Потерянный Когай

Андреева Юлия Игоревна

«Как раз до такой, – гнул свою линию меч. – Милый мой, Япония – остров, куда ты с него? Ты проиграл эту битву, ты проиграл свою жизнь, ты проиграл игру! Так не лучше ли теперь уйти добровольно, не дожидаясь, когда Бунтаро или Ябу обнаружат твое незнание методов ведения войны XVII века и не сварят тебя в котле, как варил своих врагов отец Ябу, и как он сам расправился с беднягой Петерзоном, и чуть не угробил тебя? Карма…»

Действительно, сегодня он уже был на плацу, но не стал проводить никаких занятий, сообщив, что желает для первого дня сделать смотр. После чего сумел как-то убить время, наблюдая за тем, как по приказу Бунтаро лучники показывали искусство поражения цели,

а мечники лихо орудовали мечами.

Поглядев и похвалив усердие самураев, Ал отправился восвояси, якобы разрабатывать план обучения. По сути – сбежал.

Глава 36

– Алло, здравствуйте, у меня проблема! Я не могу зайти в Интернет!

– А в чем, собственно говоря, дело?

– А у меня нет компьютера.

Из страшного сна Алекса Глюка

На следующий день, едва только Ал приблизился к плацу, один из самураев сообщил о том, что отобранные Оми-сан ронины прибыли в Андзиро и ждут, чтобы он выбрал для себя двести человек. Ал огляделся и заметил, как к плацу неровной колонной, больше похожие на голодных и оборванных каторжников, нежели на самураев, подошли отобранные Оми-сан ронины. Трое из них были связаны. Последних конвоировали сопровождающие колонну самураи.

Один из конвоиров забежал вперед колонны и, вежливо поклонившись, передал подорожные ронинов и сопроводительные бумаги уголовников. Ал заметил, что начальник стражи выглядит как напуганный чем-то ребенок. Его огромные карие глаза были чуть-чуть навыкате, брови бугрились домиком, голова была чуть втянута в плечи, отчего он производил впечатление человека, которого застал за справлением естественной нужды в нужнике его же непосредственный начальник.

– Андзин-сан, я лично отбирал людей. – Оми-сан подошел к обалдевшему от странного зрелища Алу. – Правда, их тут не двести, а шестьсот, но дело в том, что но случаю предстоящей войны я и господин Бунтаро также получили приказ немного увеличить свои войска. Чтобы никому не было обидно, мы все возьмем по двести человек.

– Прошу прощения, – засуетился сопровождающий ронинов самурай, господин Касиги действительно отобрал шестьсот бесхозных воинов, включая троих, приговоренных к смерти. Но по дороге к колонне присоединились еще около ста ронинов, которые пожелали вступить в войско. Они шли организованно, и как мне кажется, все они одна банда, а возможно, что и банда, разбойничавшая где-нибудь поблизости. Я не смог воспрепятствовать им, как ни старался.

– Что значит не смог?! – повысил голос Оми, его губы дрожали. – На что нам лишняя сотня людей? Мы не можем увеличивать наши отряды до бесконечности, тем более что господин Токугава яснее ясного дал понять, сколько человек должно быть в каждом конкретном отряде.

– Я не справился с приказом господина. – Лицо охранника пошло пятнами, отчего вечная гримаса страха на нем сменилась не менее забавной маской панического ужаса. – Как это и подобает истинному самураю, я принял бой, все мои люди приняли бой. Но разбойники пользовались какой-то невероятной техникой, они обезоружили меня и заставили вести их в Андзиро. Я хотел убить себя по дороге, но долг обязывал мне явиться сюда и доложить о происходящем. Кроме того, надо признаться, что ни мне, ни моим подчиненным было попросту нечем совершить сэппуку, так как проклятые разбойники вернули нам наши мечи лишь на подступах к Андзиро. Теперь же я смиренно прошу вашего разрешения покончить с собой, потому что так будет лучше Для всех. – Самурай поспешно поклонился Оми.

