Потухшие звезды
Шрифт:
— У председателя есть телохранители. — Через несколько мгновений заговорил он. — Это их работа.
— А где они? — Картини покрутил головой, осматривая приемную, но в ней никого больше не было.
— Не знаю. — Адъютант покрутил головой. — Возможно они решили, что у вас есть свои и… — Он протянул руку к клавишам аппарата связи. — Я сейчас все выясню.
— Нет, нет. — Картини поспешно замахал руками перед собой. — Не стоит. — Он поспешил к выходу.
— Что мне сказать, когда будут интересоваться? — Раздался ему в спину голос адъютанта.
Картини остановился.
— У тебя есть…
Он вдруг умолк, поняв, что если его начнут искать по сканеру связи, то могут определенно понять, где он находится.
Черт! Он механически провел рукой по лбу. Он прежде никогда и никому не говорил, куда идет, а теперь, видимо, это должно стать его нормой жизни. Жизнь на виду. Проклятье! Теперь придется обдумывать свой каждый шаг, каждое слово. И как так можно жить? Но они ведь живут. Он шумно вздохнул.
— Я в Совет Безопасности. — Произнес он первое, что пришло ему в голову.
Выйдя из приемной, Картини вдруг понял, что сморозил полную глупость.
А что если из Совета или еще хуже, Марков, вздумают поинтересоваться, невесело подумал он.
— Болван. Настоящий болван. — Прошелестели его губы, но махнув рукой, он продолжил свой путь.
Первая и вторая лаборатории, до которых он добрался, порядков поплутав по столице, оказались закрыты. Никаких пластинок около их дверей не было, а все его попытки достучаться не возымели действия, никто на стук не вышел и двери не открыл. Крепко выругавшись в адрес Магне, он направился на поиски третьей лаборатории. К его удивлению, она отыскалась в одном из закоулков, всего в двух кварталах от здания службы безопасности. Теперь уже выругавшись в свой адрес, он ткнул в железную дверь лаборатории кулаком и она, легонько скрипнув, приоткрылась.
Опешив на несколько мгновений, Картини вдруг сделал резкий шаг в сторону и сунув руку во внутренний карман курточки, ощутил прохладу металла раппера. Сжав рукоять оружия он шагнул к двери и второй рукой открыв ее пошире, осторожно заглянул внутрь: за дверью, в бледном голубоватом свете, вниз уходили белые мраморные ступеньки, теряясь за поворотом. Оглянувшись и убедившись, что за ним никто не наблюдает, Картини достал раппер, шагнул на лестницу и стараясь ступать бесшумно, пошел вниз.
За первым поворотом, оказался еще один, затем еще. Хотя здесь было прохладно, лоб Картини покрылся холодными каплями влаги. Механически смахивая их тыльной стороной второй руки, он наконец добрался до последней ступеньки. В нескольких шагах перед которой была еще одна дверь, так же без присутствия каких бы то ни было пластинок для ее открытия. Дернув плечами, он протянул к двери руку и она бесшумно исчезла в стене, открыв перед ним длинный узкий белый хорошо освещенный коридор, весь испещренный серыми прямоугольниками дверей, с желтыми квадратиками пластинок идентификации рядом.
Шагнув к первой двери, он приложил руку к пластинке и дверь с тихим шелестом ушла в стену. Открывшаяся за дверью картина заставила Картини вздрогнуть и сделать шаг назад — на полу узкой длинной комнаты лежали четыре неподвижных человеческих тела.
Покрутив головой по сторонам, Картини шагнул внутрь и подойдя к первому телу, присел около него и заглянул в лицо. Его передернуло: лицо было совершенно белым и искаженным такой гримасой ужаса, что Картини захотелось немедленно встать и уйти отсюда. Но все же немного поколебавшись, он дотронулся до шеи человека, пытаясь нащупать его пульс, но шея оказалась холодной, к тому же очень твердой, словно деревянной и никакой пульс не прощупывался.
Картини поднял голову и осмотрелся: вдоль одной из стен стоял какой-то длинный пульт с множествами клавиш и индикаторов с четырьмя пустыми креслами напротив.
Все понятно, Картини шумно вздохнул, здесь больше никого быть не должно.
Он поднялся и еще раз окинув комнату взглядом, вышел и направился к следующей двери. За ней была такая же картина, только на полу лежали два тела, с такой же гримасой ужаса на лицах.
Он начал заглядывать за все двери и повсюду была одна и та же картина, только количество тел на полу было разным: от двух до восьми.
Выйдя из последней осмотренной комнаты, Картини опустил раппер и почесал лоб — его надежды рухнули и что еще можно было предпринять для возвращения Дар Ова он не представлял.
Опустив голову, шумно и протяжно вздохнув, он махнул рукой, повернулся и направился к выходу, но через несколько шагов неожиданно уткнулся в стену.
— Черт возьми!
Картини зло выругался и покрутил головой, пытаясь понять, где он находится. Увидев справа от себя дверь, шагнул к ней. Дверь автоматически открылась и он оказался на пороге какой-то непонятной комнаты.
Громко хмыкнув, Картини шагнул внутрь и осмотрелся: это был великолепный уютный зал, уставленный креслами, диванчиками, столиками, кадками с растениями, фонтаном, вокруг которого летали громко крича несколько ярких птиц и прочими атрибутами уюта.
Картини, стараясь ступать как можно тише, обошел зал — людей среди этого великолепия не было.
Он потер лоб и махнув рукой, направился к выходу. Но вдруг он замер — ему показалось, что среди птичьего гомона появился какой-то посторонний звук, никак негармонирующий с их криком.
Картини замер и прислушался. Звук повторился, он шел откуда-то из-за спины. Картини вскинул раппер и резко повернулся — за фонтаном, у стены стояли юноша и девушка.
Юноша, в черном костюме, белой рубашке и галстуке стоял молча, но было видно, что его лицо напряжено, глаза смотрели на Картини не мигая и лишь его руки постоянно сжимались-разжимались в кулаки. Девушка, в темно-голубом брючном костюме, стояла опустив голову и прижав к лицу руки, ее плечи высоко подпрыгивали. От нее исходили громкие прерывистые звуки, она плакала навзрыд.
Не опуская раппер, Картини направился к молодым людям. По мере его приближения, юноша взял девушку за локоть и начал пятиться, увлекая ее за собой. Но вскоре упершись спиной в стену они замерли. Картини остановился шагах в трех перед ними.
— Кто вы? — Поинтересовался он, но его голос прозвучал неожиданно громко и юноша заметно вздрогнул.
Девушка опустила руки и подняла голову: на Картини смотрело юное прекрасное лицо, обрамленное великолепной копной рыжеватых волос: небольшой, чуть вздернутый нос, пухлые, алые, подрагивающие губы и большие пребольшие круглые, черные, бездонные глаза, от которых вниз протянулись две блестящие полосы, еще больше красящие лицо девушки.