Потерянные в забвении
Шрифт:
Лицо Ники напряглось так, будто нерадивый студент перед профессором физики пытался ответить на вопрос, о котором не то что не помнил, а не знал, а наводящие вопросы и вовсе сбивали с колеи.
– Я знаю! – Воскликнул Ники. – Спрошу «Лягуха»!
Виспер закатил глаза и понял абсолютную бесполезность таких расспросов.
– Висп! «Лягух» говорить, что никакие такие сны не встречать! А оно красивое? Оно железненькое? Оно вкусное?
– Нет, Ники, забудь…
Третий день был особенно сложным. Стояла невыносимая жара, идти было все сложнее. Воды почти не осталось, и если бы
После полудня свернули на другое шоссе. И вновь, если бы не смекалка Сайлента, пришлось бы довольствоваться сухими полуфабрикатами. Неведомо где он подстрелил небольшое животное похожее на собаку. Под вечер разожгли костер из ветвей можжевелового куста, заросли которого встретились по пути.
Вокруг не осталось ни одного намека на человеческую цивилизацию. Потерянные были измучены долгой дорогой, на которую теперь уходило намного больше времени, чем было запланировано. Третья ночь была особенно тихой и звездной. В такой глуши в дозор больше не выходили. Вместе собрались у костра, освежевали тушу пустынной собаки и приготовили необычайно вкусную похлебку на остатках воды.
– Завтра мы уже должны подойти к тому комплексу, который отмечен на картах, – говорил Виспер. – Я думаю, там мы в любом случае найдем источник воды, так что наедайтесь и напивайтесь вдоволь.
Угли приятно потрескивали в костре, согревая потерянных своим ласковым теплом. В пустыне жара резко спадала с наступлением сумерек, и становилось достаточно зябко. Кроме того, казалось, что ночью вся мелкая живность выбиралась из своих нор в поисках пропитания. Над ночной пустыней иногда раздавалось громкое стрекотание, похожее на шум миллионов маленьких стекол, собранных в детской погремушке. Потерянные терялись в догадках о том, что за существо может издавать такие звуки, но увидеть таинственного нарушителя спокойствия так и не удавалось. И сейчас, сидя у костра, этот звук слышался где-то неподалеку. Ники почему-то очень нравилось это стрекотание, он внимательно прислушивался, одновременно вгрызаясь в кусок мяса, выловленный из похлебки.
– Получилось очень вкусно, – оценила похлебку Санни. – Что скажешь, Висп?
– Да уж, давненько я не ел свежего мяса, – произнес Виспер ухмыляясь. – Помниться как-то мы с Сайлентом еще давно, когда путешествовали вдвоем, наткнулись на большую такую тушу мяса. Сначала мы думали, что это какое-то животное, а когда начали разделывать, представляете, Сайлент так отшвырнул ее в сторону, как будто это был осиный улей! Я спрашиваю, – «Что случилось Сайлент?» А он мне тычет на тушу и показывает пирсинг на отвисшем куске кожи! Вот было бы дело! Едва не полакомились человечиной…
У костра зависла тишина. Санни отложила свою тарелку в сторону, сделав каменное лицо. Сайлент непонимающе посмотрел на Виспера, – «Мол, нашел время для таких веселых историй». Даже странные существа, стрекотавшие без умолку, казалось, на секунду поутихли.
Виспер почувствовал себя неловко. «Что меня, черт возьми, заставило вспомнить эту историю?» – Думал он про себя. – «Санни видно
Вдруг Виспер почувствовал совсем чужим себя среди этих людей. Что случилось в последнее время с ним, он не мог сказать. То ли так волновался, то ли просто, ни с того ни с сего, исчезли все темы для разговоров? Но почему он волновался? Он знал этих людей, с которым шел в ногу уже давно… Но на самом деле – знал ли? Нет. Он не знал – кем они были, что им нравилось в прошлой жизни и главное – чего они хотят, от него, их негласного лидера, от их скитаний, от жизни. И от всего остального. Почувствовав себя крайне некомфортно, Виспер попытался загладить ситуацию самым наипаршивейшим образом – пытаясь отшутиться:
– А чем мы, люди, хуже на вкус, чем, например, вот эта пустынная собака?
Ситуацию пришлось спасать Санни:
– Висп, расскажи лучше – о чем ты там все пишешь в своей книге?
Виспер, казалось, посмотрел на Санни благодарными глазами.
– О разном, – ответил он. – О том, что нам встречалось в пути, о том, что мы узнали, иногда какие-то свои мысли по поводу всего того, с чем нам приходится сталкиваться.
– А о нас там есть что-нибудь? Хотя бы малюсенькая строчечка.
– Конечно, есть и не одна, – улыбнулся Виспер. – Если хотите, я прочитаю.
– Нет уж, спасибо, – ответила улыбкой Санни. – А что ты написал о пустыне?
– Пока ничего. Да и о чем тут писать? Здесь только песок и кактусы, и длинное шоссе, которому нет конца.
– Напиши о небе.
– О небе?
– Да, о ночном небе, о звездах. Ты писал когда-нибудь о звездном небе? Мне кажется, в пустыне оно должно быть особенно красивым…
Виспер поднял глаза к небу, окунувшись в бесконечную черноту космоса, мерцание далеких звезд, почти полной Луны, на которой можно было отчетливо видеть горы и кратеры. Санни была права – небо над пустошами выглядело необыкновенно красивым и притягивающим.
– У Дока я прослушала парочку аудиокниг и там так красиво описывали ночное небо над морем, над ледяной тундрой во время северного сияния, над старой фермой в сельской местности, что просто дух захватывало.
– Но эти книги ведь писали настоящие писатели, а я так – простой обыватель, который даже не помнит, кем он был в прошлом. Это просто дневник, просто очерки, по которым, возможно, кто-нибудь узнает нашу маленькую историю, а может быть, она потеряется на веки вечные в каком-нибудь разваленном городе или на пустошах, и ее никто никогда не увидит. Я не смогу написать так, как настоящий писатель.
– Что? – Возмутилась Санни. – И ты хочешь, чтобы наша история была без описания неба, под которым мы ночевали, без всего того что мы видели? Мне бы было скучно читать такую историю. Висп, попробуй!
– Но я даже не знаю с чего начать.
– Мы с Ники тебе поможем украсить нашу историю, правда, Ники?
Как ни странно, до этого Ники внимательно наблюдал за разговором Санни и Виспера, увлеченно разгрызая бедренную кость пустынной собаки.
– Да, да! Ники помогать! – запрыгал он, подобравшись ближе к костру.