Поступь Смерти
Шрифт:
Уроженец Хай-Рока не питал иллюзий насчет силы служителей Света и прекрасно понимал, что крылатые ящерицы при необходимости могут без особых проблем уничтожить этот осколок Лордерона…
Получив сигнал от одного из своих костяных шпионов, Мадаав взглянул на мир глазами сотворенной им нежити и увидел группу воинов в доспехах алых расцветок, что подходила к роще, в которой должна была состояться встреча. И когда он увидел того, кто возглавлял делегацию — губы некроманта тронула слабая улыбка.
Теперь ему стала понятна и та скорость, с которой фанатики согласились на встречу и расторопность, с
Повернувшись к юной служительнице Света, седой бретонец с легкой усмешкой спросил у Вайтмейн.
— У тебя есть желание увидеть знакомые лица?
***
С подозрением оглядывая пораженные порчей деревья, капеллан Богар медленно двигался в сторону указанного в послании места встречи.
Когда в расположение одного из отрядов прилетела странная белая птица, от которой отчетливо веяло магией смерти, первой реакцией солдат Алого Ордена была попытка уничтожить создание Тьмы. Но на счастье отправившего письмо седого чародея, среди встретивших "гонца" людей оказался один парень, что был в свите капеллана, когда тот впервые встретился с Грегором.
Помня слова Богара о том, что этот седовласый громила хоть и является крайне подозрительным типом, но записывать его во враги пока что рано, молодой боец остановил своих товарищей от расправы над птицей и настоял на том, чтобы о послании сперва сообщили старшему по званию.
Идя по цепочке наверх, эта весть довольно быстро дошла до бывшего паладина и тот после некоторых раздумий решил согласиться на встречу.
В доставленном птицей послании прямо сквозь текст сквозило, что речь будет идти о заключении полноценного союза и по идее, решать это должен был кто-то из высшего эшелона Алого Ордена, но ситуация была такова, что в Бастионе Алого Ордена Богар был самым высокопоставленным офицером.
После того, как нежить завязла в землях высших эльфов, служителям Света стало куда проще сражаться с расположенными в Лордероне силами Плети и большая часть бойцов ордена постоянно находилась на вылазках.
Никто не мог предсказать, сколько кель'дорай смогут продержаться под натиском орд восставших мертвецов, но командование Богара решило, что каким бы не было это время, им стоит воспользоваться с пользой и пока основные силы нежити были заняты Кель-Таласом, воины Алого Ордена занимались планомерной зачисткой тех районов Лордерона, куда ранее они не могли сунуться из-за подавляющего численного перевеса Плети.
Оставшейся в разоренной земле нежити было просто недостаточно, чтобы защитить ту огромную территорию, которую Артас захватил во время своего похода, а потому почти каждая атака служителей Света была успешной. Но вместе с тем, у такого подхода была и обратная сторона — Бастион Алого Ордена, ранее бывший цитаделью и сердцем ордена Серебряной Длани, а ныне ставший прибежищем для товарищей Богара, практически опустел.
Сайдан Датрохан, верховный рыцарь Алого Ордена, несколько дней назад покинул цитадель и возглавив отряд воинов Света, отправился в рейд по территории врага, с целью перехватить караван с пленниками, которых полководцы нежити после первого поражения своей мертвой армии в Кель-Таласе, стали перебрасывать ближе к границе.
Дело это было крайне благородное, но вместе с тем и крайне рискованное — после того, как Сайдан покинул Бастион, заполонившая Стратхольм нежить увидела, что защита цитадели Алого Ордена ослабла и попыталась выбить служителей Света из города. И хотя атака восставших покойников была отбита, заместитель верховного рыцаря, которому Датрохан передал командование на время своего отсутствия, был убит.
И с одной стороны, в такой ситуации покидать Бастион, да еще и с отрядом воинов, было крайне опасно, ведь защита крепости в таком случае ослаблялась еще сильнее.
Но дело было в том, что нежить Стратхольма в последней атаке также понесла серьезные потери и в данный момент между восставшими мертвецами и служителями Света возник своеобразный паритет — ни одна из сторон не могла перейти в атаку, потому как четкой уверенности в победе не было ни у воинов Алого Ордена, ни у некромантов Плети. Иными словами: все удерживали занимаемые позиции и ждали подхода подкреплений.
И если Богару удастся договориться с седым громилой, то можно будет попытаться отбить Стратхольм у нежити, что станет поворотной вехой в войне с Плетью.
— А вы пунктуальны, капеллан. Это не может не радовать.
Когда отряд прибыл на место — их уже ждали.
И при виде огромной фигуры, с ног до головы закованных в массивные и тяжелые даже на вид черные латы, руки бойцов Алого Ордена сами собой потянулись к рукоятям клинков, но выскочившая откуда-то сбоку юная жрица моментально приковала к себе общее внимание и помахав рукой, отвлекла людей от жуткого громилы, в руках которого находилась здоровенная коса, с покрытым рунами лезвием.
— Да пребудет с вами благословение Света, капеллан Богар! — Вайтмейн буквально лучилась довольством и на её лице играла широкая улыбка. — Вы даже не представляете, как я рада видеть знакомые лица после постоянного наблюдения за этими мерзкими остроухими!
— И я рад тебя видеть, юная жрица… — Осторожно ответил ей капеллан, который, в отличие от остального отряда, по-прежнему оставался в напряжении из-за темной ауры, что витала вокруг Мадаава. Рослый колдун и раньше отдавал "запахом" темной силы, но теперь она стала куда более концентрированной и определенной. Если ранее Грегора можно было принять за увлеченного магией смерти колдуна, что некоторое время пытался постичь нечестивое искусство, то теперь вердикт Богара был однозначен — седовласый чародей являлся некромантом. Причем крайне могущественным и опытным. — Правда, не могу сказать того же о твоем спутнике. Я даже отсюда чувствую тот мрак, что пустил корни в его сердце…
— Давайте обойдемся без пустых обвинений и перейдем к тому, зачем я вас сюда позвал. Из-за присутствия крылатых тварей, у нас есть не так много времени на диалог. — Сняв с головы жутковато выглядящий шлем и небрежным жестом вырастив из земли несколько каменных кресел, Грегор указал на них бывшему паладину и после некоторых раздумий, Богар принял приглашения колдуна.
Капеллан прекрасно представлял себе силу Мадаава, а потому бросаться в самоубийственную атаку, как поступили бы многие его боевые товарищи, он не собирался. Но не потому, что боялся гибели, а потому, что понимал, какие у этого поступка будут последствия и сколько людей может погибнуть от одного необдуманного решения.