Потерянный бит

Алайна Салах

– У тебя было прекрасное детство,- фыркает Тэйлор.-Ты сам мне говорил.

– У меня было замечательное детство, - соглашаюсь с ней. – И родители, о которых каждый может только мечтать. Поэтому я никогда не чувствовал себя ущербным в глазах других детей из-за того, что меня усыновили.

Мне, наконец, удалось привлечь внимание Тэйлор. Приоткрыв розовый ротик, она изумленно глазеет на меня.

– Усыновили? Но… как… Ты никогда об этом не говорил.

– Это потому, что я не люблю об этом вспоминать. Мои биологические родители отказались от меня в возрасте четырех лет. Никакого рукоприкладства, насилия, ничего подобного... Просто в один

прекрасный день они почему-то решили, что я им не нужен, и отдали меня в приют. Я был слишком мал, чтобы горевать об этом. Я не провел в приюте и недели, когда мама с папой забрали меня, так что мне не удалось вкусить сиротской жизни. Первое, что я помню о своем отце, это то, что он дал мне в руку леденец и сказал: «Идем домой, сынок. Тебя больше никто не обидит». Он сдержал свое слово, поэтому я никогда не рассматривал тот факт, что от меня отказались близкие люди, как что-то, способное нанести психологическую травму или как-то повлиять на мои поступки в будущем.

Злость в глазах Тэйлор гаснет, теперь в них плещется сочувствие.

– А…твои биологические родители? – тихо спрашивает она.- Ты никогда не хотел их найти?

– Не испытывал ни малейшего желания, -не задумываясь, отвечаю я.- У меня был лучший отец в мире. Зачем мне другой?

– То есть, это как-то могло повлиять на..,- она запинается,- на твое недоверие..и ревность..

– Я никогда не задумывался об этом раньше. Я имею ввиду, я никогда не чувствовал себя в чем –то обделенным. Мои родители дали мне столько любви и заботы, что я никогда не ощущал себя приемным. Но Клэр говорит, тот факт, что от меня отказались, отложился в моем подсознании, трансформировавшись в боязнь быть брошенным. А ситуация с Айви и Мэнди лишь укрепили ее.

Тэйлор хмурит брови и опускает глаза на стол. Внутри нее кипит борьба. Ей хочется довериться мне, но она не решается. Слишком много раз я ее подводил.

– Малышка, я рассказал это не для того, чтобы вызвать жалость к себе. Видит бог, жалость – это последнее, что я хочу, что бы ты ко мне чувствовала. Я говорю это лишь для того, чтобы ты поняла - я докопался до сути проблемы и работал над ней.

– Это ничего не меняет, Нейт, - медленно произносит Тэйлор, глядя в пустую тарелку.-Ты бросил меня. Я сбилась со счета, сколько раз ты отталкивал меня. Я не могу тебе верить. Я встречаюсь с Винсентом. Он поддержал меня, когда ты уехал, и я ему очень за это благодарна.

– Благодарна, но не любишь его, - замечаю я, отодвигая от себя тарелку. Ни малейшего шанса, что я смогу притронуться к еде.

– С чего ты взял?- хмурится Тэйлор.- Он замечательный.

– Замечательный,-соглашаюсь с ней. –Но ты не любишь его, потому что влюблена в меня.

– Слушай, Нейт, к чему этот бесполезный разговор, -устало говорит Тэйлор, откидываясь на спинку стула.
– Ты выкинул меня как ненужную куклу, сбежав в Нью-Йорк. Ты уничтожил мое доверие. Ты, как никто, должен знать, как доверие важно в отношениях. Я не верю, что ты всегда будешь рядом. Все изменилось. Я изменилась. Эта беготня по кругу больше не для меня. Все, чего я сейчас хочу - это уверенность в завтрашнем дне, и Винс дает мне ее.

Блять, как же больно от ее слов. Хочется курить. Рука сама тянется к пачке сигарет, лежащей в кармане брюк. Не сейчас.

