Посвящение Воробьенку
Шрифт:
Огорченью – грош цена.
Не грусти, не злись!
Просто нынче допоздна
Не уходит с улиц
Дворовая ребятня:
Просит петь на «бис».
Я пою, а детвора
Слушает, нахмурясь,
Песни старые мои,
Новые стихи.
И мальчишки с десяти
Очень много курят,
А девчата красятся:
Вот и все грехи.
Чьё ты, поколение?
Улочек забытых
Вязь провинциальная,
Скука да вино.
Раннее влечение,
К
Травка за компанию,
Водка ль – всё равно.
Убежать? Да некуда
В двух часах – столица.
ПТУ да армия,
Да Пединститут.
Нарожают девочки,
Мальчики – повымрут
В драках. В пьяной одури.
Попадут под суд.
Те ж, кому в горячие,
Грозовые точки –
Те вернутся мечены,
И не рассказать.
Матери да женщины,
Вот они, сыночки,
Сплошь перекалечены.
Лучше б не рожать.
Убежало молоко.
Мама обернулась,
Огорченью – грош цена,
Не грусти, не злись.
Просто нынче допоздна
Не уходит с улиц
Подмосковная родня.
Просит петь на «бис».
2005
«В который раз – уста коснутся уст…»
***А. Ф.
В который раз – уста коснутся уст,
И задохнусь, и прошепчу: «Не надо.»
И там, в груди – знакомый сочный хруст.
То сердце рухнет гроздью винограда.
Ты соберёшь янтарных ягод чётки:
Молись, твори вино или продай.
В который раз целуешь. Пахнешь водкой.
Чужой мужчина. Двадцать первый май.
2006
«Так и будет – день вчерашний…»
***
Так и будет – день вчерашний
Улыбнётся на прощанье.
И уйдёт, затопчет пашню
Бык – безумец – обещанье.
Опьяневшие кентавры
Бьют копытами закат.
Славно, как же было славно!
Но Геракл – не виноват.
И Хирона точит мука,
Поднесённая богами.
Но ни стона, но ни звука –
Так титаны учат сами.
И последние герои
Станут пыльной сказкой мира.
Вспомнит кто, какой судьбою
Всех героев наделило?
Так и будет…
«В позабытой насмерть книге…»
***
В позабытой насмерть книге
Меж просоленных страниц
Бродит тень улыбки тихой
В строчках, полных небылиц.
Переплёт вздохнёт покорно,
И знакомые слова
Захрустят зерном отборным,
Закружится голова.
И качнутся, и растают
Зеркала прошедших лет,
Словно веер даль морская
Развернётся мне в ответ.
Побегу вдоль побережья,
Ветер захлестнёт глаза.
Опоздала, как и прежде,
Затонули небеса.
2004
«Из мрачного храма вокзала нырну в зелёный вагон…»
*** Андрею Бельскому
Из мрачного храма вокзала
Нырну в зелёный вагон.
Кому-то утром сказала –
(Он, кажется, был влюблён),
Что стылым апрельским утром,
Просвечивая по шву,
Я выйду к началу песен,
А значит – переживу.
От доброй пивной истомы,
Пропахшая табаком,
Я выпаду на знакомый,
Обветренный тот перрон!
Мешая снега с листвою,
Протяжно стащусь в кювет.
И хрустнет былой зимою
Под сердцем моим куплет.
И там, над седым болотом,
Я, зимней прохлюпав юшкой,
Увижу и возле брода,
Воскликну, вскричу – Андрюшка!
И снова на Белом Слёте,
Над самым последним снегом
Надежда меня находит –
Свет, сотканный в человека.
2005
«Умираю…»
***
Умираю…
Морали орали
В разбитый висок.
Умираю…
Едва ли, едва ли
Я выйду на зов.
Тёмной
петелькой
речки –
награда.
Спокойно,
крепись.
Мне бы сердце.
А так,
для распада
придумана
жизнь.
«На колени встану, молитву – знаю…»
***
На колени встану,
Молитву – знаю!
Я была Татьяной.
Теперь иная.
Руки те же – грифа
Коснутся смело,
Только губы криком
Набухли спелым.
Руки те же –
Тянутся, хлеба просят,
Нож берут, упрямые,
Бьются оземь.
Плечи те же – сила
Речных порогов.
Но уже сломило,
Не надо трогать,
– Отче, слышишь ли?
Боль свою приемлю.
– Тише, тише ты,
Будет, будет! С кем ты?
Отступись, отринь,
Отойди от мира.
Вот вскипает дым
Над приютом сирым.
Эта боль смешна
И не стоит слова.
В поле не одна.
– Отче, я готова!
30.06.05
«Рвануть дверь тамбура…»
*** Мэо
Рвануть дверь тамбура –
Слепит от ветра.
И жаль, что знака нет
На километре.
Да я бы вышел прочь
И поезд скорый.
Но там осталась дочь.
И сонный город.
Да я бы вышел прочь!
Но у рассвета
Стрельнёт зверёныш милый
Сигарету.
Он будет ждать,
Чуть слышно напевая.
А я женат!