Потаённые желания Тёмного Властелина
Шрифт:
Мао, пока я приходила в себя, опять сел на стол и, сложив руки на груди, скрестив ноги, спокойно ждал, когда я снова буду в состоянии продолжить беседу.
— Я, перед тем, как мы отправились на Землю, случайно услышала ваш разговор с Таэром. Он говорил о том, что кто–то о чем–то вправе знать, и считает, что ты поступаешь несправедливо. А ты говорил…
— Что я всегда поступаю только так, как считаю нужным, и как я считаю правильным. Да, Лиэна. Разговор был о тебе. Таэр считал, что я должен был тебе рассказать
— Но ведь мы были на Земле, там–то ты кого опасался?!
— Никого. Я и здесь никого не опасаюсь, Лиэна. Я опасаюсь за твою жизнь. А сохранить её тебе я могу, только полностью сделав своей. И мне пришлось выжидать. Но вчера, во время боя, твои каналы укрепились настолько, что я могу тебя представить своей невестой и закончить ритуал. Поэтому я сейчас с тобой спокойно беседую обо всём. Зная, что таиться больше нет смысла. Всё совсем скоро станет явным. А я буду всегда подле тебя.
— А… — холод с сердца распространился по всему телу, и меня начало знобить. Я даже обхватила свои плечи руками, в попытке хоть немного согреться, вот только это не помогало. — А если я не соглашусь…
— С чем?
— Выйти за тебя замуж, — слова давались с таким трудом, что меня затрясло ещё сильнее.
— Ты уже согласилась, Лиэна, — не терпящим возражений тоном возразил Маору. И опять там было лишь спокойное равнодушие…
Вот и приплыли. Хочешь, не хочешь. Любишь, не любишь. Какая разница? Кого интересует твое мнение? Главное, что детей нарожаешь и любить их будешь. А, ну и, конечно, Мао–то знает, что я его люблю до безумия. Он–то копался в моих мыслях и ему всё уже прекрасно известно обо мне… А я знаю только то, что он не верит в любовь, он сам мне об этом говорил. И даэйра эта, как я поняла, означает лишь избранница, ну вроде как та, что станет женой. А так красиво звучало его первое пояснение: «избранная сердцем и душой». Но всё оказалось куда более прозаичнее.
— Мне нужно пройтись, — медленно встала с кресла и, не поднимая головы, не в состоянии сейчас посмотреть Мао в глаза, я вышла из кабинета, не встретив возражений с его стороны.
Мне было нужно поговорить с мамой, и я отправилась её искать.
Ещё раз зашла на второй этаж, но в детских так никого и не обнаружила. Спустилась в столовую — никого. И только повстречав Эни, я узнала, что они сейчас в беседке, занимаются все. Поблагодарив женщину, я вышла на улицу и, не смотря по сторонам, добрела до беседки, где царила радость, визжали довольные дети… и смеялись. Встав в сторонке, чтобы они меня не заметили, я, наблюдая за их веселыми играми, дождалась момента, когда Шантаэр меня заметит, и жестом попросила позвать маму.
Всего через минуту она уже стояла рядом со мной. Увидев меня, она сразу побледнела, и всю её веселость как ветром сдуло:
— Доча…
— Мама, — я прервала её, — почему ты дала согласие Мао?
И она, не раздумывая, сразу ответила, нежно погладив меня по голове:
— Я… догадываюсь, почему ты так сейчас расстроена. Ты ждала признаний. Ты веришь в любовь и считаешь, что без неё нельзя построить отношения. Ты ошибаешься. Маору о тебе позаботится, он будет тебя оберегать, он станет тебе опорой во всем…
— Но как же любовь? — снова перебила я её. — Ты ведь тоже верила в это чувство. Ты…
— И что я? — она грустно улыбнулась и прижала меня к своей груди, погладив по спине. — Я влюбилась в твоего отца, а он нас бросил. Так и толку от этой любви? Я бы променяла эту любовь на уважение, на то, чтобы он остался с нами и вырастил тебя, дал тебе эту любовь…
— Я… я-то ведь его люблю, но он даже не сказал, что я ему нравлюсь, — холодно отстранившись, я медленно направилась в сторону озера. И, услышав шаги позади себя, добавила: — Мама, я хочу побыть одна. Мне нужно подумать…
Слезы застыли в глазах, но ни одна слезинка так и не скатилась по щеке. Я понимала доводы мамы. Принимала правду Маору. Вот только я была ещё так наивна и верила в великие чувства. Верила в любовь. И я точно знала, что такое настоящая любовь, потому что сама полюбила искренне, отчаянно, всем сердцем…. Вот только меня–то не любили. Меня выбрали. Напитали магией, подготовили тело, как сосуд, и сделали способной родить детей. Мао слепил себе жену. Да, конечно, можно на это и возразить. Наверняка, я нравлюсь ему внешне — ведь он бы не выбрал ту, что вызывает отвращение. Ему нравится и то, как я отношусь к детям… Но это всё не могло утешить моё израненное жестокой правдой сердце. Не хотела я такого: когда один любит, а второй лишь позволяет себя любить. Ведь я буду ждать, всегда буду ждать его признания. Верить. Мечтать. Обманываться. И ждать. А если я никогда так и не дождусь? Смогу ли смириться?
Подойдя к воде, я опустилась на колени и посмотрела на свое отражение в кристально чистой, голубоватой спокойной глади. И увидела бесконечно несчастную и глупую девушку. Другая бы ни минуты не сомневалась — ведь ей сказали, что она выйдет замуж за того, кого любит. А я опять накручиваю себя. Сомневаюсь. И горюю. Обидно было ещё и из–за того, что когда обо мне, как о невесте, говорил Волк, в его словах и то было больше чувств, чем сейчас в равнодушном, спокойном голосе Маору…
И одинокая капля всё–таки скатилась по щеке и упала в воду. Медленно разошлись круги, и моё отражение расплылось по зеркальной поверхности…
— Лиэна… — с болью и невыносимой тоской в голосе прошептал демонион позади меня. А я увидела его отражение в воде.
И, опустившись на колени, он вдруг обнял меня и прижал к себе одной рукой, а второй, прикоснувшись к водной глади, заставив её разойтись кругами, вдруг продемонстрировал мне иллюзию — где вместо моего бесконечно несчастного личика я увидела тоже себя, вот только я широко улыбалась, а мои глаза искрились от восторга.