– Я здесь, чтобы остаться, Тэйлор,- твердо говорю ей, так чтобы у нее не оставалось сомнений.- Я приехал к тебе. Все эти месяцы я жил мыслью о том, что вернусь к тебе. Я никуда не уйду.

– Ты опоздал, Нейт, -

произносит Тэйлор, поднимаясь. –И твои полчаса вышли.

Я встаю за ней следом, бросая деньги на стол, и подхожу к ней вплотную. Запах ванили и карамели проникает мне в ноздри, и я едва сдерживаюсь, чтобы не сжать ее в своих объятиях. Моя малышка. Моя.

– Скажи, что ты разлюбила меня, и, клянусь, я больше никогда тебе не потревожу тебя,- вру я, глядя в ее милое лицо.- Только скажи мне это, глядя в глаза, и не отводи взгляд, как ты делаешь это на протяжении всей нашей беседы.

Старый избитый прием, но я им не брезгую. Тэйлор поднимает покрасневшие глаза и шепчет:

– Я больше не люблю тебя, Нейт.

В груди больно ухает от этих слов. Я знаю, что она врет, черт возьми, вижу это в каждой ее черточке лица. В том, как бегают ее глаза, когда он пытается удерживать мой взгляд, как раздуваются ноздри и дрожат губы. Но все равно больно. И страшно. Черт. Это даже еще тяжелее, чем я думал.

– Ты врешь даже хуже, чем ездишь на картинге, милая, - не выдавая своего смятения, мягко говорю ей, - Как я уже сказал, я приехал, чтобы остаться, и больше бежать не собираюсь. Ты любишь меня, я только что в этом убедился. Я люблю тебя, и это дает мне право продолжить борьбу. Ты от меня так просто не отделаешься.

– Поздно, Нейт, - тихо говорит Тэйлор, глядя в сторону. Я не позволяю ей сеять сомнение во мне. Я над этим и работал. Чтобы не сомневаться.

36

– Девяносто пять роз, да. Красных. Рекламное агентство Bliss, получатель Тэйлор Челси.
– диктую я по телефону, когда ранним утром захожу в стеклянные двери автосалона Jaguar. Замечаю в клиентском зале развалившегося на черном диване Блейка и направляюсь к нему. – В записке…напишите, - я колеблюсь, потому что не хочу доверять клочку бумаги то, что должен сказать лично, - «Я скучаю».

Вешаю трубку и плюхаюсь в кресло напротив Хантера.

– Сегодня без очков и кепки, большой парень?

– Снимаю их, когда хочу получить скидку,- ухмыляется тот, потирая рукой по небритую щеку.

– К сведению, управляющий автосалоном болеет за Клипперс, а в прошлом матче, насколько мне известно, ты вывел из строя их самого результативного форварда.

– То есть мне лучше все-таки надеть кепку?- уточняет Блейк.

– И проверить болты на колесах, прежде, чем будешь отсюда выезжать. Документы на машину уже оформляют?

– Ага, - коротко кивает Хантер, - Сказали, будут готовы все в течение часа. К счастью, обслуживающий меня менеджер болеет за Лейкерс…А сам-то ты какую тачку выбрал?

– Jaguar I-pace, - хвастаюсь я, - Четыреста лошадей, четыре секунды до сотни, электромотор на двести.

Судя по его безразличному виду, на Хантера эта информация не производит никакого впечатления. Никогда не мог понять, как можно быть равнодушным к автомобилестроению. В мире много прекрасных вещей, созданных руками человека, но автомобиль, пожалуй, лучшая из них. В моем гараже в Брентвуде стоит Camaro шестьдесят восьмого года, которую я купил в прошлом году на ebay. Предыдущему владельцу она досталась от деда в ужасном состоянии, он решил не заморачиваться с реставрацией и избавится от нее по бросовой цене. Его потеря – моя удача. Таких машин во всем мире остались единицы, и в ближайшее время я планирую заняться ее восстановлением. Я уже решил, что реставрация ретро автомобилей станет тем, чем я займусь в старости. Тэйлор будет в восторге.