Потерянные
Шрифт:
Мой телефон вибрирует в кармане джинсов.
– Да.
– Ты ведь не забудешь со мной попрощаться?
– Как я могу, рок-принцесса?
– Тогда мы ждем тебя.
На гостиничной парковке я завожу арендованный седан и еду за город.
Загородный дом отца Кейли полон гостей, половина из которых кажется даже еще и не спали. Играет громкая музыка, но ее резко заглушают громкие крики, когда в дверях позади меня появляются новоиспеченные муж и жена.
Сегодня они выглядят по-другому. Оба в кожаных куртках и джинсах. На глазах
На самом деле это красивая сцена. Они семья и любят друг друга. Хотя я знаю, что было все довольно не так гладко когда-то. Думаю, что Кейли приняла самое верное решение, выйдя замуж за Картера именно сейчас. Стоит лишь только посмотреть на всю их сумасшедшую, в хорошем смысле, семейку.
Через несколько долгих и мучительных минут Кейли оказывается рядом со мной, и я крепко обнимаю ее.
– Не хочу, чтобы ты уезжал, – говорит она, отстраняясь.
– Ну, я тоже не хотел, чтобы ты выходила замуж, – шутливо говорю я.
Кейли улыбается и пихает меня локтем. Мы выходим на веранду, где намного тише, лишь звуки океана заглушают шум в доме.
– Как у тебя дела?
– Все хорошо.
Ее и без того растрепанные волосы развеваются от ветра, и она с трудом пытается их уложить.
– Дикая ночка? – со смешком интересуюсь я.
Кейли старается выглядеть возмущенной, но ничего у нее не получается.
– Ну, расскажи. – Я тереблю ее волосы, и она отпихивает мои руки.
– Макс! Черт. А ты как думаешь? Мы поспали всего пару часов.
– О-о тут поподробнее, пожалуйста.
– Неужели ты думаешь, что я буду обсуждать с тобой свою сексуальную жизнь? – серьезно спрашивает она.
– Конечно, будешь, – так же серьезно отвечаю я.
Мы смотрим друг на друга несколько секунд, затем взрываемся от смеха.
– Все было о-очень круто! Бот ты мой, да у меня все болит.
Голубые глаза горят и в них столько эмоций, что мое веселье снова переходит в тихую грусть. Я ненавижу себя за это, но я завидую Картеру и Кейли.
– Когда у вас медовый месяц?
– На зимних каникулах. – Кейли хмурит брови. – Мы летим в Аргентину.
– Вы все-таки рассматриваете этот вариант в будущем?
– Я не представляю свою жизнь за пределами Калифорнии, но ради Картера… – она пожимает плечами. – Его ждет огромное будущее, Макс.
Она права. Я видел его работы. И я много встречал художников в своей жизни. Такие же мечтатели, интроверты, угрюмые и впечатлительные. Но никто из них не рисовал так, как Картер. По его невозмутимому лицу и спокойному характеру ничего нельзя прочесть и понять. Обо всем этом говорят его работы.
– Ты повзрослела, Кейли. – Я мягко улыбаюсь ей.
Еще летом я не мог сказать, что она бы пожертвовала хоть чем-то ради кого-то. Кейли привыкла брать и получать. Но как ни странно это не делало ее хуже. Но сейчас передо мной сидит другая Кейли. Все та же вспыльчивая и импульсивная, но уже влюбленная и понимающая.
– Вышла замуж, – улыбается она.
– А как ты себя чувствуешь?
Она опускает глаза и вздыхает. Я бы не хотел напоминать ей, но мне нужно знать.
– У меня будет небольшая операция. И тогда мне точно скажут, способна ли я выносить плод.
Я встаю со стула и опускаюсь рядом с ней.
– Все будет хорошо, принцесса. Ты сильная. Ты и Картер будете прекрасными родителями. Не думай о худшем, ладно? Я с тобой.
Она грустно улыбается и утыкается мне в плечо.
В начале сентября Картер и Кейли попали в дорожную аварию, после которой Кейли потеряла ребенка. Она даже не знала, что беременна. Эта ужасная потеря подтолкнула их к такому решающему шагу, как брак.
Думая о беременности и детях, я впадаю в некий ступор. У меня есть сын. Я стал отцом в девятнадцать, у Кейли случился выкидыш в восемнадцать, Оуэн, отец Кейли, по ее словам, стал отцом в восемнадцать. Ах да, еще Эрин, мама Мадлен, девушки моего брата, тоже родила в восемнадцать.
Что творится с этим гребаным миром и со всеми нами, если мы становимся родителями сами, будучи еще детьми?
– Спасибо, Макс. – Кейли сжимает мою руку. – Ты выполнил свое обещание?
По тому, как изменилось мое лицо, она понимает, что нет.
– Ладно. Но пообещай мне снова.
Я киваю.
– Обещаю.
Резко становится шумно. Картер выходит из дома и закрывает дверь. И снова становится тихо.
– Чертенок. – Он плавными движениями приближается к нам.
Кейли хватается за его протянутую татуированную руку и прижимается к мужу. Она кажется такой крохотной рядом с ним. Я только сейчас заметил, что на них надеты одинаковые косухи с какими-то нашивками.
– Эй, вы будто члены клуба байкеров.
– Так и есть, – смеется Кейли. – Прямо сейчас мы уезжаем на байке в Оушенсайд на пару дней.
Она демонстрирует нашивки на куртках, на которых я читаю – «Майлс-Холмес».
– Черт возьми, это круто!
Картер улыбается и протягивает мне руку.
– Не было случая поблагодарить тебя за то, что приехал.
Я охотно отвечаю на рукопожатие.
– Не мог иначе.
– Знаю.
Кейли внимательно следит за нами.
– Что ж, – громко вздыхаю я. – Пора прощаться. Вы же обещаете, что приедете навестить бедного одинокого Макса в Нью-Йорке?
– Не прибедняйся, – фыркает Кейли. Она одной рукой обвивает талию мужа, а другой притягивает меня к себе. – Обещаем. Но и ты не забывай про свои обещания.
Через пару часов я нахожусь высоко в воздухе и покидаю неспокойную Калифорнию. Я люблю тепло и океан. Но как ни странно холод тоже. Мне нравится бродить по Бруклину, дуя теплым дыханием на замерзшие руки. Потом зайти в теплый уютный паб и выпить разливного пива, пофлиртовать с официанткой и вернуться в свою пустую квартиру.