Посол мира
Шрифт:
Обидно будет, если она ошиблась. И русские, это не люди, а подобие роботов, с функциями вместо чувств, и с номерами вместо имен, как в книге Гернсбека про изобретателя Ральфа... хотя даже там, в предельно технократичном мире, люди оставались людьми, чем там кончается, один предназначен для одной. А советские, на фото из журнала, выглядят куда более живыми!
Пожалуйста, ответьте мне! Даже если на нас завтра упадут ваши бомбы и мы все превратимся в атомный пепел - я хочу знать, за что?
Аманда вложила письмо в конверт. Тщательно переписала адрес из блокнота (скопированный с последней страницы журнала). Заклеила конверт и спрятала между страниц учебника математики. Завтра она его отправит - и если письмо дойдет... может, она и не узнает, вряд ли ей ответят - но если это ее слово будет хоть маленькой пылинкой на чаше
Герцогство между двух миров (Воспоминания Шарлотты Нассау, бывшей великой герцогини Люксембургской). Люксембург, 1974 год. Перевод (с сокращениями) : Москва, издательство "Мысль", 1976 год. (альт-ист).
Мы всегда были маленькой страной, жители которой мечтают лишь о мирной и спокойной жизни. Однако Господь расположил нас так, что через нашу территорию постоянно прокатывались все европейские войны. И любые гарантии нашей независимости и нейтралитета от великих держав - существовали ровно до тех пор, пока кто-то из гарантов сам не оказывался агрессором!
Но мы восставали из пепла - крохотный островок свободы, реликт давних времен, когда вся Европа была скопищем таких же крохотных владений - герцогств, княжеств - правитель которых иногда мог, не выходя из своего дворца, оценить запах с кухни соседнего правителя - преувеличение конечно, но от истины не слишком далеко. Всего сотню лет назад так было и в Германии - которая в этом веке дважды жестоко растоптала нашу свободу: в 1914 и в 1940 году. Однако же Люксембург в последнюю войну оказал нацистам большее сопротивление, чем Дания, при том что у нас не было армии как таковой, а лишь жандармерия и ополченцы Добровольческого корпуса; однако же они успели взорвать несколько мостов, ненадолго задержав германское продвижение - что позволило мне, моей семье и правительству эвакуироваться во Францию (хотя моему сыну Жану пришлось прорываться с угрозой для жизни, направив свой автомобиль на немецких солдат). Немцы понесли потери больше, чем при захвате Дании - но, к чести германской стороны, после наши солдаты были отпущены по домам, а не отправлены в концлагеря. Поскольку Люксембург стал считаться частью Рейха, даже не провинцией, а амтом (округом) провинции Мозельланд! Однако же, благодаря этому, наша страна (в отличие от французов, голландцев, бельгийцев, датчан) не запятнала себя членством в Еврорейхе, не имела марионеточного правительства, не заключала с нацистами никаких формальных договоров.
Народ Люксембурга в большинстве не принял идеи Гитлера, за все четыре тяжелых года под властью нацистов - хотя нашлись отдельные отщепенцы, как Альберт Верер, назначенный немцами главой так называемой Административной Комиссии. Люксембуржцам было запрещено говорить на французском, на нашу страну была распространена германская воинская повинность - двенадцать тысяч граждан Люксембурга были мобилизованы в вермахт, из этого числа более трех тысяч погибли на Восточном фронте и полторы тысячи пропали без вести - никогда до того наш народ не нес таких потерь! Немцы принуждали наших подданных к вступлению в германский трудовой фронт и гитлер-югенд, а при малейшем несогласии - даже таком, как ношение значков с государственной символикой Люксембурга!
– отправляли в концлагеря, или в штрафные части на русский фронт. Однако, и у нас было Сопротивление - хотя его деятельность ограничивалась распространением антинемецких листовок, укрытием в безопасности евреев и прочих людей, которых преследовал немецкий порядок, отдельными актами саботажа, и передачей информации разведкам союзников - но, во время освобождения страны, отряды Сопротивления сумели разоружить и взять в плен несколько немецких гарнизонов и комендатур. А добровольцы, покинувшие Люксембург вместе с нашей семьей или сумевшие бежать в Англию после, честно прошли всю войну на стороне врагов нацизма - да, их было всего лишь один взвод и батарея противотанковых пушек в составе бельгийской бригады - но они тоже высаживались в Гавре в феврале сорок четвертого и даже понесли потери.