– Сто лишних ронинов! – Оми воздел глаза к небу. – Они же разнесут Андзиро!

– Сто настоящих рубак. Ха! – на плац тяжелой походкой вышел Бунтаро с двумя сопровождающими его телохранителями. – Я бы взял их себе. Хорошие воины никогда не помешают, тем более при подготовке к войне. Не огорчайтесь, Масамори-сан. – Он дружелюбно подмигнул охраннику. – Уверяю вас, что ваше самоубийство еще вполне можно отложить, а то и отменить.

– На самом деле в Андзиро прибыло не семьсот, а шестьсот пятьдесят человек. – Охранник покраснел и опустил голову. – Дело в том, что мы шли очень неровно. Не так, как советовал господин Оми, с краткими привалами в заранее отмеченных на карте местах. Признаться, был момент, когда я решил, что вообще не приведу ни одного человека.

– Да что стряслось-то? – Бунтаро терял терпение. – Самурай должен уметь четко и ясно докладывать о случившемся. У вас же ничего не понятно!

– Случилось то, – из толпы неспешной походкой вышел нехилый детинушка, в руках которого была зажата здоровенная дубина, способная, наверное, в гордом одиночестве подпирать нехилый журнальный столик. Сам ронин был под метр восемьдесят ростом, с длинными заплетенными в неровную косицу волосами, с двухнедельной щетиной на волевом широком лице. Его глаза светились спокойствием и решимостью, под лохмотьями угадывались стальные мускулы. – Простите меня за вмешательство, господа. Мое имя Таканобу, я был сотником в армии Оды Набунанги и после его падения утратил свою жизнь и возможность идти по пути, сделавшись ронином, как стали презренными ронинами все его люди. Впрочем, утратив самурайское звание, я не потерял ни одного из вверенных мне людей и привел их всех для вступления в ваш отряд.

Признаю, что я и мои ребята действительно без разрешения присоединились к колонне, так как разрешение было не у кого получать. – Он скромно улыбнулся, поигрывая своим жутким оружием. – Что же касается господина начальника стражи, то, сами видите, насколько сложно с ним бывает договориться. Готов присягнуть, на чем хотите, что ни ч, ни мои люди ничего не слышали о приказе господина Касиги Оми насчет численности ронинов. Мы знали лишь, что где-то в Индзу, в деревне Андзиро, набираются ронины, и решили испытать свою удачу.

Мы думали, что во время отбора воинов в отряд командиры дадут нам какие-нибудь задания, выполнив которые мы сможем доказать, что мы достойны этой чести. Как это обычно было в армии покойного тайко и его сторонника и нашего сюзерена Ода-сан. – Он запнулся, какое-то время разглядывая свои стоптанные сандалии. – Я должен признаться, что непорядки среди идущих в Андзиро ронинов произошли из-за моих людей, так как мы это не сразу поняли, сюда должно было прибыть определенное количество человек. Поэтому те, кто уже был отобран господином Касиги Оми, начали требовать, чтобы мы убирались подобру-поздорову или принимали бой. – Он вздохнул. – Ну, в общем, как честные люди, мы были вынуждены принять вызов и биться не на жизнь, а на смерть.

– Понятно. – Бунтаро облизал пересохшие губы. – Уточните, господин бывший сотник, какие вы понесли потери и скольких бойцов недосчитались мы.

– Да простят меня господа. – Сотник покосился на начальника стражи и, видя, что тот не собирается комментировать ситуацию, нехотя сообщил: – В моей сотне человеческих потерь нет, если не считать нескольких синяков и ссадин. Что же касается ронинов господина Оми…

– Уже подсчитали, пятьдесят человек убитыми. Однако! – усмехнулся Бунтаро. – На самом деле я думаю, что господин Касиги Оми не обидится на то, что вы заменили нам пятьдесят слабаков на столько же по-настоящему сильных и стоящих воинов.