ты просто пройдешь трансформу и стаешь таким, как я. Вот и все. Ты опять будешь моим…

– А может, ты просто постучишь опять в дверь моей башни, и все станет по-прежнему? – с тихой надеждой спросил Зикер. – Вспомни, как нам было хорошо…

Йоштре Туйен тихо выдохнул и одними губами выругался. Эти двое препирались уже почти час, а он так и не нашел выхода из этого заколдованного места. Несмотря на весь свой опыт, силу, знания и мастерство – не нашел. Кроме того, у него возникла и крепла неприятная уверенность, что они не только от Оннера далеко находятся, но и вовсе в каком-то другом мире болтаются. Или не в мире? Пустота Межмирья, если ты не проложил там предварительно надежную тропу… такое испугает и храбрейшего из магов.

– Ты не пойдешь со мной, Зикер? – тихо спросила Архимагистр.

– Ты не вернешься обратно, Орика? – тихо спросил Зикер.

Оба молча смотрели друг другу в глаза, читая там непроизнесенные ответы.

– Что ж, вы утомили меня, – наконец произнесла Архимагистр. – Доказали собственную бесполезность.

Все человеческое, бывшее в ее взгляде, погасло. И только сила – невероятная сила, лишь могущество – безмерное могущество изливалось из ее нечеловечески прекрасных глаз.

Зикер и Йоштре одновременно наколдовали свои магические щиты. Зикер и Йоштре одновременно ударили своими лучшими, самыми мощными заклятьями.

– Портал. Йоштре! – вскричал Зикер, наращивая защиту. – Куда угодно, хоть к черту на рога… портал!!!

Но они ничего уже не могли построить… и предпринять тоже. Вдруг изменившаяся реальность мигом высосала из них всю магию. Напряженные пальцы Зикера плели бессильные пассы, рука Йоштре бесцельно царапала воздух, раз за разом вычерчивая все никак не появляющийся портач.

А потом Архимагистр подняла четыре свои правые руки и…

– Не убивай их! – воскликнул внезапно появившийся Эстен Джальн. – Не убивай их…

–

Как ты сюда попал? – яростно взревела Архимагистр. – Сюда можно попасть только по моей вате!

– Именно это я и сделал, – ухмыльнулся Эстен Джальн. – Попал сюда по твоей воле.

– Не поняла?

– А чего тут понимать? Твоя воля простирается на огромные расстояния и достаточно прочна, чтоб выдержать одного несчастного художника. Вот я по твоей воле, как по лестнице, и поднялся.

– Мерзавец! Как ты посмел?!

– Да я и сам удивляюсь, – развел руками художник. – Вроде с ума еще не спятил. Впрочем, там и спячивать-то особенно не с чего, так что…

– Ты умрешь! – прорычала Архимагистр.

– Какой восхитительный рык, – потрясенно промолвил Эстен Джальн. – Ты хочешь, чтоб я умер? У твоих ног – с радостью. Ты так прекрасна. А можно я тебя перед смертью нарисую? Тогда от меня у тебя останется твой портрет. Я хороший художник, правда! Я просто не могу умереть, не нарисовав твое прекрасное тело. И это ничего, что я буду касаться его одной лишь кистью. Даже это наполняет меня непомерным восторгом! Разве я смею рассчитывать на большее?

– Хм… не знаю, – озадаченно отозвалась Архимагистр. – Может, и смеешь. Там посмотрим. Давай так, я стану твоей на одну ночь, если ты сумеешь угадать и нарисовать мое прежнее тело. А если не сумеешь…

– До трансформы? – спросил художник.

– Да, – ответила она.

– А как же моя немедленная смерть? – спросил Эстен Джальн.

– Тебе что-то послышалось, – отмахнулась Архимагистр. – Сейчас избавимся от этих нудных стариков и поглядим, на что ты годишься.

– Не убивай их… ну, пожалуйста!

– Вот как? А к чему они тебе? – заинтересовалась Архимагистр.

– Они так уродливы! Это вызов моему художественному вкусу! Я хотел бы нарисовать их так, чтоб их явное уродство не бросалось в глаза.

– Ну… ладно, – кивнула Архимагистр. – Только для тебя… я выброшу их в пустоту. Оттуда сами пусть добираются, если смогут. А не смогут… и не проси меня за них больше, не то и на тебя разгневаюсь. И откушу голову после…

– После чего?

– После того самого…

– Откусывай, – махнул рукой Эстен Джальн. – После того самого мне уже будет все равно. Все самое хорошее в моей жизни уже случится. К чему мне тогда голова? Разве я посмею рассчитывать на продолжение?

– Ты и вообще пока ни на что еще рассчитывать не можешь! – рассердилась Архимагистр. – Рисуй давай, пока я тебе и впрямь голову не откусила.

– Если все-таки откусишь, сделай себе кубок из моего черепа, – попросил художник. – Мне будет приятно знать, что твои губы изредка касаются меня.