Когда наконец настал мир, перспективы нашей страны выглядели мрачно. Люксембург был занят советскими войсками - к счастью, боев на нашей территории практически не было, нацисты предпочитали складывать оружие. Но, на фоне того, как в Штутгарде (где была подписана капитуляция Еврорейха) державы-победители (СССР, США, Англия) обошлись с Францией (тоже великой державой!) следовало ждать, что при определении нового миропорядка в Европе, интересы Люксембурга будут учитываться в самую последнюю очередь (если вообще будут учтены!).
В таком настроении мы прибыли из Лондона в Брюссель - я, мой муж Феликс де Бурбон-Парма (принц-консорт, командующий люксембургской армией), наш сын Жан (наследник трона) и господин Дюпон (премьер-министр Люксембурга с 1937 года). Наше времяпровождение сводилось к нанесению визитов чинам американской и британской военных администраций - где нас (если соглашались принять) выслушивали, не обещая ничего. Из газет же можно было понять, что власти ГДР (правительство Штрелина) намерено оставить нас округом своей провинции (а чем Люксембург лучше Австрии, Эльзаса, Судет?), оформив это через плебисцит населения - а что такое плебисцит в стране, занятой чужими войсками, легко можно было представить.
То, что произошло 1 февраля 1945 года (прим.авт.
– напомню что в альт-истории Еврорейх капитулировал в 1944 году), напоминало детектив. В наших апартаментах раздался звонок от мистера Громыко, эмиссара Сталина, заместителя министра иностранных дел СССР - с предложением немедленной встречи. Конечно, мы согласились - после нас обвиняли, что мы не предупредили представителей США и Англии - так я отвечу на это: разве мы обязаны были испрашивать дозволения у тех, кто перед этим общался с нами, словно с послами африканских дикарей, а не с законным монархом суверенной европейской страны, какой пока формально являлся Люксембург? Еще большим сюрпризом было, что у мистера Громыко было послание от Сталина, в котором он обращался к нам с должным этикетом, предлагая по факту заключить между нашими странами договор!
– СССР вполне удовлетворит, если Люксембург будет нейтральным государством с буржуазно-демократическим строем в форме конституционной монархии. Но его нейтралитет обязательно должен быть дружественным Советскому Союзу. И подкреплен гарантиями, которые нельзя нарушить.
Оказалось, что Вождь русских коммунистов (и коммунистов всего мира) Сталин вовсе не желает ни коммунизации Люксембурга (которой нас пугали союзники), ни присоединения его к ГДР (что было в тот момент более чем реально). Он предлагал нам стать страной-посредником, местом коммерческих сделок и политических контактов между Востоком и Западом, открытым для всех. И для гарантии этого статуса, мы должны были заключить Договор - по которому Люксембург обязывался без согласия Москвы не вступать ни в какие альянсы и не принимать на своей территории никаких регулярных или иных вооружённых иностранных формирований, а также - соблюдение нашим государством "идеологической нейтральности" (под которой подразумевалось отсутствие государственной пропаганды против СССР и его союзников, в том числе в государственных структурах и учебных заведениях, а также - непреследование по политическим и идеологическим мотивам лиц, симпатизирующих СССР, его союзникам, идеям социализма и коммунизма!), - причём СССР получал право в случае нарушения оговорённого статуса Люксембурга, либо создания на его территории угрозы для Советского Союза, ввести в страну войска, если правительство Люксембурга само не примет меры для исправления ситуации.
Бесспорно, этот Договор ограничивал наш суверенитет - но явно меньше, чем президент-акт во Франции (бывшей великой державе!). И от нас не требовалось терпеть на своей земле оккупационные войска (как в Дании, Бельгии, Голландии). Участь маленьких стран (к тому же расположенных в зоне столкновения интересов держав) - или стать чьим-то вассалом (даже не равноправным союзником), или нейтралитет. А предложение стать экономическим мостом между коммунистическим блоком и демократией - открывало просто блестящие перспективы!
Договор был подписан мной, как главой государства, Феликсом, как главнокомандующим вооружёнными силами, господином Дюпоном, как главой правительства и господином Бешем, как министром иностранных дел, а также - господином Громыко, как представителем СССР. Еще одним сюрпризом было предложение нам вылететь в Люксембург немедленно - русский самолет уже ждет в аэропорту Брюсселя. Этот эпизод широко известен европейскому обывателю по десятку книг и даже паре американских и одному французскому фильму - в том числе, из серии про агента два ноля - свидетельствую, что никакого нашего похищения не было: я, Феликс, Жан, Дюпон приняли решение абсолютно добровольно!