Потрясение грани
Шрифт:
Я шагнул по тропинке вниз, поддерживая под руку Елену, когда в голове зашевелилось ощущение тревоги. Потом я долго ругал себя за беспечность, но тогда я сосредоточился лишь на предстоящем полёте.
Мы вышли на ромашковую полянку, когда опять больно кольнул сигнал близкой опасности. Я резко остановился, отодвигая Елену за спину, и вскинул руку. Глаза Александра широко распахнулись, и он уже открыл рот, но вопрос так и застрял, поскольку перед нами выросли десять фигур, одетых в серый городской камуфляж, каски-сферы и чёрные бронежилеты. В их руках я заметил
– Спокойно, это ОПОН, – тихо проговорил Александр, незаметно бросая взгляд по сторонам.
– Всем оставаться на местах, руки в гору, – пробасил здоровенный бугай, на котором от избытка мышц буквально лопалась одежда, – кто такие? Документы!
Скверная история и совсем не вовремя. Но, скажите на милость, когда неприятности происходят вовремя? В поисках выхода из весьма паршивой ситуации я начал лихорадочно соображать.
Елену, дядьку и ещё пару человек я смог бы прикрыть, но нас слишком много, и любая стрельба неизбежно поразит кого-то из ребят. Я зацепился взглядом за здоровяка, сразу разгадав в нём командира. Его каменное лицо выражало полное превосходство и презрение ко всем, кто не носит серую пятнистую форму.
– Гуляли по парку, заблудились, не подскажете, где центральная аллея, – промямлил Александр, притворившись испуганным придурком, незаметно делая знак своим бойцам. Те, начали рыться в карманах, будто доставали паспорта, а сами разошлись дугой.
– Складно врёшь… – осклабился здоровяк, и словно подавился, когда из зарослей сирени раздался окрик. Опоновец чуть не подпрыгнул, его глаза бешено сверкнули, потом выпучились, лицо побагровело, и он заорал, будто с цепи сорвался:
– Ну-ка все мордами в землю! Быстро, подонки, иначе ливер отшибу!
Тут же дико заорали все остальные опоновцы, вскидывая автоматы. Мы переглянулись и сделали вид, что собираемся ложиться, и тогда они атаковали. Сильные и подлые удары автоматными прикладами наотмашь, и двое крайних стражей упали, а остальные сцепились с нападающими.
Я не выпускал из вида командира опоновцев, и, когда они бросились, я прыгнул вперёд, и двумя руками с выплеском энергии врезал ему в подбородок и солнечное сплетение. Не смотря на бронежилет и шлем, мои удары достигли цели. Огромный здоровяк кверху тормашками улетел к одиноко стоящему дереву, где и скорчился. Ну, что же для начала совсем неплохо. Ничто так не отвращает от дурных намерений, как хороший удар по морде.
К моему приятному удивлению скоротечная схватка закончилась настолько быстро, что ни я, ни дядька Николай толком и не успели вмешаться. Стражи имели потрясающую подготовку, действовали расчетливо, хладнокровно и эффективно. Через пару минут скованные собственными наручниками опоновцы лежали рядком лицом вниз без касок и автоматов и грязно ругались, выкрикивая страшные, по их мнению, угрозы. Я угрюмо смотрел на них, отчётливо понимая, что на меня официально открыт сезон охоты, и теперь беда может прийти из любой государственной структуры: безопасности, полиции, таможни, пожарных, почтальонов и даже дворников. Пора срочно убираться отсюда к едрёной бабушке, иначе не сносить нам всем головы.
Едва я успел активировать скипетр, чтобы подлечить раненых стражей, как звериным чутьём ощутил источник смертельной опасности слева. С диким рёвом я раскинул руки, закрывая собой Елену и дядьку, и через секунду из кустов орешника ударили автоматные очереди. Я крепко зажмурился, ожидая жгучую боль, однако секунда шла за секундой, а я ничего не чувствовал, только лёгкое дуновение тепла. Я точно знал, что стою на линии огня, но мне не досталось ни одной пули.
Сбитый с толку, я не сразу заметил пылающий ярко-красным светом браслет, который поглотил кинетику пуль, словно горох, осыпавшихся в полутора метрах.
В ответ на вскрик Елены и грозный рык дядьки Николая, я заорал, стараясь их перекричать:
– Стойте, не шевелитесь!!
Жутко испугавшись, что они выскочат под ливень пуль, я ещё шире раскинул руки, на одной из которых пламенел браслет, а в другой мерцал активированный скипетр. Ленка и дядька затихли, и тогда до меня донеслись стоны и предсмертные хрипы обливающихся кровью стражей. От гнева моё лицо перекосила судорога. А, когда из кустов раздались клацающие звуки, перезаряжаемого оружия, моя воля взорвалась.
Вскинув руку со скипетром, я выплеснул всю ярость и ненависть к проклятым «скорпионам» и их приспешникам, только что сломавшим жизнь молодым ребятам и готовящим ещё миллионы смертей. С эффектора коротко полыхнул фиолетовый луч, и два ужасных вопля слились в один.
Я очнулся оттого, что Елена ощупывала меня, разыскивая раны. Не найдя ни одной она нервно рассмеялась и ткнулась мне в плечо. Дядька обошёл вокруг, внимательно осмотрев меня со всех сторон, поскрёб подбородок, крякнул и одобрительно хлопнул меня по другому плечу.
Придя в себя, я осторожно отстранил Елену и, утешая себя надеждой, бросился осматривать раненых. Через минуту нарисовалась неутешительная картина. Невредимым остался только Александр. Один парень получил неопасные ранения в руку. У другого пули разорвали сосуды шеи и сердечную сумку. Под ним растеклась лужа крови, и он агонизировал. Ещё двое, изрешечённые пулями, уже не подавали признаков жизни. Сергей в самом начале схватки получил удар по ключице. Эта травма не опасна, подлечим. Ещё один страж находился в коме из-за проломленного прикладом черепа и нуждался в срочной операции. Но о какой больнице могла идти речь в той сумасшедшей ситуации?
Я немедленно начал оказывать помощь, «переключив» скипетр на режим лечения. Через пять минут поражённый в руку парень удивлённо осматривал едва заметные розовые точки на месте пулевых отверстий, а я уже занимался Сергеем, вправляя и залечивая ему перелом ключицы. Напоследок я принялся помогать стражу с ушибом мозга. Излучение скипетра помогло избежать ему смерти. Он пришёл в себя, блуждая взглядом, и издавая вместо слов хриплые звуки. Парень однозначно будет жить, но после операции ему предстоит долгое лечение.