Поток – 2
Шрифт:
Сел за руль я, чтобы Андрей мог спокойно расслабиться. Интересно, что сейчас скажет наша бабуля…
— Что смотрите, как не родные? Думаете, начну вас ругать? Совсем нет. Я вас видела, когда вы подходили к молу и привязывали свою лодку. Тогда пошла спокойно с обрыва в дом. Идите мойтесь, выпьете горячего чаю, с пирогами. Обед уже пропустили.
— Ты знаешь, что-то есть совсем не хочется, — ответил Андрей и приобнял бабулю.
— Все равно мойтесь и садитесь за стол, а нормально есть будем в шесть часов. Никто не мог ожидать, да и я, старая не почувствовала,
Переждав непогоду, которая продлилась три дня, мы с братом во второй раз вышли в море.
Андрей сидит на руле, я впереди смотрю в бинокль на открывающиеся виды. Движемся в сторону Дивноморска. Он — наша конечная точка маршрута, а точнее — местная лодочная станция, что находится сразу за городским пляжем. В лодке, в средней части стоит бензиновый генератор и рядом полная брезентовая сумка разных инструментов. Подобрали на все возможные случаи — что-то отрезать, заварить, просверлить… Наша цель — добыть мореходный катер средней величины, до пяти — шести метров длиной, не более. Его будем применять как разъездной, для дневных переходов вдоль берега.
Минут через двадцать пошли дикие берега. «Дикими» мы в нашем мире после ПОТОКА называем те, где мы бываем очень редко, или еще не были. В том числе и берег моря у курортных поселков, где еще не бывали.
Брат не отходил далеко, держась на небольшом отдалении от береговой черты. Ничего не изменилось с тех пор, когда по морю ходили в Джанхот. Ни одной посудины в море, и никого на берегу.
Кругом полнейшее запустение и разруха. В бинокль видно, как все зарастает травой. Природа монотонно наступает на отвоеванные у нее пространства.
Прошли скалу Парус. Слабый ветер с запада разогнал небольшую волну, которая плещет в левую скулу лодки. Но в лодку не достает. Видно, что дальше от берега волны побольше, но они скорее остаточные после вчерашнего шторма, но мы стараемся держаться ближе к берегу.
У брата на боку висит портативная радиостанция Аргут. По паспорту дальность действия до шестнадцати километров. Специально взяли ее в поход, чтобы проверить.
— Олег, в Джанхот будем заходить?
— Не вижу смысла. Хотя там есть прикрытый с моря мол, но того, что мы ищем, не видел. Только мелкие лодки, может, будут, немного больше нашей. Время потеряем, да еще от собак отбиваться…
К этому времени собаки сбились в стаи везде, куда бы мы ни приехали. И контролировали свои территории, не допуская чужаков. Мы для них — чужаки, причем самые опасные.
— Да, собаки стали совсем дикие, расслабляться совершенно нельзя — поддержал брат.
Так и идем. От скалы Парус до Джанхота берег однотонный и пустой. Бинокль поднимаю только в отдельных случаях, когда есть что-нибудь интересное. За береговой линией везде мусор из остатков древесины и полиэтиленовых изделий. Надо побольше пройти, пока пик жары не наступил. Хотя такой жары, как в июле и августе теперь нет, но днем на открытом месте солнце греет хорошо.
Или мне так кажется, или на самом деле это есть, но после ПОТОКА солнечное излучение стало сильнее и жестче. Может, это потому, что атмосфера стала чище, может быть по другим причинам. Надо вечером задать вопрос брату.
Идем по прямой мимо бухты Джанхота, и точно — на площадь вылетает стая собак и с лаем несется по причалу к конечной точке. Понимают, что не достанут, но попугать нас им очень надо. Насчитываю не менее пятнадцати особей.
— Скоро будем изучать жизнь собачьей стаи в природе, как ученые биологи. Начинаем с поздней осени, когда дел меньше будет, — крикнул брат сквозь шум от лодки и берега.
— Вряд ли так будет, брат. Так и раньше думали, но времени больше не становится, а только меньше.
Собачий лай удаляется, а лодка бодро бежит со своей крейсерской скоростью километров этак пятнадцать — семнадцать в час. Типовая шлюпка, или ялик, сделанный из пластика, армированного стеклотканью. Сотового телефона теперь нет, чтобы взять и определить скорость лодки. И спутниковой навигации нет, карты только в бумажном варианте, либо на компьютере.
Кстати, надо спросить, как будем определять свое положение в дальнем море? Примерно знаю, что он скажет в ответ. Никуда не пошлет, конечно, а все подробно и доходчиво объяснит.
Дальше потянулся скучный, дикий берег с крутым обрывистым склоном и полоской берега с крупными камнями, где можно ноги сломать. Здесь ничего не менялось после ПОТОКА, только дерева и пластика больше.
Судя по карте, нам идти отсюда и до конечной точки около пяти километров. А высота волны стала побольше, она бьет в нос лодки под более острым углом, так что по времени отсюда ходу — не менее получаса.
Приподнявшись, чтобы размять ноги, я потянулся, глубоко вдохнул — выдохнул, потянулся, оторвав пятки от настила, и спросил брата:
— Тебя сменить за рулем?
— Не стоит, лучше веди наблюдение.
Наблюдать пока нечего. Кроме редких групп чаек, сидящих на берегу, ничего интересного. Правда, цвет моря сменился — стал темно синий. И вода очень чистая. Спиннинги не брали, чтобы не отвлекаться от главной задачи.
Но берег постепенно стал поворачивать севернее, и начал открываться вид на волноломы, разделяющие пляж на многочисленные сегменты. Спасибо тебе, господи, что все это произошло в самом начале мая. Иначе здесь бы видел много остатков от трупов, белеющих обнаженными костями. Вот вижу многоэтажные здания, стоящие высоко на крутом берегу на окраине городка. Посмотрим в бинокль.
Медленно обозреваю берег, справа налево, стараясь разглядеть детали. Полное запустение и разруха. В отдельных местах черные окна после пожаров. Ветер с запада, со стороны моря, так что запахи сюда не попадают.
— Под санаторием защитный мол…, — указываю брату направление рукой, там тоже могут быть катера.
— Давай, мы лучше пойдем к намеченной точке, Олег, где мы были и знаем, где искать. — Брат вел лодку и задумчиво смотрел не на берег, а вперед, мимо бухты Дивноморска, куда-то в сторону Новороссийска.