Потомки скифов
Шрифт:
— А кривобокий-то идет рядом с нами, — заметил Артем. — И все время поглядывает на тебя, Лида. Видишь?
— Вот тот? Спасибо, Артемушка, обрадовал… Какой противный.
— Ты произвела на него впечатление: видишь, глаз не сводит.
А кривобокий молодой скиф не отрываясь смотрел на Лиду да еще и улыбался ей. И улыбка у него была какая-то кривая, словно приклеенная к одной стороне лица!
— Артем! Как ты думаешь, кто он такой?
— И думать не хочу, — ответил юноша.
—
— И я не менее серьезно.
— Да погоди же ты! Мне кажется, будто он родственник вождя.
— С чего ты это взяла?
— Он похож на него. Только тот симпатичный, а этот омерзительный.
— Это-то уж факт, — с удовольствием подтвердил Артем.
Всадники, окружавшие маленькую группу, держали длинные копья с металлическими изображениями фантастических животных и птиц. Большей частью повторялись изображения львов и пантер, орлов с развернутыми крыльями. Но на большинстве копий восседали пантеры. Одни были спокойные, даже задумчивые, другие пожирали добычу, разрывая ее клыками…
«Это у них вроде знамен», — подумал Артем. Что-то мешало ему спокойно присматриваться. Так порою бывает с человеком: подсознательно он что-нибудь заметит, однако, что именно, он еще точно не знает, не понимает. Но это замеченное мешает, раздражает, как бы настойчиво требует осознать его полностью и до конца. То ли одно какое-то из этих изображений, то ли все они, вместе взятые, но что-то в них раздражало Артема, даже, как это ни странно, напоминало чьи-то знакомые черты. Но что именно, он никак не мог понять…
— Гляди, Артемушка, Диана опять напугала их, — громко рассмеялась Лида.
Действительно, два всадника едва сдержали своих лошадей, которые стали на дыбы, испуганные рычанием Дианы.
Вдруг Артем ударил себя по лбу:
— Иван Семенович! Вот оно что! Я знаю, я понял наконец!
— Что вы знаете?
— Что ты понял, Артемушка?
— Знаю, что означает слово «поскина»! И понял, почему все они так боятся нашей Дианы!
— Почему?
— Потому, что она похожа на их пантер! И слово это означает — пантера.
— Звучит не очень убедительно.
— Да посмотрите вон на те изображения на копьях!
— Ой, действительно! Артемушка, ты молодец!
Артем был прав. Можно было подумать, что неведомые мастера, создатели металлических изображений на копьях, отливая своих пантер, имели в виду именно собаку-боксера. В точности такая же короткая морда, такие же клыки! Вот почему скифы боялись Дианы! Очевидно, она была для них живым воплощением священной пантеры! И поэтому ни один из них даже не осмеливался подойти к собаке, не то чтобы дотронуться до нее или, упаси бог, чем-то прогневить ее.
— Опять же правильно, молодой человек, — согласился Дмитрий Борисович, слушавший беседу Артема с Лидой. — Вы действительно наблюдательны! И все время доказываете нам это — и дома, и в пещере, и здесь… Пантера… пантера… вот интересно! Поскина… Если считать, что это греческое слово, то в переводе оно будет означать: собака и, может быть, что-то, обозначающее пантеру. Гм… И все же непонятно: ведь собаки у скифов были. Почему же такой страх перед нашей Дианой? Правда, она похожа на пантеру… И все же… да, странно!
Археолог, захваченный своими мыслями и сопоставлениями, долго еще бормотал что-то себе под нос, но Артем уже не слушал его. Он сиял от удовольствия. Раскрыта еще одна загадка, все стало на место! Однако все ли?
Тем временем они приблизились к большой кибитке, выделявшейся среди прочих своими размерами. Стояла она на шестиколесном возу в стороне и была украшена металлическим изображением орла с широкими крыльями. Откинутые в стороны кошмы, образовывавшие вход, были выкрашены в красный цвет.
— Должно быть, резиденция вождя, — сказал археолог с интересом. — Так и есть!
Вождь с помощью молодого воина спешился. Перед тем как войти в кибитку, он еще раз широким гостеприимным жестом пригласил чужестранцев следовать за собой. Вслед за ним вошла его свита. Остался лишь молодой кривобокий скиф. Он учтиво склонил голову перед гостями и что-то сказал при этом, искоса взглянув на Лиду; по его лицу пробежала едва заметная усмешка, такая быстрая, что никто, кроме Артема, ее не заметил.
— Не нравится он мне, — сказал юноша.
— Мне тоже, — ответила Лида.
— И все же надо войти. По правде говоря, мне не терпится увидеть своими глазами, что там внутри, — отозвался Дмитрий Борисович. — Подумать только, товарищи, мы познакомимся сейчас с бытом древних скифов! Такое может разве что присниться!
— А вдруг мы, Дмитрий Борисович, и в самом деле спим? — рассмеялся Иван Семенович. — Как иначе объяснить чертовщину, которая происходит с нами?
— Не знаю, — развел руками археолог. — Могу лишь сказать, что так я рад спать сколько угодно, чтобы увидеть здесь как можно больше!
Иван Семенович лукаво посмотрел на Лиду и Артема и безнадежно махнул рукой: разве можно спорить с Дмитрием Борисовичем, когда речь идет о древних скифах?
Они по одному вошли в кибитку.
Это было большое, высокое конусообразное помещение. Свет проникал в него сквозь круглый проем вверху. Пол был устлан толстыми цветными коврами. Вдоль стен на коврах лежали небольшие мягкие подушки. Такие же подушки находились и на двух больших сундуках, обитых широкими бронзовыми полосами и украшенных бляхами.