Потерявшиеся в мирах
Шрифт:
Но он не слышал её. Он так быстро пошёл вперёд, что Ася не удержала его, и, подойдя к Зите почти вплотную, поклонился ей, словно особе княжеского рода. Колдунья омерзительно улыбнулась. И в этот момент, не успел ещё мальчик выпрямиться, Эш метнулся к нему, схватил за кисти и завёл ему руки за спину.
— Князь, я не враг, велите охраннику отпустить меня! — воскликнул, было, Сергей, но вдруг замолчал, расширенными глазами глядя на Зиту. И сейчас же крикнул, повернувшись к друзьям: — Бегите! Я их задержу!
Ася только теперь пришла в себя от столбняка ошеломления, и уже кинулась, было, на помощь другу, но чьи-то цепкие руки обхватили её, не пуская вперёд.
— Пусти! — закричала она, вырываясь… и умолкла.
Потому что увидела, что держал её Глеб.
— Тебе тоже мерещится князь?! — лихорадочно бросил он. — Нет? Слушай, нам с ними не справиться, они свяжут Сергея и возьмутся за нас. Бежим! Мы ему сейчас не поможем! — и он потащил её в потайной проход, который он, оказывается, успел снова открыть.
— Нет, я не брошу Серёжу! — снова начала вырываться Ася, но молодой человек был, конечно, сильнее её.
Мгновенье спустя они уже оказались закрытыми от колдунов каменной плитой.
— У нас есть целый день: сегодня жертва уже принесена, — сказал Глеб и потащил девочку прочь.
Ася заплакала, но сопротивляться больше не стала, и они снова побежали по тёмным затхлым ходам — в неизвестность…
На этот раз им повезло. После нескольких поворотов, сделанных наудачу, лучик фонарика вдруг осветил вместо каменной кладки обычную деревянную дверь. Беглецы прислушались и, ничего не расслышав, нажали на неё. Она распахнулась — и они увидели себя в маленькой каморке, заставленной высокими шкафами. Их дверь тоже оказалась дверцей шкафа.
— Постарайся запомнить её, — на всякий случай сказал Глеб, озираясь. — Это мы удачно вышли, — пойдём скорей, надо выбраться из замка, пока не началось их действо на площади! — и он опять устремился вперёд.
Ася так устала, что у неё не осталось сил даже думать. Она механически двинулась за ним. Они вышли прямо во двор замка. Ася оглянулась: оказывается, каморка находилась в одной из привратных башен. Ворота были прямо перед ними. Глеб смело подошёл к охранникам и властно сказал:
— Откройте калитку, я сегодня хочу быть на площади. Эта девица — со мной.
И один из охранников послушно открыл маленькую окованную железом калитку! Беглецы вышли на площадь и поспешили смешаться с собравшейся на тщание толпой. Через пять минут они уже стучались в дверь стекольной лавки, мечтая укрыться под защитой знакомых стен, казавшихся Асе теперь почти родными.
Глава 13. Вне закона
Но всё оказалось не так-то просто.
— Лавка закрыта, не стучите среди ночи! — раздался из-за двери недовольный голос Ядиги.
— Это я, Ядига, пожалуйста, открой! — шёпотом попросила Ася, приникнув к двери.
Толпа за её спиной мерно шумела и смотрела совсем в другую сторону, однако в любой момент кто-нибудь мог оглянуться и обратить внимание на незнакомых людей.
Дверь приоткрылась, но лишь ненамного, и из-за натянутой цепочки на девочку посмотрели тёмные, красивые, по-прежнему ускользающие глаза торговки.
— Лучше тебе уйти, — с тихой угрозой в лицемерно ласковом голосе прошептала она, — вы объявлены вне закона, сюда уже приходили за вами, и ещё придут. Если я вас укрою, накажут и меня и Горкуна. Ты же этого не хочешь, девочка? Сами натворили дел — самим надо и отвечать.
Ася онемела. Что же им делать теперь, в чужом и враждебном городе, как выручать Сергея?! Дверь перед ней закрылась, а девочка всё стояла, растерянно глядя на её железные крепкие петли.
— Не имеет смысла проситься в дом, где тебя могут предать, — тихо сказал ей Глеб, схвативший всё на лету.
«Наверное, он всё-таки действительно гений, — грустно подумала Ася, — если бы он ещё и про нечисть всё так же быстро понял, — не пропадать бы нам здесь…»
— Но попросить плащ у неё надо: ты слишком выделяешься, — подумав, добавил аспирант, критически оглядев Асю. — Тогда мы сможем смешаться с толпой, а там — посмотрим.
И он снова тихонько постучал дверным кольцом по кованой петле.
На этот раз дверь открылась сразу и настежь. За ней стоял взъерошенный, грозный Горкун.
— Быстро входите! — прошептал он так сердито и властно, что друзья не замедлили послушаться.
Он закрыл за ними дверь на все замки и запоры. Потом повернулся к ним:
— Я слышал ваш разговор, случайно вошёл, когда она вас гнала, — заявил он, хмурясь, — не беспокойтесь, я ей велел молчать, — и она будет молчать! — он говорил таким тоном, что Ася не усомнилась: Ядига будет молчать. Купец возмущённо тряхнул рыжими кудрями и уже более мирно предложил: — Пойдёмте наверх, оттуда видна вся площадь. А пока тщание не началось, расскажите-ка мне, что там случилось у вас!
В тесной каморке Сергея они едва поместились втроём, но Асе сейчас так было даже спокойней: рядом были друзья. В окно светила зловещая полная луна. Горкун задёрнул занавеску, и сразу стало уютней. Глеб и Ася сели на кровать, Горкун — на единственный табурет. Ася поняла, что рассказывать придётся ей. И она, глотая слёзы, торопясь, дрожа и сбиваясь, рассказала всё: и об отобранном кольце тревоги, и о комнате колдуньи, и о тайном ходе, и о страшной мистерии и гибели Дружка, и о том, как летела к ним Зита, чтобы убить, и о том, как колдуны отвели Сергею глаза, притворившись князем и стражем, и схватили его, и о собственном позорном бегстве, — и под конец, не выдержав, разрыдалась. Мужчины слушали её молча. Глеб хмурился, тёр пальцами лоб, иногда покачивал головой, словно с чем-то не соглашаясь. Горкун тяжело, не отрываясь, смотрел на Асю, и всё больше мрачнел. Потом заговорил, как бы сам с собой:
— Поплачь, голубка… станет полегче… Как я ошибался! Думал, немножко неправды ничего не изменит, ведь в остальном я останусь самим собой… А зло — точно плесень, дай немножечко места — и скоро расползётся повсюду… всё разрушит, всё съест… Как соблазнительно в моём деле слегка схитрить, взять лишку, подсунуть товар с изъяном, устроиться словно дома в чужой стране… Боги разрешают! И вот я остался с кровожадными богами-убийцами и женщиной, готовой предать на гибель детей, сам перед всеми — предатель и лжец! — он жестом отчаяния запустил обе руки в рыжую шевелюру. Глеб и Ася испуганно притихли. Горкун поднял на них искажённое болью лицо и сказал: — Клянусь вам, я не хотел, чтобы случилось так! И ведь Игнис предупреждал, удерживал меня, не случайно же мерк при мне Живой огонь! Но даже самое маленькое зло, найдя место в душе, ослепляет её, я понял теперь… Я виноват! Обещаю вам сделать всё, чтобы спасти Сергея! Всё, что только может сделать человек! Пусть лучше я умру вместо вас!