Поступь империи. Тетралогия
Шрифт:
Подъехав, друг к другу мы представились. Однако беседу пришлось вести на французском языке, из-за того, что я испанского не знаю, да и сам офицер вряд ли понимает по-русски.
– Сеньор прошу представиться, вы находитесь на землях Его Величества короля Испании и Сицилии Филиппа Испанского,– настороженно приказал офицер, заведомо отойдя с линии возможного огня своих подчиненных.
– Конечно. Перед вами, светлейший князь Романов, подданный Русского царя,– как можно расслабленней ответил я.
– Капитан Алехандро-Пабло Пилар-Гомез,– в ответ представился испанец.–
– Мы плыли в посольстве, но недавний шторм разметал наши корабли, тот корабль, на котором плыли мы, нуждается в ремонте, поэтому обстоятельства вынудили нас пуститься в путь по испанским землям.
– Что вы собираетесь делать дальше? Будете ждать, пока не починят ваш корабль?– как можно учтивей спросил офицер, махнув рукой приготовившимся к стрельбе солдатам.
Сзади меня немного расслабились гвардейцы, глядя, что на меня никто не собирается нападать. Однако рук с эфесов шпаг не убрали, да и взведенные кремниевые пистоли можно вытащить за долю секунды, была бы практика.
– Мы хотели бы добраться до Мессины, а там уже, насколько мне известно, мы смогли бы найти корабль, который сможет переправить нас на большую землю.
– Замечательно! Мы как раз должны сейчас возвращаться с рейда обратно в город,– обрадовался испанец.
– В какой город?– добираться, куда либо еще, да еще на ночь, глядя,… хм увольте!
– Так мы же сами из Мессины, уважаемый князь! И поэтому с вашего разрешения хотели бы сопроводить вас, а то на дорогах что-то слишком много разбойников развелось,– лучезарно улыбаясь, предложил испанский офицер.
– Мы с удовольствием примем вашу помощь, сеньор Алехандро.
Развернувшись, офицер бросил пару слов своим солдатам и пара, из них отделившись от общей массы, поскакала обратно. Наш же кортеж пришлось выстраивать вновь, теперь уже по бокам ехали солдаты в кирасах и красных мундирах, гвардейцы, повинуясь командам Олега, заняли позиции как можно ближе рядом со мной…
Глава 4.
25 июня 1709 год от Р.Х.
Полтава, полк «Русских витязей».
Прохор Митюха.
Прошел день с тех пор как витязи прибыли в город. Второй день бездействия планомерно уходил в прошлое, когда только что прибывший полк, без лишнего шума и суеты, поставив в центр колонны десять небольших телег, вышел из расположения казарм. Ворота Полтавы негромко всхлипнули, выпуская наружу, чуть больше восьми сотен воинов, и тут же закрылись, часовые наверху увидели в закатных лучах солнца как молодые солдаты быстрым шагом идут в сторону небольшого перелеска, начинающегося в паре верст от стен города, катя телеги, закрытые от постороннего наблюдателя тряпицами.
Приближалась ночь, витязи, отдохнув после перехода в казармах, тихо идут по редкому леску, углубляясь в березовую чащу. Все беды и тревоги ненадолго отошли на второй план. Юношеский максимализм готов стерпеть многое, в том числе и саму смерть. Да именно так, и никак иначе, такова природа каждого мужчины: до двадцати мы герои, после двадцати до тридцати
Впереди всех идет молодой полковник, сжимая в руке письмо цесаревича и старшего брата Прохора. Ровный, убористый почерк Алексея немного смазался, не выдержав потных ладоней полковника, не понимающего откуда цесаревич может знать Это?
Да конечно в письме указано все приблизительно, но ведь между строк явно читается знание всего того, что должно произойти завтра. Как бы то ни было, но Прохор верил своему старшему брату, как никому и никогда. Сзади хрустят ветки под ногами, выдавая движение колонны, нервы витязей напряжены, руки сжимают казнозарядные фузеи, примкнутые штыки блестят холодным лунным светом, кое-как проникающим сквозь листву березняка.
Где-то вдалеке мелькнули слабые, едва уловимые отблески…
Колонна встала.
– Егор. Николай,– тихо сказал Прохор, всматриваясь вдаль между стволами деревьев.
Тут же от первого взвода отделились два капрала и бесшумно растворились в ночи. Передовые дозоры хотя и были высланы, но от неприятных сюрпризов никто не застрахован, лучше уж «перебдеть», чем «недобдеть».
Проходит минута, за ней другая, рядом с Прохором появляется один из ушедших:
– Все хорошо, никого нет, там озерце маленькое,– тихо, в самое ухо сказал полковнику витязь.
– Где Егор?
– Он дальше пошел, на всякий случай,– все так же тихо ответил Николай.
– Хорошо.
Вверх взметнулся кулак, введенная цесаревичем новинка, значительно упрощающая отдачу неожиданного приказа: «Стой!» или «Вперед!». Колонна вновь тронулась в путь, иногда она замирала, силясь протащить между корягами груженые до верху телеги. На этот раз от канона Устава пришлось отступить, Прохор взял с собой половину привезенной артиллерии.
Рассуждение молодого полковника были довольно логичны – атака шведов должна быть как можно незаметней, а как этого добиться, если выводить на позиции надо не 10, а 20 орудий, при этом для каждого из них требуется найти подходящее место. Так что Прохору Митюха пришлось оставить в городе десять «колпаков» оставив при них артиллерийские расчеты с минимумом боезапаса, на всякий случай. Да и о движении по лесу забывать не следует, все-таки это то еще удовольствие.
Семь верст, намеченных Прохором с начала движения превратились в десять. Полковник витязей решил перестраховаться и обошел шведов по дуге немного дальше, чем намечал цесаревич в своем письме. Витязи начали уставать, когда полковник, наконец, скомандовал привал. Часа два у его воинов есть, если верить посланию старшего брата, в котором тот указал точное время начала битвы – два часа ночи этого дня. То есть получается, что до начала атаки шведов осталось полчаса, не больше. Часы, подаренные цесаревичем Алексеем, плотно прилегали к сердцу полковника, напоминая о том, что даже вдали от ставшей родной губернии он ответственен не только за себя, но и за тех людей, которые доверились ему. А самое главное за честь наследника, доверившего ее молодому полковнику.