Потерянный Когай
Шрифт:
«Мальчишка есть мальчишка, даже если это наследник великого диктатора, – продолжал рассуждать про себя Ал, – что он видел в осакском замке? Да ничего стоящего. Одни и те же мамки, няньки, дотошные учителя, готовые на все самураи, да еще два непримиримых врага Исидо и Токугава, которые тащат мальчика в разные стороны».
Они остановились перед одной из комнат, возглавляющий охрану самурай постучался условленным стуком, и седзи тут же отодвинулось, открывая перед Александром светлую, на первый взгляд, лишенную всякой мебели и украшений комнату, в которой на кожаных подушках сидели Токугава,
Поклонившись, они вошли в комнату и устроились напротив Токугавы, усевшись на японский манер – на пятки.
В рукаве своего коричневого, как носили все самураи Токугавы, кимоно Ал нес очередные разоблачавшие иезуитов сведения, которые написал перед этим, на время вышедший из своего состояния Блэкторн.
За последнее время поганцам в рясах пришлось попотеть, отвечая на вопросы Токугавы насчет распространения власти Португалии и Испании в мире, о вероломных вторжениях на чужие земли, свержении законных правителей, о грабежах и убийствах.
Ал плохо знал историю, путался в датах и именах правителей, вообще ничего не слышал о папских эдиктах. Единственное, что он запомнил из курса истории и прочитанных им для игровой деятельности книг, был один простой вывод: инквизиция – зло. Страшное зло, и пусть будут прокляты Божии каратели во веки веков. Аминь.
Дома на своем компе он уничтожал последователей святого Доминика и Бернара всеми мыслимыми и немыслимыми путями. Здесь он получил реальную возможность подпортить саму их экономическую основу в Японии. Разрушить посредничество в торговле шелком, на которой португальцы зарабатывали баснословные капиталы, предложив новых, более дешевых и менее вредных посредников. На самом деле – это была идея Блэкторна. Но поскольку никаких других идей у Ала не было, он не без успеха присваивал себе все ценные мысли кормчего.
Слава богу, Уильям Адамс, или Блэкторн, как продолжал называть его Ал, ненавидел испанцев и португальцев и просто сыпал всевозможными фактами, которые Ал только успевал записывать.
Отдавая Алу книгу, Токугава выразил свое восхищение развитием печати у неведомых ему московитов и даже возжелал торговать с ними. На что Ал дал пространный ответ, мол, весна придет, лед растает, а может, и не растает, кто его знает лед-то.
– Как вы себя чувствуете? – прервал размышления Ала Токугава.
– Благодарю вас, я совсем поправился и силен как никогда. – Сегодня он хотел поговорить с Токугавой насчет скорейшего освобождения того из плена осакского замка, но не знал, можно ли доверять другим гостям. Из всего собрания он узнал лишь Ябу-сан и Хиромацу-сан. Уже второй раз Ал видел вблизи Железного Кулака. Согласно роману, в самом недалеком будущем Блэкторну будет отдана в качестве наложницы внучка этого монстра. Умная, образованная и полезная во многих делах женщина. Теперь, смотря в лицо старого рубаки, Ал пытался представить, что ему или реальному Блэкторну посчастливится сделаться зятем этого вооруженного до зубов чудовища.
Марико сообщила, что по правую руку от Токугавы сидит его наследник Хидэтада. О наследнике Токугавы Ал помнил только то, что тот сменит его на посту сёгуна и введет ряд запретов на распространение христианской религии. Но эти сведения были пока еще никому не интересны, так что Ал припрятал их на потом, вместе с действительно ценным сообщением о том, когда сам Токугава удостоится чести стать сёгуном.
– Наши обычаи сильно отличаются от ваших, – снова заговорил Токугава, обращаясь к Алу. – Марико переводила синхронно, чуть отставая от господина, – удается ли вам привыкнуть? Возможно, вы хотели бы о чем-нибудь спросить?
Ал понял, что сегодня предполагается лишь светская беседа, и немного расслабился. Вопреки обыкновению, на Токугаве было простое белое кимоно из хлопка, больше подходящее для бани, нежели для светских посиделок.
– Только что я имел счастье видеть уважаемого наследника и подумал, что, должно быть, ему скучно находиться все время лишь в обществе взрослых людей.
– Хидэёри-сан готовится принять в свои руки наследие отца – уважаемого и почитаемого всей Японией Хидэёси-сан – тайко, ему нужно много учиться и общаться с людьми, которые могут его чему-то научить, – отрезал Железный Кулак. Ему было неприятно, что иноземец посмел вмешиваться в такое важное дело, как воспитание наследника самого тайко.
– Да, конечно, уроки очень важны, – попытался говорить мягче Ал, – но мальчику нужны игры и другие дети. Например, в царственных домах Европы принято окружать наследника детьми знати, таким образом, у него никогда нет недостатка в друзьях по играм и одновременно с тем он с самого раннего возраста имеет свой собственный двор. Он живет вместе с детьми, которые, возможно, в дальнейшем займут места своих родителей при дворе. А значит, к тому времени, как он займет предназначенный ему трон, он будет знать их как облупленных, а они научатся подчиняться ему. Многие правящие дома, желая приучить своих отпрысков с малолетства к войне, имеют собственную армию, состоящую из детей или потешных солдат, которыми может командовать ребенок.
– Я думаю, что это мудро. Впрочем, я пригласил вас для того, чтобы искупаться вместе с нами. Я и наследник сейчас пойдем в уже известный вам садик, где я учу его плавать.
– Почту за честь. – Ал поднялся вместе со всеми, пытаясь восстановить кровообращение в ногах. С непривычки сидеть на пятках было неудобно.
Глава 18
Опыт – это маленький фонарик, висящий у нас за спиной и освещающий уже пройденный нами путь.
Способность предвидеть – фонарь, позволяющий разглядеть нечеткий рисунок тропы перед собой. Возможно, интересно время от времени погружаться в дорогие сердцу воспоминания, но двигаться все же следует вперед, а не назад!
«Эти новые варвары совершенно непостижимы. – Ябу-сан расхаживал взад и вперед по комнате, не в силах больше скрывать свои чувства. – Я понимаю – завышенные комиссионные за посредничество в торговле шелком, которые дерут с нас южные варвары, понимаю насаждение своих школ и повсеместное обращение местных жителей, включая самураев и даймё, в их веру. Это можно понять и предсказать. Но это?!»